Острые края - Кренц Джейн Энн. Страница 24

— С нетерпением буду ждать такой возможности, — вежливо сказала Юджиния.

— Для художника очень важно вовремя попасть в поле зрения экспертов, дилеров и коллекционеров. Причем не каких попало, а именно тех, кто сможет в полной мере оценить его способности, — вздохнула Фенелла. — Я делаю все, что могу, чтобы дать местным мастерам шанс заявить о себе, но у маленькой галереи, да еще расположенной на острове, слишком мало возможностей.

— Понимаю, — сочувственно улыбнулась Юджиния.

Да, в мире искусства действуют весьма жесткие законы, ценность той или иной работы любого современного художника определялась коллекционерами, дилерами и музеями. В таких условиях все, решало умение художника или его возможности организовать выставку в нужном месте и в нужное время. Его творческая карьера полностью зависела от того, удастся ли ему выставить свои работы в престижных картинных галереях, и от того, купят ли ту или иную работу известные коллекционеры или музеи.

Юджиния лучше других понимала, что художники, работающие со стеклом, находились в особенно трудном положении. Ей приходилось считаться с тем, что некоторые влиятельные эксперты еще не воспринимали стекло в качестве материала, достойного высокого искусства.

По исторической традиции художников-стекольщиков считали ремесленниками. Их творения, какими бы прекрасными они ни были, многие рассматривали как изделия, а не как произведения искусства. Имей она больше возможностей, Юджиния сделала бы все, чтобы изменить положение вещей.

— Вас интересует эта картина? — обратилась Фенелла к Сайрусу.

Колфакс скорчил гримасу.

— Пожалуй, нет. Хотя над моим камином она выглядела бы великолепно. Там обязательно надо что-нибудь повесить.

— Если ты действительно хочешь украсить свою гостиную, — вклинилась в разговор Юджиния, — то почему бы тебе не взглянуть вон на ту картину?

— С китами и дельфинами? — просиял Сайрус.

«Задушу мерзавца при первой же возможности», — подумала Юджиния.

— Нет, со старинным бокалом — Тебе она нравится? — На лице Колфакса появилось выражение неуверенности.

— Да, нравится, — твердо сказала Юджиния и посмотрела на хозяйку. — Кто автор? Кто-нибудь из местных художников?

— Угадали. — Фенелла направилась к витрине, и крупные серьги в ее ушах мелодично зазвенели. — Художницу зовут Ронда Прайс. Это новое для нее направление в живописи. Хорошая техника, да? Замечательное чувство света и цвета. Такое впечатление, словно бокал светится изнутри.

— Ронда Прайс? — изумленно переспросила Юджиния, украдкой взглянув на Сайруса, который отреагировал на слова хозяйки довольно спокойно — лишь поднял брови над темными очками. — У вас есть другие ее работы?

— Пока нет, она обещала в скором времени принести. — Фенелла повернула картину, чтобы Юджиния и Сайрус могли рассмотреть ее получше. — Эту я поставила на витрину только вчера. Цена — триста долларов.

— Я ее куплю, — сказала Юджиния.

Она успела заметить, что Сайрус крепче сжал челюсти, ему, разумеется, не понравилась ее импульсивность. Но она решила не обращать на это внимания.

— Я думал, мы собираемся приобрести картину для моей гостиной, а не для твоей, — пробурчат Колфакс.

— Не волнуйся, до конца отпуска мы обязательно подберем тебе каких-нибудь чаек.

Юджиния уставилась в нижний угол холста на подпись автора и теперь смогла ее прочесть: Ронда Прайс. И все же картина написана рукой Нелли.

— Вы хотите посмотреть, что принесет Ронда в следующий раз? — спросила Фенелла, направляясь с картиной к прилавку.

— Обязательно. А могу я повидаться с самой Рондой Прайс?

— Почему бы нет. — Фенелла ловко завернула картину в хрустящую коричневую бумагу. — Вчера она уехала в Сиэтл. Когда вернется, я передам, что вы хотите с ней познакомиться.

— Благодарю. — Юджиния достала бумажник. — Это будет очень любезно с вашей стороны.

— И узнайте, не рисует ли она картины с чайками и волнами, — добавил Сайрус.

Стоя у разделочного столика в кухне, набитой всевозможными хитроумными устройствами и механизмами, Колфакс налил в бокал белого вина.

— Ну ладно, пора кончать. — Он взглянул на полотно, которое Юджиния расположила у окна. — С того момента как вы купили эту чертову картину, вы сама не своя. В чем дело?

— Я знаю, что ее написала Нелли.

Сайрус двинулся к Юджинии, держа в одной руке бокал с вином, а в другой банку «Пасифик экспресс».

— Но если вы правы… — начал он.

— Я права, — оборвала его Юджиния.

— В таком случае вы, как говорят детективы, ухватились за ниточку, — улыбнулся Колфакс. — Дальше вам нужно поговорить с Рондой Прайс.

— Надеюсь, она скоро вернется на остров. У меня к ней множество вопросов. Я должна узнать, где она раздобыла эту картину и почему на ней ее имя.

— Если Ронда Прайс была достаточно хорошо знакома с вашей подругой, чтобы попытаться выдать ее картину за свою, она, возможно, была связана и с Дэвентри, — спокойно заметил Сайрус. — А в этом случае у меня к ней тоже есть кое-какие вопросы.

— Что вы имеете в виду?

— Меня интересуют все жители острова, которые хорошо знали Дэвентри.

— Сложная задача, их может оказаться слишком много.

— Верно. Хотя не далее как сегодня вы сказали, что в работе частного детектива нет ничего трудного. Странно, правда? К тому же лицензию может купить кто угодно.

— Я была раздражена. — Юджиния покраснела.

— Знаю. Можете не волноваться по поводу Ронды Прайс, мы ее найдем. А пока не выпить ли нам на веранде? Сегодня чудесный вечер, и по прогнозу дождя до ночи не будет.

Юджиния заколебалась, ей не хотелось оставлять картину даже на короткое время.

— Ладно, — вздохнула она, — до завтра я все равно ничего не смогу сделать.

— Точно, — подтвердил Сайрус, выходя на веранду.

Летний день быстро угасал, кроны деревьев поглотили солнечные лучи задолго до того, как светило опустилось за горизонт, волны холодного глубокого пролива бились о крутой берег острова.

Колфакс поставил на низкий столик бокал Юджинии, уселся в шезлонг из кожи и хромированной стали, задрал ноги на перила и отхлебнул пива. Юджиния молча устроилась рядом с ним и взяла бокал.

Сайрус невольно подумал о том, каково было бы в самом деле провести с Юджинией отпуск на Фрог-Коув и как бы он чувствовал себя, если бы знал, что ночью она будет спать в одной с ним постели.

— Полагаю, завтра утром мне нужно поработать в хранилище, — сказала Юджиния после долгого молчания. — Когда я вернусь в Сиэтл, Табита потребует от меня полной инвентаризации.

— Она не знает истинную причину вашего желания провести свой отпуск в Стеклянном доме?

— Нет. Она уверена, что полицейские правы и Нелли просто утонула в море. Думаю, я единственный человек на свете, кому не все равно, что же на самом деле с ней случилось.

— У нее не было семьи?

— Насколько я знаю, нет.

— А как поступили с ее вещами?

— Леонард Хастингс переслал их мне. — Юджиния немного помолчала в нерешительности, затем продолжила:

— Я собиралась передать их какой-нибудь благотворительной организации, но не смогла этого сделать. Решила сначала выяснить, что же с ней все-таки произошло, а пока буду хранить вещи у себя.

— А среди них не может быть каких-нибудь бумаг или писем, которые бы рассказали нам, что происходило в Стеклянном доме в последнее время? — с внезапным интересом спросил Колфакс.

— Нет. Писем Нелли не писала, не вела дневник и не делала никаких записей. Я не смогла найти в ее вещах никакой зацепки. А искала я очень тщательно.

Колфакс некоторое время молча размышлял над услышанным.

— Я хочу просмотреть файлы, которые Дэвентри хранил в комнате рядом с хранилищем. Утром мы оба займемся работой.

— Никогда бы не подумала, что скажу это, но я рада, что вы здесь, — призналась Юджиния. — Очень неприятно обнаружить в подвале мертвое тело Леонарда Хастингса, потом неизвестный тип, проникший в дом, а теперь еще странное происшествие с картиной Нелли. Словом, мне становится страшно от всего этого.