Антитела - Андерсон Кевин Джей. Страница 47

Адам Ленц уже предал его однажды —люди из организации, обещавшие, что у Дормана будет своя лаборатория и возможность продолжать нанотехнологические исследования, уже пытались его убить. И вот теперь они прибыли сюда, чтобы довести дело до конца.

Два раскаленных кусочка свинца угодили в тело Дормана — один пронзил плечо, другой пробил грудную клетку с левой стороны. Боль, ярость и выброс адреналина в кровь окончательно парализовали способность Дормана управлять собственным организмом. Он утратил контроль над системами, разрушавшими его генетическую структуру, мышцы и нервы. Он издал рев, исполненный невыразимого бешенства и гнева.

Его тело начало видоизменяться.

Кожа Дормана натянулась и затрепетала, словно шкура на барабане. Его мышцы сжимались и содрогались в конвульсиях, зловещие опухоли, выступавшие на коже, грудной клетке и шее, вырвались наружу, раздирая и без того излохмаченную рубашку.

Такое уже случалось однажды, когда Дорман оказался в кабине лесовоза рядом с Уэйном Хайкавеем, однако тот случай не шел ни в какое сравнение с тем биологическим хаосом, который воцарился в его организме на сей раз. Взбесившиеся нанокриттеры принялись перестраивать тело Дормана по подобию самых примитивных конфигураций, которые они отыскали в цепочках его ДНК.

Его плечи заскрипели, бицепсы набухли, руки начали изгибаться и скручиваться. Из горла Дормана показался длинный хлыстообразный вырост, начинавшийся у корня языка. Кожа на лице и шее размягчилась и потекла вниз, будто оплавленная пластмасса.

Люди в черных костюмах встревожились и продолжали вести огонь, чтобы защитить себя, но целостность организма Дормана уже была нарушена, его тело мутировало и с легкостью поглощало энергию ударов пуль, словно комок сырой глины.

Адам Ленц реагировал молниеносно — будучи руководителем группы, он предпочел отступить в укрытие, а пальба тем временем продолжалась.

Дорман метнулся к ближайшему человеку в черном костюме, протягивая к нему руку, а из его отвратительного, похожего на первобытный сгусток материи туловища вырастали все новые щупальца. Разум Дормана затуманился, наполненный болью и наползающими друг на друга искаженными изображениями. Сигналы, которые его сознание еще пыталось передавать мышцам, не оказывали ни малейшего воздействия. Деформированная бунтующая плоть вырвалась на свободу и дала волю своему неистовству.

Хладнокровный стрелок в черном костюме немедленно потерял профессиональную выдержку и яростно завопил, как только его тело опутали мясистые выступы, щупальцеобразные наросты и другие отвратительные формы, обвившие его руки, шею и грудь. Дорман продолжал стискивать и душить, пока туловище противника не захрустело в его объятиях, будто щепки для костра.

Очередная пуля раздробила Дорману бедро, но он не успел свалиться на землю — наномашины восстановили целость кости, давая ему возможность наброситься на вторую жертву.

Горячая полупрозрачная слизь, покрывавшая тело Дормана, служила средством перемещения нанокриттеров, и было достаточно лишь прикоснуться к человеку, чтобы клеточная чума мгновенно нарушила структуру его органов, однако взбесившееся тело Дормана, по-видимому, находило огромное удовольствие в том, чтобы ломать шеи, протыкать горла и сжимать грудные клетки, словно мехи аккордеона.

Из его рта высовывалось щупальце, похожее на длинный заостренный змеиный язык. Дорман и сам уже не знал, как воспринимать свои собственные ощущения. Он не имел ни малейшего понятия, много ли человеческого сохранилось в том существе, в которое он превратился.

Сейчас он видел перед собой только врагов, заговорщиков и предателей, а его оглушенный разрушающийся мозг был охвачен лишь одним стремлением — убить их всех.

Сокрушая противников, Дорман постепенно начинал терять ориентацию в пространстве, зрение теряло четкость, изображения расплывались Окружившие его агенты наращивали плотность огня. Не выдержав напора летящих пуль, Дорман начал отступать.

В его сознании мелькнуло смутное воспоминание о лаборатории «ДайМар», о помещениях, в которых они с Дэвидом Кеннесси занимались фантастическими проектами, исследованиями, поставившими его на грань гибели

Словно раненый зверь, заползающий в свою берлогу, Джереми Дорман, пошатываясь, направился к обугленным развалинам, ища укрытия.

Мужчины в черных костюмах двигались следом.

Развалины лаборатории «ДайМар»

Пятница, 21:19

Увидев Ленца и его людей, прибывших словно по заказу, Малдер тут же сообразил, что никакое это не подкрепление, а группа ликвидаторов, рядовых пешек той самой организации, против которой Малдер и Скалли вели непрекращающуюся борьбу. Именно они гнались за Патрицией и Джоди, именно они устроили кровавую демонстрацию, в результате которой сгорела «ДайМар», именно они обыскали дом Кеннесси и изъяли улики из больничного морга.

Малдер предпочел бы обойтись без такого, с позволения сказать, «подкрепления».

Как только началась пальба, Малдер испугался, что Скалли, Джоди или его самого вот-вот настигнет шальная пуля, и бросился в сторону, прячась от огня. Своего пистолета он лишился благодаря Дорману, но Скалли была вооружена.

— Скалли, береги мальчишку! — крикнул он и услышал влажные шлепки пуль, впивающихся в кожу. Нечеловеческим голосом заорал Дорман.

Малдер ринулся в сгущающуюся темноту, лавируя среди поваленных столбов и рухнувших стен. Завывания Дормана превратились в нечленораздельный звериный крик, и Малдер оглянулся.

На его глазах Джереми Дорман преображался, становясь кошмарным чудовищем.

Молниеносное неуправляемое деление клеток породило злокачественные раковые метастазы — они разрастались по собственной воле, превращая Дормана в омерзительную тварь, облик которой был намечен самыми примитивными кодами, что содержались в его ДНК.

Словно план жилой застройки города, принятый подкупленным муниципалитетом, подумал Малдер.

Вакханалия безумствующих клеточных структур нашла свой выход в хищническом инстинкте, направленном на агрессию и разрушение.

Скалли в этот миг занимала позицию, которая не позволяла ей видеть происходящее во всех деталях. Она спряталась за ближайшим бульдозером, заслоняя Джоди своим телом. Послышалась отчетливая гулкая дробь пуль, ударивших в стальной бок машины. Скалли нырнула в тень и резким толчком повалила Джоди на землю.

Малдер, низко пригибаясь, мчался вдоль куч кирпичной крошки и упавших деревянных столбов, стремясь укрыться под сомнительной защитой обгорелых останков лаборатории.

Дорман — точнее, монстр, в которого он превратился, — сумел прикончить еще двух противников, пустив в ход руки, щупальца и ту невероятно смертоносную субстанцию, которая обитала в покрывавшей его кожу слизи.

Пальба не утихала, хлопки выстрелов следовали один за другим, напоминая звук автомата по производству воздушной кукурузы. В темноте, словно светлячки, вспыхивали желтые огненные точки. Малдер увидел, что мужчины в черных костюмах бросились врассыпную, окружая здание по периметру, потом стиснули кольцо, загоняя Дормана внутрь развалин.

Как будто это было частью заранее продуманного плана.

Малдер нырнул под нависающую арку, рама которой ощетинилась похожими на острые зубья осколками стекла, чудом сохранившимися после пожара и взрыва.

Со стороны бульдозера донесся отчаянный крик Джоди, а его пес разразился отрывистым лаем. Подняв голову, Малдер увидел темную тень Лабрадора, вбегавшего в развалины. Вейдер преследовал Джереми Дормана, завывая и щелкая зубами.

Люди Ленца крадучись входили внутрь здания, на сей раз соблюдая осторожность. Дорман выдержал огненный шквал и вдобавок сумел убить нескольких преследователей. Двое агентов включили фонарики, пронизавшие темноту яркими белыми лучами. С потревоженных Дорманом обломков сыпался пепел. Малдер почувствовал едкий запах копоти и горелой пластмассы.

Агент с фонариком нащупал Дормана лучом, надеясь ослепить его, словно оленя, попавшего в поток света автомобильных фар. Мутант фыркнул и метнулся в сторону, наткнулся на опорный столб и повалил его на пол вместе с грудой бетонных осколков.