Уборщица для босса Лия Романовская, Алиса Кравцова (СИ) - Романовская Лия. Страница 5
- Дура! – заплакала Катерина, размазывая тушь по лицу и пытаясь неуклюже подняться.
- Дура, - подтвердил Вадим, одним глазом косясь на Аню, а другим на растопырившуюся Катю.
Волынский помог секретарше подняться, неуклюже отряхнул её и, обняв за талию, повёл к стоянке такси.
А Аня как-то вмиг протрезвела и теперь с жалким видом стояла посреди улицы в своем нелепом костюмчике и смотрела, как эти двое исчезают вдали. Как назло, с неба вдруг повалил крупный и такой романтичный снег, что она почувствовала лютую зависть к сопернице и всю нелепость ситуации.
- Дура… ой дура… – прошептала Аня и заплакала.
8.
Вадим
Вадим проснулся с чувством, что сейчас немедленно скончается в страшных муках. Если, конечно, не выпьет хотя бы один глоток воды. Хотя бы один. А лучше два. А еще лучше ведро.
В темноте попробовал найти ночник, но его не оказалось на месте. Там вообще ничего не оказалось.
«Где я? Так, стоп. Вначале надо понять, кто я. Так, борода. Кудрявая и длинная… Так значит я кто? Да кто угодно! О, кажись вспомнил. Я дед мороз. И меня зовут Вадим. Уф… как тяжко-то. Ой как холодно… Я что, голый? Странно, я вроде обычно в пижаме сплю. Стоп. Но я ведь не дома?! И запах не тот, и лампы нет. Что ж так темно-то?!»
Вадим кое-как поднялся с постели. Нащупал на стене выключатель. Ох…
Глаза сразу пришлось зажмурить, до того ярким показался свет. Голова болела так, что хотелось выть. Но выть не получалось, потому что в горле пересохло. Замкнутый круг какой-то. Так, что он помнит из последнего? Это поможет понять, где он может находиться.
Розовые шторы, светлые обои, белая мебель. Комната приценссы… Вадим быстро бросил взгляд на кровать. Пусто… постойте, а это что?
Кажется, откуда-то слышится шум воды. Значит кто-то в душе. Значит скоро этот кто-то будет здесь.
«Срочно, вспоминай, где ты можешь быть?!!!»
Ага, кажется, есть обрывки. Новый год, корпоратив, снегурочки. Дальше что?
Вот он стоит на столе в ресторане, дальше как-то обрывочно, но, будем надеяться, ничего криминального. Так, танцы, танцы, танцы. Ага, водка. Обещал же не мешать!
О! Кажись, Анна-уборщица, только без швабры.
В таком соблазнительном костюме порно-снегурочки. Хорошенькая… Неужели всё-таки у неё?
Вадим сжал кулаки, зажмурился, снова пытаясь вспомнить хоть что-то. Ну не мог он так поступить с молоденькой милой девушкой. Не мог. Ой как неудобно получилось… это ж теперь её бросить придётся, а её только недавно бросали. Эх…
Так, а это кто?
Катерина, точно!
Он хлопнул себя ладонью по лбу. Тоже нехорошо, конечно, но… Почему вот это вот «но» было так важно в тот момент, он бы и сам не смог объяснить. Важно и все тут.
Вот они с Катериной выходят на улицу, вот сзади подлетает Анна, зачем-то бьет его по спине, он уводит Катю к машине и… что же дальше-то?
Как ни старался Вадим, но так и не смог вспомнить, что же было дальше. Ну хотя бы теперь понятно, где он. А это уже неплохо. Хотя нет, плохо!
Во-первых, не известно, ЧТО он вчера наплел секретарше. Во-вторых, интрижки на работе – верх безумия. В-третьих, она ему совершенно не нравится. Ну почти. Ну бедра не в счет.
И что теперь с ней делать?!
Так, срочно одеться и линять, пока она не пришла. Да. Некрасиво, но так не хочется сгореть со стыда на месте.
- Уже проснулся? – послышался милый голос с кровати.
Это не Катин голос. ЭТО НЕ КАТИН ГОЛОС.
- Милый, куда же ты?
9.
Аня
Аня проснулась рано. Во рту явно побывали кошки, на голове они же… ох, надо срочно бежать в душ. Еще не хватало, чтобы Волынский увидел её в таком виде.
Она долго стояла под горячими струями воды, смывая с себя остатки сумасшедшей ночи и наслаждаясь свежестью и чистотой, что приносила ей вода.
По привычке в спальню прошла в чем привыкла – обнаженная.
Волынский, путаясь и тихонько матерясь, безуспешно пытался натянуть трусы.
- Уже проснулся?
О как ломанулся. И ведь не смущает, что голый.
- Милый, куда же ты?
Волынский замер на месте, медленно обернулся и так и застыл с отвисшей челюстью. Ах, ну да… она и забыла, что из душа предпочитает выходить, словно Афродита из пены морской.
«Боги, какие мы нежные.»
Так как Волынский так и стоял с полунатянутыми трусами, замерев на месте, словно оловянный солдатик, Аня всё-таки накинула халатик. Прозрачный. Нут нет у неё других, нет…
- Я… я пойду? – осипшим голосом прошептал он.
Сразу видно, что плохо мужику.
- Воды?
Аня протянула ему стакан с журнального столика, в котором плескались остатки воды.
Вадим Сергеевич неуверенно кивнул, и, одной рукой по-прежнему поддерживая трусы, другой взял стакан и залпом допил остатки.
- Еще?
Он умоляюще кивнул, не зная, куда деться от стыда. Ну-ну…
- Спасибо, - осушив стакан, пробормотал Волынский.
- А утренний поцелуй?
Он аж поперхнулся.
Нет, ну а что?
- Я… я пойду, пожалуй… - натянуто улыбаясь, начальник развел руками и мелкими шашками посеменил в сторону двери.
- Только не говори мне, что ты ничего не помнишь, - довольно прищурив глаза, Аня медленно, плавно качая шикарными бедрами, прошлась по комнате. Томно легла на постель, закинув одну ногу на другую и призывно улыбнулась.
Вадим стоял ни жив ни мертв, чувствуя, как в нем просыпается, да что уж там, проснулось и вовсю стоит желание.
Аня тоже это заметила и улыбнулась еще шире.
- Хм… а вчера ты прям набросился на меня, чуть не съел…вон у меня руки все в синяках.
Вадим вытаращил глаза на её руки. В его взгляде, полном ужаса. Там и читалось: «неужели я мог такое сделать»?
А вот пить надо меньше…
- Эм… Анна, вы меня…эм… простите. Это я сделал?! Боже мой, простите!
Он схватил свои вещи, в беспорядке валяющиеся возле кровати и почти бегом направился в коридор.
- Нет, ну вот тебе и мужчина.
Её руки и правда были в синяках, вот только достались они ей не в порыве страсти, а когда они навернулись с карусели. Но об этом ему пока лучше не знать.
- Ты же мне вчера в любви клялся...и верности... – крикнула она и так уже обалдевшему начальнику.
Громко всхлипнула, так, что сама себе поверила.
- Воспользовался и забыл, так что ли?
- Простите, ради Бога, - крикнул он ей из коридора, - я все возмещу, все компенсирую.
Что???
Это он сейчас что, её молчание купить пытается? Вначале надругался, вероломно воспользовался её беспомощностью и слабостью. А теперь в кусты?!
Анна подскочила в кровати. Ну Волынский, это мы еще посмотрим!
- Боюсь, что вам придётся теперь жениться. Вы лишили меня…, - тут она осеклась, видя. Как еще больше расширяются его глаза.
Черт! Да его сейчас инфаркт хватит.
- Что?!
- А впрочем, плевать. Идите к черту!
Она резко развернулась, зашла в спальню и хлопнула дверью.
- Дверь захлопните! – только и услышал Вадим…
10.
Аня в ночь корпоратива, когда еще ничто не предвещало наличия Волынского в её постели
Когда кажется, что бой уже проигран, большинство опускает руки.
Большинство, но не Аня.
- За ними, - крикнула она, садясь в соседнее такси.
Водитель, седой усатый дядечка, с усмешкой поглядел на пассажирку в костюме снегурки, но спорить не стал. В дорогу так в дорогу.
- Деньги-то хоть есть?
- Есть, отец, все есть! Мужик только уплывает. Надо догнать. Слышал выражение?
- Какое?
- Как новый год встретишь, так его и проведешь…
- Ну во-первых сегодня ен новый год, а во-вторых, меня лично все устраивает, - хохотнул таксист.
Аня недовольно поморщилась.
- А то мож за меня? А? у меня и квартира есть, и вот, ласточка моя. Дача с грядками.
- Вы за дорогой лучше смотрите!
Дядечка снова хохотнул, но дело свое делал хорошо. И уже скоро Аня поняла, что едут они в Волмар.
Аня выждала, когда Вадим Сергеевич с Катериной покинут машину и только потом расплатилась с таксистом.