Снайпер - Филипс Джадсон Пентикост. Страница 24

- Мне кажется, я знаю, чего именно вы ждете от меня. Я потратил десять лет на то, чтобы помочь Алисии и семье пережить прошлое. Вы хотите, чтобы я помог вам вновь всколыхнуть эту проблему?

- Правда, судья Бекет, которую пока так и не отыскали, лежит где-то на поверхности. И убийца тоже не стал бы стрелять в меня, не будь он уверен в том, что я могу наткнуться на эту правду. Но если бы я мог наткнуться на нее, то это же мог бы сделать и кто-то еще. Поэтому мы знаем, что убийца лишь выжидал и наблюдал все это время. И я отнюдь не единственный, кто в опасности. Любой, кто способен нанести по нему удар - если ему удастся сделать это, - окажется на линии огня.

- Но ведь подобными делами должна заниматься полиция?

- Безусловно, но мне лично полицейская логика представляется так: не смогли схватить преступника, так надо спрятать его, да поосновательней. Чего бы мне хотелось, судья Бекет, так это вернуться к старому делу. Полиция уже сделала все что смогла. Может, свежий взгляд чему-то поможет... - Он пожал своими широкими плечами.

Бекет отошел от окна.

- Ни одному из нас не доставит вреда, если мы просто поговорим, сказал он. - После этого мы решим, что делать дальше. Я к вашим услугам, мистер Джерико.

Джерико наклонился вперед.

- Мотив, - сказал он. - Почему, вы считаете, был убит доктор Пелхам? Бекет медленно покачал головой. - Деньги, которые, как известно, лежат в основе большинства преступлений, в данном случае роли не играли. Старик задолго до смерти переписал все свое имущество на Алисию и детей. Так что они уже получали то, что им причиталось.

- Не думаю, судья Бекет, что соглашусь с вашим утверждением, будто в основе большинства убийств лежат деньги. При этом я не говорю об убийствах, являющихся последствием других преступлений, типа ограбления.

Тим Бекет просмотрел содержимое нескольких зеленых выдвижных ящиков, располагавшихся в углу его кабинета. Вид у него был усталый.

- Я не уголовный адвокат, мистер Джерико. В основном я занимаюсь делами, связанными с недвижимостью. Я составляю завещания для живых и стараюсь сделать все, чтобы после кончины богатого родственника их желания осуществились. Кстати, вас сильно удивит, если я скажу, что часто вижу кошмары? Те самые кошмары, которые порождены гнетущими сомнениями, будто некий друг или просто клиент скончались не от тех причин, которые указаны в их свидетельствах о смерти. Старые мужчина или женщина падают с лестницы и в итоге умирают. Это естественно? Возможно. В середине ночи человеку делают неправильный укол. Подобное возможно? Вероятно. В подобных делах, мистер Джерико, содержатся десятки вопросов. И в каждом деле, где подозрения оправдываются, мотивом оказываются деньги. Я с некоторым облегчением отмечаю отсутствие этого мотива в деле Старика. Дом его пребывал в полном порядке. От его смерти никто бы ничего не выгадал. Но вас ведь не интересуют дискуссии на философские темы, правильно? "Каков был мотив?" - спросили вы. Отсутствие мотива подставляло под удар всех, кто занимался этим расследованием. В том же самом кресле, где сидите сейчас вы, мистер Джерико, сидели и полицейские, и частные детективы, и все они задавали те же самые вопросы. И никто из них не предложил ничего разумного.

- И все же по меньшей мере два члена семьи в беседах со мной не выразили большой и пылкой любви к доктору Пелхаму.

Бекет рассмеялся:

- Вы разговаривали с Фредом и Артуром. Вы видели двух маленьких мальчиков, которые изображают из себя взрослых, как только отец поворачивается к ним спиной. Так вот, уверяю вас, что, когда Старик был еще жив, они вели себя с ним с подчеркнутой почтительностью.

- Послушайте, господин судья, а почему бы вам не рассказать мне вашу версию случившегося?

Бекет медленно кивнул, но начал не сразу.

- Видите ли, мистер Джерико, моя официальная позиция и мое личное желание заключались в том, чтобы оберегать и умиротворять семью моего старого друга. Я всегда искал способы защитить их, а не высказывать какие-то обвинения. Тем не менее мне довелось быть в курсе большинства подозрений и обвинений, поэтому я в состоянии рассказать о них не меньше чем любой другой.

Он помолчал, сомкнув кончики пальцев, после чего продолжил:

- Как я уже говорил вам, мистер Джерико, в тот последний день жизни Старика я играл с ним в теннис. Он был в прекрасном настроении и постоянно подтрунивал над моей неспособностью принять его подачу. Для семидесятилетнего человека он был в прекрасной форме. Разумеется, он уже не мог передвигаться по корту с той же скоростью, которой обладал в годы расцвета, но мяч принимал отменно и мог нанести мощный ответный удар. Он мог так загонять вас по корту, что вам оставалось только отбиваться. А выигрывать он любил. И еще он любил лето и солнечную погоду. Я говорю вам это только для того, чтобы подчеркнуть: у него не было никаких оснований для серьезных тревог или волнений. Где-то примерно в пять часов того дня мы с ним распрощались. Примерно в два часа ночи меня разбудил телефонный звонок. Звонила Алисия Пелхам. По холодным, тщательно контролируемым интонациям ее голоса я понял, что случилось нечто страшное. "Фредерика убили, - сказала она. - Вы нам нужны, Тим".

Я так и не успел расспросить ее ни о чем, потому что она повесила трубку. Одевшись, я сломя голову помчался в школу. Там уже были люди из полиции штата. Я довольно неплохо знал их начальника, капитана Хаггерти. В маленьком городе, мистер Джерико, почти все всех хорошо знают. Он вкратце рассказал мне все то, что знал сам. Берт Уолкер - вы его, конечно, уже встречали? - совершал свой ночной обход территории и обнаружил Старика в его кабинете с пулей, попавшей прямо между глаз. Берт побежал в "Манс" за помощью, а Луиза и Джорджиана пошли к телу отца. Потом Берт вызвал доктора Линча и полицию. После этого разбудили Алисию и рассказали ей о случившемся. Как сказал мне Хаггерти, вся семья, включая обоих зятьев и маленького Уолтера, которому в ту пору было восемь лет, находилась в доме.

Разумеется, я столкнулся со сценами глубокого горя и истерики. Только Алисия казалась высеченной из мрамора - сдержанная, она позаботилась о том, чтобы полиции и другим доставили достаточно кофе и сандвичей. Уже в ту ночь, мистер Джерико, вскрылись некоторые факты. - Бекет стал загибать пальцы. Старика застрелили через раскрытое окно его кабинета с расстояния примерно в пятьдесят ярдов. Выстрела никто не слышал. Когда Берт обнаружил его, он был уже мертв, хотя и не более двух часов. Где-то вскоре после полуночи во время очередного обхода территории Берт видел его в полном здравии. Однако не было никаких оснований сузить этот промежуток времени - оставалось полагаться только на "вскоре после полуночи и до половины второго". По части алиби возникли проблемы. Предполагается, что вся семья отошла ко сну, но только Луиза и Дрю Стивенс занимали одну комнату. Луиза подтвердила алиби Дрю, но сам этот бедный малый спал как убитый и не мог твердо сказать, покидала она спальню или нет.