Восстание (ЛП) - Скэрроу Саймон. Страница 42
С течением времени звуки насилия и грабежей становились все реже, и Клавдия начала расслабляться, в конце концов заснув, обняв Катона и положив руку на грудь возлюбленного. Во сне Клавдия вновь увидела свое прошлое: годы, которые она провела в качестве любовницы императора, пока советники Нерона, опасаясь ее влияния на него, не отправили ее в изгнание на Сардинию, где они с Катоном и познакомились. Ей снилось, что за ней по улицам Лондиниума охотятся люди Нерона. Она упорно бежала, уворачиваясь от банд мародеров, оглядываясь через плечо. Преследователи были одеты в форму преторианской гвардии и с решительным выражением лица преследовали ее. Иногда казалось, что они сокращают дистанцию, и она бежала быстрее. Иногда она пыталась свернуть в переулок или спрятаться в магазине, но преследователи снова замечали ее и возобновляли погоню. В конце концов она забежала в глухой переулок, выходящий к храму, и они ее догнали.
Ее в цепях притащили к Нерону, который каким-то образом материализовался в Лондиниуме вместе с императорским дворцом, и бросили перед его помостом. Он возвышался над ней на своем троне, его тяжелые щеки дрожали от ярости, когда он поднял пухлую руку.
- Я приговорил тебя к пожизненному изгнанию! - кричал он. - Ни один мужчина не должен был прикасаться к тебе после того, как я овладел тобой и отбросил тебя! Такова была моя воля. ТАК КТО ЖЕ ЭТОТ ЧЕЛОВЕК, ЛЕЖАЩИЙ РЯДОМ С ТОБОЙ? Я прикажу распять его вместе с тобой на глазах у толпы! Распять! - Клавдия вскинула руки и попыталась освободиться от цепей, отчаянно пытаясь спасти себя и Катона. Затем образ императора померк, все вокруг погрузилось в темноту, и она очнулась в постели с Катоном, обнаружив, что он лежит у нее на руках.
Она сбросила его с себя и села, тяжело дыша, все еще преследуемая тенями сна, даже когда он угас. Она взглянула на темную фигуру Катона, услышала его спокойное дыхание и была благодарна за то, что не потревожила его, хотя ей очень хотелось рассказать ему о кошмаре и найти у него утешения. В душной жаре летней ночи она почувствовала неприятный налет пота на своей коже. Сердце учащенно забилось, и она обнаружила, что испытывает страшную жажду.
Поднявшись с кровати, она прошла к двери и по маленькой лестничной площадке добралась до лестницы. В кувшинах еще оставалось немного воды, набранной из городского колодца три дня назад, когда они с Денубием отважились выйти на улицу после первого дня грабежа. Лампа на прилавке горела, и света было достаточно, чтобы видеть проход, ведущий во двор. Она уже собиралась войти на кухню, когда услышала взывающий крик, почти сразу же оборвавшийся, и замерла.
- Денубий? - тихо позвала она. Она стояла неподвижно, не дыша, напрягая слух, чтобы уловить еще какие-нибудь звуки. Наконец снаружи, во дворе, донесся слабый скрежет ржавого железа, за которым последовали низкие, настойчивые голоса. Страх сжал ее сердце. Она подошла к двери и увидела, что она приоткрыта. Выглянув наружу, она разглядела несколько темных фигур во дворе и еще больше, входивших через открытые ворота.
Она толкнула дверь и потянулась к засову наверху, прежде чем вставить его в прочную скобу на раме. Когда она потянулась к засову наполовину, она услышала приближающиеся снаружи голоса, и мгновение спустя засов был поднят. Она задвинула засов и наклонилась, чтобы запереть самый нижний, как раз в тот момент, когда раздался громкий стук и дверь покачнулась. Она побежала обратно по коридору, крича, чтобы поднять тревогу.
- Просыпайтесь! Проснитесь! Катон!
К тому времени, когда она добралась до верха лестницы, Петронелла уже стояла у двери в свою комнату в дальнем конце лестничной площадки, держа в руках лампу, которая выдавала ее недосып. Она была босиком, но в свободной тунике. Порция тоже вышла, и ее брови поползли вверх, когда она увидела наготу Клавдии.
- Что это значит, девочка моя?
Клавдия не обратила на нее внимания, бросилась в свою комнату и с силой встряхнула Катона. - Проснись!
Он проснулся, как любой ветеран, сразу насторожившись, спустил ноги с кровати и встал, готовый действовать.
- Во дворе люди пытаются войти в дом! - объяснила Клавдия, схватив с конца кровати свою столу и натянув ее через голову.
Катон схватил свою тунику и пояс с мечом и выбежал на лестничную площадку. - Разбуди Луция и скажи ему, чтобы одевался, - рявкнул он Порции.
Он побежал вниз по лестнице на звук ударов в дверь, ведущую во двор. Из конца прохода он увидел, что засовы пока держатся, и быстро натянул тунику, перекинув через плечо пояс с мечом. Услышав позади себя шаги, он обернулся и увидел у своего плеча Петронеллу.
- Где Денубий? - спросила она.
- Не знаю. Последний раз, когда я его видел, он дежурил во дворе. Он сказал, что придет, когда все утихнет.
- Тогда он должен быть внутри. Обычно он спит за прилавком, когда Порция не хочет его видеть.
- Он должен быть внутри, дверь заперта на засов.
- Это была я, - сказала Клавдия, присоединившись к ним. - Я спустилась выпить воды, услышала шум, выглянула и увидела мужчин.
- Восемь, десять. Не могу сказать точно. Я думаю, они, должно быть, одолели Денубия.
- Дерьмо…
Стук в дверь на мгновение прекратился, затем раздался громкий треск - кто-то с размаху ударил топором по бревнам.
- Нам нужно укрепить дверь. - Катон повернулся к стойке. - Клавдия, помоги мне с одной из скамеек. Петронелла, приготовь ножи и тесаки. Похоже, они нам понадобятся.
К тому времени, как они с Клавдией вынесли первую скамью в коридор, топор проделал небольшую щель в бревнах, и они могли видеть, как он ударил снова, разбрасывая щепки. Катон вогнал скамью под углом так, чтобы она укрепила засов наполовину.
- Нам нужно больше.
Они пронесли еще скамейки и поставили тяжелый стол на торец, чтобы загородить проход, когда один из брусьев двери разлетелся и большой зазубренный кусок дерева ворвался внутрь. Петронелла вскрикнула, когда осколок рассек ей лоб.
- Еще один стол! - Приказал Катон. - Быстро!
Снова удары топора, а затем рука просунулась сквозь дверь, ухватилась за средний засов и освободила его. Люди снаружи снова принялись колотить по двери, и оставшиеся засовы стали выпирать, прежде чем верхний засов поддался. Мгновение спустя нижний засов также поддался, и разрушенная дверь содрогнулась. Отодвинуть скамейки оказалось делом нехитрым, и первый человек, протискиваясь через обломки и препятствия, пробрался к проходу.
Клавдия и Петронелла подтащили второй стол, и Катон помог им столкнуть его с тем, который уже загораживал проход. На краю первого стола появились пальцы, Катон забрался на второй, выхватил меч и рубанул по ним, отрубив указательный палец. Раздался вопль агонии, когда руку отдернули, и тут же другая рука ухватилась за другой край стола. Катону не хватило места, чтобы эффективно взмахнуть мечом, и он повернулся к Петронелле. - Дай мне тесак!
Она протянула ему тяжелый клинок с кожаной рукояткой, и он убрал меч в ножны. Новое оружие доказало свою эффективность в замкнутом пространстве: он нанес еще два сокрушительных удара, прежде чем нападавшие отступили. Последовала короткая, приглушенная перепалка, затем горстка мародеров выбежала во двор, откуда доносились стоны и мучительные вопли раненых.
- Возвращайтесь в главную комнату, - приказал Катон. - Они могут попытаться войти с улицы. Я могу задержать их здесь. Вперед!
Клавдия и Петронелла поспешили по коридору, когда Катон рискнул бросить взгляд поверх стола. В узкий коридор протиснулись двое мужчин, и, увидев его, один из них ударил его по лицу окованной железом дубинкой. Катон увернулся, и острие дубинки с громким треском ударилось о доски потолка. На его голову посыпались пыль и песок, он моргнул. Мгновение спустя он услышал, как во двор вернулись люди, хрюкая от усилий, и кто-то рыком приказал тем, кто наблюдал за Катоном, отойти в сторону. Наступила пауза, прежде чем голос досчитал до трех, а затем раздался грохот – стол содрогнулся под ударом импровизированного тарана. Возможно, один из коновязей во дворе, предположил Катон, когда последовал второй удар, и он почувствовал его через поверхность стола под своими босыми ногами.