Восхождение Примарха 3 (СИ) - Дубов Дмитрий. Страница 20

А вот с Валерием что-то творилось. Складывалось такое ощущение, что он боролся с воздействием, потому что атаковал он очень неохотно и редко. Когда уже не оставалось другого выхода.

Люди, на секунду затихшие из-за атаки на императора, вдруг запаниковали с новой силой. С момента взрыва торта не прошло и трёх минут. Время, как и всегда в таких случаях, стало совсем иным и растягивалось так, как хотело оно.

Чернышёв.

Я буквально чувствовал борьбу, происходящую внутри него. Последнее заклинание, которое должно было завалить императора землёй, он откровенно запорол. В лицо монарху прилетела лишь горсть сухой земли. Не такого ожидаешь от десятки, не так ли?

Сосредоточившись на нём, я потянулся к нему эмпатическими щупальцами и увидел, как внутреннее «я» мага холодно и расчётливо борется с воздействием.

Кажется, на мне подпалили одежду, но я не замечал этого. Мне нужно было нащупать настоящего Валерия. А когда у меня это получилось, я поставил ему ментальный щит.

Плохонький. Корявенький. Такой вот, что называется, самопальный в полном смысле этого слова. Дендро-фекальный.

Но рабочий.

Моментально глаза у Валерия прояснились, и он воззрился на меня, словно желая что-то спросить, но не находя слов.

— Чернышёва не бейте! — крикнул я императору. — Он уже за нас!

Валерий скорчил гримасу, но тут же повернулся и принялся помогать отбиваться императору и Вадиму Давыдовичу.

А я оказался в замороженном мгновении. Просто в один единственный момент воспринял всё происходящее вокруг.

Огромный праздничный зал в Царицынском дворце. Посередине зала огромная дыра, от которой разбегаются трещины по мраморным плитам. Недалеко от дыры у стены стоят император, Вадим Громов и Валерий Чернышёв, отбивающиеся от двух магов-абсолютов. Остальные люди, большая часть из которых маги, сгрудились у дверей и окон, закрытых бронированными гермошторами.

Я почувствовал руку на своей голове. Даже не так. На мозге. Непосредственно моего мозга касалась холодная влажная рука, пытающаяся погрузить пальцы прямо внутрь моего серого вещества. Оглянувшись, я увидел, как из-за колонны на меня смотрит старый барон. И как я мог не разглядеть в нём Разумовского?

«Кажется, к нам стучатся, — сказал Архос. — Отгрызть или кислотой залить?»

«Сначала кислотой, а затем отгрызть», — ответил я.

«Не, так не вкусно будет, — сказал мой ментальный учитель. — Но твои садистские пожелания учёл».

И тут же лицо «барона» исказилось от боли. Он обнажил зубы и показал мне жест, означающий смерть.

«Слишком быстро убрал, — пожаловался Архос. — Я не успел».

И вот тут время отмерло и помчалось таким галопом, что я не успевал следить, что где происходит. Большая часть гостей развернулась и уставилась на меня мутными глазами. Отныне главной целью бывшего начальника собственной безопасности был не император, а лично я.

В меня полетели куски пламени, красиво переливающиеся в воздухе. Пузыри воды. Замороженные брызги шампанского. Конфетти с пола. Куски картин.

Я создал маленькое торнадо и снёс все эти «подарочки». Но в меня летело ещё и ещё.

Я ставил линзы, зеркала, отбивался воздухом, перенаправлял что-то энергетической паутиной. Но нападающих было слишком много.

В какой-то момент рядом с моим виском раскрошился здоровенный булыжник. И это несмотря на всю защиту, какую я только мог поставить.

Архос старался изо всех сил, я чувствовал это. А слегка обернувшись в какой-то момент, я увидел, что со мной плечом к плечу стоят Вадим Громов, Валерий Чернышёв и император. Но даже этого было мало. Толпа подвергшихся воздействию магов грозила стереть нас в порошок.

Глава 8

Император, отбив очередную атаку, бросил беглый взгляд по сторонам. Первое, что бросилось в глаза, на неизвестного официанта, так вовремя предупредившего об опасности, наседало сразу несколько магов.

— Нужно прикрыть паренька, кем бы он ни был! — бросил он Громову.

— Да это ж наш, — посылая очередное мини-цунами в Белозёрского, ответил Вадим Давыдович и улыбнулся. Улыбка, правда, в пылу боя получилась немного жутковатой. — Никита Державин!

— Неужто⁈ — изумился монрах.

— Вы же сказали замаскироваться, вот он, по вашему приказу, и изменился, — Громов, казалось, даже немного развеселился от того, что только он один смог узнать Никиту.

— Тогда тем более прикрыть! — распорядился Ярослав Иванович и тут же защитился от летящего в него огненного диска.

Я чувствовал, что меня прикрывают со стороны. И в то же время качал через своё эфирное сердце немыслимые количества энергии, превращая их в доступные мне магии. Огонь и воду брали на себя император и Вадим Громов, но с остальными мне приходилось туго. От камней и земли эфирные щиты служили плохо, так что я загораживался валом из земли, которую поднял из-под фундамента.

Черпал энергию я тоже из своих, но надеялся, что не слишком сильно опустошал их. По факту мне нужен был лишь пример магии, а силу на её воплощение я брал из царящей вокруг мешанины магии.

И всё равно я не справлялся. Маги теснили меня в самый дальний угол зала, где я рисковал и остаться. Мне вспоминались Антонио Сан-Донато и то, как он отбивался от целой армии сильных магов. Мне бы его умения сейчас точно не помешали бы. Но пока, к сожалению, я был совсем не на том уровне владения эфиром, чтобы сдерживать напор половины московской знати.

И всё же я брал эфир, перерабатывал в какую-нибудь из стихийных магий и защищался ею от наседающих на меня подчинённых магов.

«Ты — настоящий паук, — сказал мне Архос, сам сейчас занятый мобилизацией всех моих сил. — Горжусь тобой».

«Паук? — я был даже рад немного отвлечь сознание от происходящего. — Почему?»

«А ты посмотри: сидишь посередине эфирной паутины и ткёшь из неё любую магию, какую захочешь. Конечно, паук».

«Будь по-твоему, — ответил я, отбивая очередное заклинание. — Я — крутой паук».

И в тот момент, когда я уже решил, что здесь меня в порошок и разотрут, что-то хрустнуло в стене неподалёку. Затем ещё раз и ещё.

Нападавшие слегка замедлились. Вероятно, управлявший ими Разумовский тоже отвлёкся на странные звуки.

А затем внезапно последовал новый взрыв, и стена толщиной в два кирпича обвалилась. В поднявшейся пыли и языках пламени были отчётливо видны три силуэта.

Скуратов последовал за девушками, понимая, что другого выхода у него просто нет.

— Думаю, нам надо поспешить, — сказал он принцессе.

— Где и когда планируется атака? — спросила та.

— Боюсь, уже всё случилось. В главном зале. Должен был взорваться торт. Прямо перед салютом.

— Твою ж мать, — вскрикнула Валя и побежала со всех ног к дворцу.

Варвара и Сергей ринулись за ней. Но догнать девушку получилось уже у самого дворца, где она в нерешительности встала перед закупоренной наглухо дверью.

— Как попасть внутрь? — требовательно спросила она.

— Я не знаю, — пожал плечами Скуратов. — Судя по всему, сработал охранный механизм, и двери с окнами перекрыли специальными заслонами от любого воздействия, в том числе и магического.

— От любого? — переспросила Валя.

— Да, — кивнул Сергей. — Даже абсолют не должен их пробить.

— Ну-ка, попробуем, — проговорила девушка.

— Подожди, — принцесса взяла её за руку. — Я знаю эти заслонки. Нам с тобой их не одолеть. У нас в Питере такие же.

— Что же делать? — поинтересовалась Валя.

— Помню я одни скандал, — задумчиво проговорила Варвара. — И, кажется, как раз по поводу этого самого дворца. Заслонки-то тут высший класс, а вот стены.

— Ты — молоток! — восхитилась сестрой Валя. — Давай жахнем в стену!

— Как думаешь, а мы сможем друг друга усилить?

Вопрос, конечно, был риторическим, но смысла лишён не был. Где-то принцесса читала, что два мага одной стихии и примерно одного уровня могут не только успешно противостоять друг другу, но и усилить воздействие при необходимости.