Твоя оторва (СИ) - Давыдова Ирина. Страница 21
― Что за глупость? С чего ты это взяла?
― Папа никогда не разрешит мне быть с Даниилом, а я никогда его не разлюблю.
― Я что‐то придумаю, и папа передумает.
― Это невозможно, ― прошептала я, прикрывая глаза.
― Это неправда, милая. Я хочу, чтобы мои дочки были счастливы. Моя старшая девочка счастлива, и младшая тоже будет счастлива. Просто нужно время.
― Он не позволит. А знаешь, что мне Даниил сказал прошлой ночью?
― Что?
― Что я ему нужна, но он знает, что папа не позволит нам быть вместе.
― Ого, значит у нашего мужчины есть к тебе чувства?
Я пожала плечами.
― Не знаю, мам. Разве мужчина, который что‐то чувствует к девушке, хотя бы раз не написал ей что‐то в сообщении? Или не позвонил бы?
Мама прикусила губу смотря на меня с болью в глазах.
― Он не хочет ругаться с отцом, милая.
― Значит, не так сильно я ему нужна.
― Он еще не до конца понял. Хочешь, я полежу с тобой?
Я улыбнулась и потянула край одеяла, приглашая ее к себе.
― Очень хочу. Я не спала всю ночь.
― Я тоже мало спала, ― призналась она, забираясь ко мне под одеяло.
Мама тут же сгребла меня в свои объятия и мне стало очень тепло.
― Мамуль, тебе нельзя нервничать. У вас будет деточка.
― Я знаю, малышка, но я не могу не переживать за тебя. Мне больно, когда ты страдаешь.
Дверь резко открылась, и мы обе как по команде повернули головы к выходу. На пороге комнаты стоял разгневанный отец. Но стоило ему увидеть маму, как лицо тут же расслабилось, в глазах появилось тепло, и он громко выдохнул.
― Хорошо, ― произнес он и уже тихонько прикрыл дверь снова оставляя нас одних.
― Чего это он? ― негромко произнесла я, глядя маме в глаза.
Мама улыбнулась.
― Папа спал сегодня на диване в гостиной. Впервые за все годы нашего брака.
У меня рот от удивления открылся.
― Переживает. Потерял меня, не обнаружив в комнате и испугался. Перебесится и поймет.
― Мам, а если не поймет?
― А куда он денется? У него нет аргументов против трех любимых девочек. Поспи, милая, а я побуду рядом.
Глава 20
Даниил.
Три дня не мог дозвониться о друга. Сам от себя не ожидал, что решусь на подобное. Собирался поговорить с ним о его дочери. Понимал, что и сам мучаюсь, хотя всеми силами пытаюсь не думать о ней, и Лиану мучаю. Вспоминаю ее глаза, наполненные разочарование, и так хочется все в кабинете перебить. Отвлек нас звонок в двери, и девочка поникла. Словно обломали ее мечту. А она мечтала, я знал об этом. Потому что и сам уже мечтал. И пусть мои чувства еще не на столько сильны, как чувства Лианы, но страх, что однажды она будет с другим вызывал жжение в области груди.
Я не хотел позволять ей меня разлюбить. Если изначально, первые наши встречи это было именно так, то теперь я хотел, чтобы она была моя. И эти три дня, когда я уже все для себя решил, мне стало сложно ждать. Не знал, что сделаю, но хотел забрать ее к себе. Запереть в своем доме и не выпускать, а точнее не отпускать. Хотел, чтобы мой дом стал ее. И чтобы ее глаза сияли от счастья каждое утро, когда она будет просыпаться от моих поцелуев.
Юра меня убьет.
Лиана тоже не отвечает на мои сообщения. Только прочитает и наверняка сразу удаляет. Обиделась, что я снова ее оттолкнул? Девочка, была бы ты чьей угодно дочкой, давно бы тебя себе забрал. Но ты дочка Барсова и это все усложняет.
Вернулся в свой кабинет и посмотрел в окно на пасмурное небо. Кажется, вот‐вот снег пойдет. На календаре конец ноября, на носу зима. Не люблю холод. Сейчас бы собрать чемодан и свалить к морю, но в офисе было много важных дел. Хорошо если удастся к Новому году улететь на недельку. Но пока что просвета в рабочем графике я не видел.
Присев в рабочее кресло, только хотел нажать кнопку внутренней связи и заказать себе чай, как в кабинете неожиданно открылась дверь. На пороге появился друг. Хмурый, очень злой.
― Привет, проходи.
― Привет, ― произнес он, и прикрыл за собой дверь, ― я без звонка.
― Зато я тебе оборвал телефон. Что‐то случилось?
Мы пожали друг другу руки, но я заметил, что Юра был не такой, как обычно.
― Случилось, ― выдохнул он, и пальцами взъерошил волосы, ― случилось, Даниил. Моя дочь в тебя влюблена.
Твою мать. Меня словно под дых ударили.
― Значит знаешь уже.
― Ты мне из‐за этого звонил? ― он посмотрел на меня строго, словно я был провинившийся школьник.
Бл*ть, бесит меня такое! И хотелось оправдаться, что я ничего не делал, но умом понимал, что хочу быть с его дочерью. Лиана мне нравится, и я хочу дать шанс нашим отношениям. Но Юра…
― Из‐за этого.
― Что между вами было той ночью, когда ты ее к себе привез?
― Ничего не было. Знал бы ты чего мне это стоит.
― Значит имеешь виды на мою дочь?
― Юр, давай только без скандалов? Я тогда правда неосознанно повез ее к себе. но я Лиану не трогал.
― Что у тебя к ней? Зачем ты мне названивал эти дни?
― Ты все эти дни знал, да? Иначе бы ответил на звонок.
― Да, мне нужно было немного успокоиться. Но это ни хрена не помогло. Только рядом с женой чувствую себя более или менее. Алкоголь есть?
― Виски.
― Давай.
― Ты за рулем?
― Давай наливай, умник хренов. Скажи спасибо что я тебе еще морду не набил, хотя желания у меня до хрена.
Я хмыкнул и прошел к шкафу, где стояла початая бутылка с виски. Достал один стакан и наполнил его наполовину. Протянул другу.
― А ты?
― А я за рулем. Да и страшно теперь с тобой пить, а то по пьяни скажу что‐то не то, так и огребу по морде.
― Ты и так по морде огребешь. Что думаешь на счет моей дочери?
Юра махом опрокинул в себя все содержимое стакана и со стуком отставил его на дубовый стол. Я поморщился.
― Надо было закуску заказать.
― От ответа не уходи. И повтори, ― он толкнул в мою сторону стакан, и я, качнув головой, решил, что лучше будет послушаться.
Черт, взрослый мужик, а веду себя как маленький ребенок. Но я сейчас не в том положении чтобы быковать.
Принес бутылку и снова налил в стакан. Поморщился, взял второй стакан и налил виски для себя.
― Лиана влюблена в меня не один год. Я узнал об этом совсем недавно.
― Как это произошло?
― Заграницей, мы случайно с ней пересеклись. Она дала понять, что я ей не безразличен.
― А ты?
― Я раньше знал ее только с твоих слов. Нравится мне твоя дочь, Юр, хотя мозг она выносит знатно.
Друг взял стакан, стукнул о мой и снова опрокинул в себя алкоголь.
― Пусть сожрет тебя и твои нервы, ― хмыкнул он, а я прищурился на его слова.
― Не понял.
― Я даю тебе месяц доказать серьезность твоих намерений, но, если узнаю, что ты за этот месяц прикоснулся к ней, я тебя уничтожу.
― Всю жизнь мечтал услышать подобное от друзей. Но я тебя не осуждаю.
― Ты понял меня? Никакого секса, Даниил. Ты все равно не выдержишь и пойдешь налево. А мне это на руку. Потому что видеть тебя своим зятем я не хочу. Только вот дочка страдать будет, если ты загуляешь.
― Плохого ты мнения обо мне, Барсов.
Он устал сжал переносицу и кивнул на бутылку. Я налил ему еще одну порцию. К своему стакану так и не притронулся.
― Самого худшего мнения. Я знаешь ли тоже не мог представить, что мой друг захочет мою дочь. Одна эта мысль нутро выжигает. Скажи спасибо, что ты младше меня, иначе бы уже придушил.
― А вот сейчас я бы хотел, чтобы с нами за разговором оказалась Катя.
― Хрен тебе. Терпи меня одного, пока я не передумал. Поехали со мной, ― произнес Юра, поднимаясь из‐за стола и слегка пошатываясь.
― Куда?
― Домой отвезешь, я без водителя. Куда! Цветы купишь и предложишь моей девочке отношения.
Я ушам своим не поверил.
― И чтобы не забывал, что ее надо баловать.
Я улыбнулся и поднявшись, застегнул пуговицу на пиджаке.
― Тебя надо было напоить, чтобы ты позволил встречаться с твоей дочерью?