Поцелуй победителя (ЛП) - Руткоски Мари. Страница 77

— Открой дверь, — прошептала она.

Один из дакранцев, отобранный лично Рошаром, благодаря мастерству в этой области, встал на колени и развернул кожаный чехол с набором инструментов, а затем вставил два из них (тонкие и длинные, напоминающие вязальные спицы) в замочную скважину. Он поворочал ими, и спустя несколько мгновений раздался приглушенный щелчок — замок открылся.

Мужчина надавил на открывшуюся дверь легонько, словно руки его были лишь дуновением ветерка.

Риша вошла первой, за ней Кестрел. Девушки попали в холл роскошных покоев.

И немедленно стали жертвами нападения личной охраны императора, которая поджидала их, как только услышала щелчок замка.

* * *

Арин выстроил армию на западной дороге. Он расставил авангард широкими рядами, пересекающими дорогу, граничащую с влажной землей, вплоть до деревьев. За авангардом средние ряды перекрывали центр дороги.

Лошадь Рошара хлестала себя своим же хвостом и переминалась с ноги на ногу.

— Деревья превратили это место в нечто, напоминающее овраг. У нас не так много места для маневра.

— И у них не будет.

Утренний свет был чистым и свежим, бледным, как мякоть лимона. Арину казалось, что он сжимает ему горло. И его вкус полностью соответствовал ощущениям Арина: он был обжигающе живым.

* * *

Кестрел не смогла их сосчитать, не увидела, как стражи убили дакранцев, не осознала скорость движения Риши, когда принцесса отпихнула девушку к стене, создавая ореол безопасности вокруг неё. Она только слышала скользящие удары клинка Риши. Её арабески и пируэты. Безошибочность попадания. Парирование ударов. Удары тел об пол.

— Остановитесь, — крикнул кто-то. — Я хочу взглянуть.

Валорианцы отступили. С клинка Риши во все стороны полетела кровь, когда она взмахнула им, разрезая воздух. Она не собиралась повиноваться голосу. Кестрел схватила принцессу за руку. Девушка резко развернулась, на её лице читалось разочарование, словно она слышала голос, который был оборван жестом Кестрел на полуслове.

Император стоял на пороге, где прихожая перетекала в остальную часть покоев. Его поза была простой, непринужденной. Мгновение не было слышно ни единого звука, кроме дождя, барабанящего по крыше.

— Ты, — произнес он удивленно, когда его взгляд выцепил Ришу.

А потом и Кестрел.

Его глаза округлились.

— И ты, — радостно воскликнул он.

Он рассмеялся.

* * *

День разгорался. Солнце, казалось, парило в небе, стремясь взобраться ещё выше.

Арин ждал.

Ничего.

Ждал.

Ничего.

Он коснулся жесткой кожаной брони. Под ней прятались грудь и лёгкие. Кожа. Крапчатое жёлтое перо надежно укрыто в кармане его туники, прямо над сердцем.

«Забудь перо, — велела смерть. — Ты — дорога».

«Солнце».

«Небо».

«Под тобой конь».

Арин был спокоен. Он произнёс: «Боги когда-то жили среди нас».

«Верно», — ответила смерть.

«А почему ушли?»

«Ах, милое дитя, это твой народ нас покинул».

* * *

— Леди Кестрел, вы похожи на грязную дикарку. Что вы здесь делаете?

Она попыталась ответить.

— Надеялись прикончить меня во сне?

Но у девушки во рту всё пересохло.

— Может, вы пришли за дворцовыми сплетнями. Не сомневаюсь, что принцесса варваров уже рассказала всё самое интересное. Разве нет?

Кестрел сглотнула. Она поняла, что её рука сжала кинжал до белизны костяшек.

— О, полагаю, вы хотите узнать последние новости об отце. Так позвольте рассказать: он вас не оплакивал.

Кестрел слушала императора, и ей казалось, что его голос доносится откуда-то издалека.

—… Не скучает по тебе.

—… И никогда не скучал. Вспомни, сколько времени он проводил дома. Совсем мало. Как неловко он себя чувствовал в людных компаниях. Как пришлось умолять его остаться в столице. О да, я это слышал. А вот то, чего ты не знала: он был рад твоей ссылке на север. Я видел, как эта ноша упала с его плеч.

—… Он выглядит счастливее.

—… Моложе.

—…Свободнее.

Император перевёл взгляд с неё на Ришу, а потом и на дакранских солдат, ставших мертвецами на окровавленном полу.

— А ты, Кестрел, изобретательна. Я дам тебе то, о чем ты просишь. Ты пережила рудники, выжила в тундре, в войне... и не опустила руки до сих пор. Завела... — его взгляд метнулся к Рише, — интересных союзников. Но мой страж превосходит вас обеих и у меня не займет много времени, чтобы поднять весь дом. Я мало о чём сожалею, но моё решение посадить тебя, вместо того, чтобы убить, попахивает брезгливостью... или, скажем, излишним беспокойством за благополучие твоего отца. Знаешь, а ведь он ни разу не упомянул о тебе с тех пор, как рассказал о твоей измене.

— Он бы и не упомянул, невзирая на любые чувства, которые испытывал.

— Как бы там ни было, — продолжил говорить император елейным голосом, — я мог бы убить тебя прямо сейчас, и он бы никогда об этом не узнал. А если бы и узнал, то какая разница? Что бы могла значить для него жизнь какого-то предполагаемого убийцы?

— Я пришла сюда не для того, чтобы убить вас.

И вновь его губы растянулись в тонкой улыбке.

— Я пришла сюда, чтобы вызвать вас на дуэль.

— Да неужели?

— Одна партия в «Клык и Жало». Если я выиграю — конец войне. Вы уходите. Пересекаете море. Все, до единого валорианца.

Император издал смешок, как будто был удивлен. Он провел пальцем по морщинке, давно поселившейся между бровей, а потом развел руками:

— Что я получу в случае победы?

— Всё, что захотите из того, что я могу дать.

Он постучал указательным пальцем по губам.

— Мда, не густо.

— Уверена, вы что-нибудь придумаете.

— А если я соглашаюсь и проигрываю? Ты положишься на то, что я сдержу слово?

— Валорианец чтит данное слово.

— Да, — протяжно произнес он. — Чтит.

— Рише даруется свобода, при любом исходе.

— Я подожду здесь, — сказала принцесса, — с вашей стражей, если желаете. — Она окинула их презрительным взглядом, давая понять, что считала их шансы на выживание призрачными, раз уж решила закончить то, что начала. — До завершения игры.

Кестрел сказала:

— Мы будем играть без свидетелей.

— Сколько условий, — сказал император, — но конкретно это я бы не променял ни на что другое.

— Так вы согласны?

— Признаюсь, мне любопытно.

— Согласны?

— Справедливости ради замечу, что я играю куда лучше тебя.

— Увидим.

* * *

Арин услышал треск деревьев.

Геранский шпион. Он бежал к Арину. Его лицо блестело от пота.

Валорианцы на подходе.

* * *

Император привел её в свою спальню. Летнее бельё на кровати было тонким, простыни лежали в беспорядке. Она увидела вмятину на подушке, след от головы. В комнате пахло его маслами: порошкообразным перцем, резким сладким бальзамом. В чёрные стекла бился дождь.

— Умойся, — сказал он.

В углу стояла туалетная раковина с зеркалом. Девушка сделала, что было велено, хотя её лицо не так уж и испачкалось. Что Кестрел поразило, так это незнакомка, отразившаяся в зеркале, и она постаралась как можно меньше смотреть на себя. Но невозможно было не обратить внимания, к немалому её удивлению, что глаза ее теперь, на фоне загорелой, покрытой веснушками кожи, казались светлее. А лицо выглядело волевым.

Она сложила полотенце и присоединилась к императору, который стоял у восьмигранного стола. Он достал бутылку вина и два бокала.

— Я обслужу, — сказала она, отчего во взгляде императора заиграло веселье. Император определенно наслаждался своим положением. Она разлила красное вино, но никто из них не прикоснулся к бокалам. Они оба знали, что каждый подозревает другого в некой ловкости рук, что позволила незаметно подсыпать яд в бокал.

— Разоружись, — приказал он.

— Непременно, если и вы поступите так же.

Он отстегнул свой кинжал и положил его аккуратно, но уверенно на стол. Пальцы Кестрел пошарили по поясу, пока не нашли крепление и не отстегнули оружие.