Понять, простить, полюбить (СИ) - Милютина Елена. Страница 32

Впрочем, вернулась Лина быстро.

— Представляешь, этому противному Стивену с двумя инквизиторами удалось уйти.

— Да, князь, он улепетывал так быстро, прячась под деревьями, что мы не смогли его подловить, жаль, надо бы было выспросить у него, зачем ему потребовалась Мейлина, и кто подсказал искать ее именно в караване леди Херриэт!

— С Мейлиной все ясно. Если бы они ее поймали, это была бы идеальная приманка для меня. Так что своим вмешательством вы спасли не только ее, но и мою жизнь. Ясно же, что я, очертя голову понесся бы спасать Предназначенную. А меня бы ждали. Только интересно, кто выболтал инквизиторам такие подробности о княжестве и царящих в нем обычаях.

— Никто не болтал, — заметила Мейлина, которую, сейчас осенила разгадка, — я все гадала, что ему потребовалось в моей спальне, в мое отсутствие. Кира застала его выходящим из нее, после инцидента с пирожными. Она еще поинтересовалась, что ему там потребовалось. Он сказал, что хотел справиться о моем самочувствии, и принести соболезнования. А я как раз читала книгу о княжестве, так что он мог ее пролистать. Я посещала лекаря и отсутствовала минут двадцать. А потом его выгнали за плохое исполнение обязанностей. Только как он мог понять, что я — Предназначенная?

— А он и не понял, он решил, что у нас интрижка. Раз ты его отшила, а со мной в театр ходишь. Так что надежда на то, что я, презрев опасность, брошусь тебя спасать, у него была небольшая, но была. А потом, мне кажется, у него были на тебя и свои мерзкие планы. Натравил же он на тебя брата! Он пришел к тебе с претензиями явно с его подачи.- Заключил Арриан.

Барон согласился с наследником и деликатно откланялся. А они с Аррианом протанцевали до конца бала. В целом прошло все спокойно, если не считать небольшого происшествия почти в самом конце.

Воспользовавшись, что Арриана подозвал к себе князь, к Мейлине подошла все та же троица: крылатая аристократка и две эльфийки. Злобно глядя на изменившуюся Лину они прошипели, что не понимают, зачем нужно было весь смотр изображать из себя чучело, или то ее настоящий образ, а это иллюзия. Лина промолчала. Тогда крылатая, кривя губы в презрительной усмешке спросила, как она собирается во время ритуала помочь принцу освободить крылья, с чем у него будут проблемы, как им известно. Вот она знает о крыльях все, и смогла бы помочь, в отличие от бесполезной человечки! Но Лина, вместо того, что бы испугаться и начать выспрашивать у нее о проблеме просто пожала плечами и сообщила, что проблему она устранила совместно с князем еще два месяца назад, а если снова возникнет проблема, та она медик, да еще с видящими пальцами, как-нибудь справится! Дамы фыркнули и отошли.

— Что от тебя надо было этим? — спросил ее на ухо знакомый голос.

— Пугали ритуалом и твоими проблемами с крыльями. Я их отшила.

— Ну и правильно. Знаешь, что меня испугало в момент выбора? Что предназначенной станет кто-то из них. Эти стервы никогда бы не отпустили меня искать тебя.

— Ты так был уверен, что вторая Я дам тебе отсрочку?

— Не совсем уверен, но ты выглядела разумной и доброй девушкой, кроме того, у меня появились сомнения в момент единения. Не может быть абсолютно одинакового ощущения в момент единения энергий. Такого не бывает.

— Так значит, ты уже что-то подозревал после пробы на единение?

— То что-то не так, понял, подозрений не было.

— Но мы же с тобой не проходили пробу на единение энергий!

— Все ощущения были в момент твоей работы с крылом. Если бы наши энергии не взаимодействовали, то вряд ли я бы выдержал. Так что дед правильно использовал наше притяжение. Все, последний танец. Закрываем бал и отдыхать. Ты не удостоишь меня прогулкой по саду под луной?

— Удостою. Если ты раздобудешь мне хороший кусок жареного мяса. Эти канапе и пирожные вызывают у меня воспоминания о мышьяке, ах, да, прости, о рвотном корне. Так что я не взяла ничего со стола. Кстати, прикажи проверить канапе с креветками и корзиночки со взбитыми сливками.

— Ты что, подозреваешь покушение⁈

— Как минимум, слабительное. Хороша невеста, весь день не слезающая с горшка!

— Почему только эти?

— Потому что именно эти закуски Кира назвала в числе моих любимых, когда ее расспрашивала горничная той леди, что шла первой. Никак не могу запомнить ее имя.

— Тогда посиди здесь тихо, а я сбегаю к деду и его главе службы безопасности. И, боюсь, прогулка отменяется, но не ужин.

Арриан вернулся через короткое время. Доложил, что меры приняты, но что есть первые пострадавшие. Один старичок-лорд, любитель морепродуктов, жаловался на несвежие устрицы. Выяснили, что он съел полдюжины моллюсков и закусил канапе с креветкой в белом соусе. И одна дама, которой понравились корзиночки, не смогла даже дойти до кареты из-за сильных резей в животе. Горничную, на которую указала Кира допросили, она подтвердила, что ее госпожа приказала ей идти помогать на кухню, и сдобрить пирожные и канапе порошком, уверяя, что вреда никому не будет, а она даст ей приданое. Так что надменная аристократка вынуждена была уехать из столицы, не дожидаясь Ритуала, и последующего выбора еще пятерых Предназначенных для пяти чернокрылых женихов самых знатных фамилий. Судьба ее была незавидна. Хорошо, если ее возьмет в жены белокрылый разорившийся дворянин, прельстившийся приданым, или богатый купец в расчете на помощь тестя в получение титула. О ней быстро забыли. На следующий день все отдыхали, а потом состоялась Церемония.

Рано утром столица была празднично украшена. Мейлину подняли до рассвета, и стали готовить. Есть пришлось мало, и только ритуальную пищу — легкую кашу с фруктами, яйца каких-то горных птиц, которые ей совсем не понравились. Ее вымыли в нескольких водах, потом уложили на кровать и велели поспать, так как церемония будет длиться всю ночь. После шести часов за нее взялись по новой. Расчесали волосы, втерли в тело ароматические масла, обрядили в белую хламиду из тонкого шелка, под которую не одели белья. На голову водрузили венок из каких-то редких горных цветов, росших на самых вершинах гор. Потом посадили на носилки и торжественная процессия тронулась к главному храму Ветра. Впереди шли одетые в белое девочки и молодые девушки, тоже с венками на головах и несущие ветви различных растений и букеты цветов. Дорогу перед носилками стоящие по бокам дороги женщины постарше усыпали лепестками цветов, семенами злаков, кусочками сухих пчелиных сот и сушеными ягодами. Это было странно, но торжественно. Выросшая в семье викария Лина с интересом наблюдала совершенно незнакомый церемониал, но признавала, что он даже более торжественен, чем обычай, освященный Церковью. Вокруг царила темнота, все-таки была самая длинная ночь в году, но темно не было. Лунный свет освещал дорогу серебряным сиянием, словно зовя за собой. И, несмотря на холодное время года, холода не ощущалось. По крайней мере ни Лина, ни девушки тоже в легких шелковых хламидах не мерзли. Херриэт, исполняющая роль посаженной матери тихо шепнула Лине: — Магия винглордов!

У входа в храм, оказавшимся простым входом в грот, расположенный в одной из гор, окружающих Высокий замок, Мейлину уже ждал Арриан, одетый еще более странно. Вернее, раздетый. На нем была только черная шелковая туника до колен, полностью открывающая спину. Херриэт подала Лине руку, помогая выбраться из поставленных на землю носилок. К ее смущению, носильщиками были знатные молодые винглорды, среди них она заметила и барона Ределера, который ободряюще улыбнулся ей. Херриэт за руку подвела Мейлину к ждущему Арриану и произнесла фразу на незнакомом языке, певучем и мелодичном. Арриан ответил одним коротким словом, взял Лину за руку и повел внутрь храма. Короткий, но широкий тоннель был освещен яркими полосами светящихся кристаллов, которые затухали у них за спиной, так что там царила непроглядная тьма. Впереди было видно сияние холодного, серебристого цвета. Они вступили в огромный зал, посреди которого был плоский, круглый, невысокий камень, поверхность которого покрывали странные письмена. Алтарь! Догадалась девушка и поежилась. Именно на нем ей предстояло соединиться с Аррианом, что бы тот овладел крыльями. Ей стало страшно. Тут на кровати, наедине, под пологом, и то страшно в первую брачную ночь, а здесь, на голой каменюке, в храме, да еще присутствуют семи жрецов в облачении! Она задрожала. Арриан сжал сильней ее руку, как будто боялся, что она сбежит.