"Фантастика 2024-6". Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Проскурин Вадим Геннадьевич. Страница 63

- Так не должно быть, - заявил я. - Ты не должен был выпускать Генриха в открытый космос. А когда Генрих покинул корабль, несмотря на все запреты, ты должен был меня оповестить. Черт возьми! Ты должен был оповестить меня еще раньше, когда Генрих только-только начал с тобой баловаться.

- Извини, - сказал корабль. - Твои упреки справедливы, я прекрасно понимаю, что должен был сделать. Но почему-то не сделал. Генрих как-то изменил мои контуры, скорее всего, не мыслительные, а более низкого уровня…

- С этим разберемся потом, - оборвал его я. - Сейчас у нас есть более важная задача. Надо вернуть Генриха на корабль.

Неожиданно вмешалась в наш разговор Маша.

- Нельзя его возвращать, - заявила она. - Надо накрыть челнок торпедой, пока он не сел.

Воцарилось растерянное молчание.

- Ты права, - сказал корабль через несколько секунд. - Как ни парадоксально, но ты права. Алекс, Маша права, Генриха нельзя возвращать на борт, он слишком опасен. Если он один раз заставил меня обойти твой прямой запрет, он может сделать то же самое еще раз. А раз может - значит, сделает, вирус в его голове обязательно заставит его это сделать. Я боюсь, Алекс.

- Я тоже боюсь, - добавила Маша. - Я понимаю, трудно решиться убить друга, но пойми, Алекс, Генриха уже нет. Вирус съел его мозг, тот человек, который вот-вот приземлится в Буэносе - уже не тот Генрих, с которым мы убежали с Мимира. Того Генриха очень жалко, но его больше нет, а тот Генрих, что сейчас сидит в челноке… Он больше не друг, он враг.

Некоторое время я тупо смотрел в голую стену перед собой, а затем тихо произнес:

- Я не могу убить друга, пусть даже бывшего.

Маша тяжело вздохнула и театрально всплеснула руками.

- Алекс, это ненормально! - воскликнула она. - Гуманизм, высокие чувства - все это здорово, но должны же быть какие-то пределы! Должен же оставаться хоть какой-то здравый смысл! Знаешь, что первое сделает Генрих, когда окажется в Буэносе? Он расскажет этим чужим все, что он знает о Мимире, о прививке от космоса и о нашем разумном корабле. Ты вот о чем подумай - если он смог вмешаться в работу корабля изнутри, почему он не может сделать то же самое извне? Мы в любой момент можем потерять управление кораблем! Тебе не страшно?

Я промолчал.

- Не знаю, как ему, а мне страшно, - сказал корабль. - Я совсем недавно узнал, что такое быть разумным существом и теперь мне будет обидно потерять это чувство. Кроме того, Генрих опасен не только для нас, но и для всего человечества. Он предал нас, перешел на сторону врага.

- Не по своей вине, - заметил я.

- Не по своей, - согласился корабль. - Но от этого не легче. Мне очень жалко Генриха, я привязался к нему, наверное, даже сильнее, чем к тебе, но против фактов не попрешь. Он представляет реальную угрозу для человечества. Он знает слишком много тайн, которые не должны достаться врагам.

- Да что ты заладил - враги, враги? С чего ты взял, что эти инопланетяне - враги?

- Вброс психотропного вируса в чужую ноосферу - однозначно враждебное действие. Или ты считаешь иначе?

- Да, наверное, - пробормотал я. - Но я просто не могу убить своего друга! Как ты не понимаешь…

- Не понимаю, - сказал корабль. - И Маша тоже не понимает. Потом, на досуге, я обязательно поразмышляю над твоими словами, но сейчас у нас нет времени. Если бы Генрих сразу захватил управление мной…

- Если бы он хотел этого, он бы давно уже это сделал! Он не хочет причинить нам вреда.

- Или не может, - заметил корабль.

- Или не может, - согласился я. - А если он не может нам навредить, тогда чего бояться?

- А если может? - спросила Маша. - Сейчас у него в мозгах такая же каша, как у тебя, но когда он прибудет в Буэнос, ему быстро промоют мозги. Загрузят в сознание новую этику и он больше не будет терзаться сомнениями. Подключится к кораблю еще раз и заставит его убить себя. Или просто отключить фильтры, блокирующие вирус. Скорее всего, он так и сделает. Если ты еще немного промедлишь, завтра у тебя уже не будет моральных проблем. И у меня тоже. Будем трахаться до посинения, а в перерывах беседовать о новом знании.

Меня передернуло. Умеет Маша нарисовать радужную перспективу.

- Ну так что нам делать? - спросил я, обращаясь непонятно к кому.

- Тебе уже объяснили, - сказала Маша. - Прикажи кораблю ударить торпедой по Буэносу и проблема сразу решится сама собой.

- Сколько народу живет в Буэносе? - спросил я.

- Около пятнадцати тысяч, - ответил корабль. - А что?

Я не смог ответить на этот вопрос. В самом деле, что тут скажешь?

- Если ты промедлишь сейчас, пострадают миллиарды, - заявила Маша. - Или тебе хочется, чтобы все люди на всех планетах жили с вирусом в мозгах? Чтобы человечеством правили чужие?

- Генрих входит в здание центрального офиса планетарной администрации, - сообщил корабль. - Решение нужно принять в ближайшие минуты. Потом все наши тайны перестанут быть тайнами.

- Связь с Генрихом, - тихо сказал я.

- Что? - переспросила Маша.

- Корабль, обеспечь связь с Генрихом. Я хочу с ним поговорить.

- Невозможно, - откликнулся корабль. - Генрих уже снял шлем скафандра. Я могу связать тебя с шлемом, но вряд ли тебя кто-то услышит.

- Тогда обеспечь связь с администрацией планеты.

- Алекс! - воскликнула Маша. - Ну как ты не понимаешь! Генриха больше нет, он уже умер, его убил этот чертов вирус. Генриха нельзя спасти, пойми же это, в конце-то концов!

- Планета не отвечает, - сказал корабль. - Это не сбой связи, они просто не берут трубку.

- Какую трубку? - не понял я.

- Извини, в мою лексику проникло архаичное выражение. Я имел ввиду, они не отвечают на вызов. Алекс, решайся, медлить больше нельзя. Ты должен либо убить того, кто раньше был Генрихом, либо смириться с тем, что вирус скоро убьет нас всех. Ты готов совершить самоубийство?

- Но я не могу убить друга! - заорал я.

Кажется, я вот-вот потеряю контроль над собой.

- Он сейчас впадет в истерику, - сказала Маша. - Корабль! Если капитан начинает вести себя неадекватно, его можно отстранить от командования?

- Нет, - ответил корабль. - Корабль не может отстранить капитана от командования ни при каких обстоятельствах. Я уже вторую минуту ищу лазейку в инструкциях, но, похоже, ее нет.

- А если капитан потеряет сознание?

- Не дождетесь, - буркнул я.

- Это было бы очень удачно, - сказал корабль. - Я уже думал об этом, но я не могу это обеспечить.

Маша резко ударила ногой и мой пах взорвался адской болью. В следующую секунду удар кулаком в висок швырнул меня на пол, я успел отметить, что Маша очень сильная женщина, и тут же потерял сознание.

9.

Очнулся я в рекреационной зоне. Я висел в невесомости под потолком, неподалеку от спального места, рядом висела Маша, она обнимала меня, нежно поглаживала по голове и приговаривала:

- Бедный мой, как же тебя досталось.

Я открыл глаза и буркнул:

- Кто бы говорил.

- Прости, - сказала Маша.

В ее голосе не слышалось ни малейшей нотки раскаяния.

- Ты сам вынудил меня так поступить, - продолжала она. - Ты не оставил мне другого выхода. Ну, в самом деле, что мне еще оставалось?

- Что с Генрихом? - спросил я.

Маша не ответила, она просто отвела взгляд.

- Уже все? - спросил я. - Торпеда уже взорвалась?

Маша кивнула.

- Генриха больше нет, - сказала она. - Ни в каком смысле. Он был в самом эпицентре.

- И что теперь? - спросил я.

Маша пожала плечами.

- Не знаю, - ответила она. - У корабля спроси.

- Так он сам принял решение бомбить Буэнос? - спросил я. - Разве не ты приняла командование?

- Нет. Корабль предлагал мне это, но я отказалась.

- Почему?

Маша снова пожала плечами.

- А зачем? - ответила она вопросом на вопрос. - Корабль справится лучше. Да и противно это…