Рождество в Кентбери (ЛП) - Бургоа Клаудия. Страница 4

Она была из тех охотниц за золотом, которые пытаются зацепить «богатых парней». А мы не богаты. Вообще-то, нам приходится тяжело работать весь год, чтобы покрывать расходы.

— Все кончено, — пожал он плечами. — Она хочет, чтобы я выбрал между ней и моей семьей и жизнью.

— Мне жаль, — я подошла и сжала его руку.

— Все в порядке. Просто она прилипла и поговаривала о свадьбе, — он скривил лицо.

— Она выговорила слово на букву «с»? — я от ужала задохнулась. — Как нелепо с ее стороны. Но ей лучше знать. Ты же не пообещал ей?

— Не, я для этого слишком молод, — сказал он, проигнорировав мой сарказм.

— Тебе тридцать три, — напомнила я.

— Ну, как и сказал, слишком молод, — повторил он, пару раз кивнув.

Кингстон наигранно поежился и одарил меня взглядом, говорящим, что Бишоп прав. Человеку может быть и тридцать пять, а он все еще не будет готов связывать себя браком.

Вероятно, в воду Кентбери что-то подмешивают. Все мужчины города, включая моих братьев, не могут согласиться на брак, не покрывшись при этом аллергической сыпью.

— По этому вопросу мы никогда не договоримся, — вздохнула я. — Я все время оглядываюсь на свой возраст, ощущая, как биологические часы ведут отсчет, а вы двое клянетесь, что «не готовы» для брака.

— Какие еще биологические часы? — удивился Кингстон.

— Которые говорят, что я не смогу иметь детей, когда достигну определенного возраста, — ответила я.

А я даже на знаю, когда наступит этот самый возраст. На днях я прочитала статью о пятидесятилетней женщине, которая родила — двойню. Но что, если даже в пятьдесят я не смогу найти мужчину, с которым смогу построить семью?

— Поговори с Хитом, — настаивал Бишоп, и мы вернулись к разговору, который я старалась избежать.

— И что потом, превратить наши отношения во что-то странное? — в голосе стали слышатся нотки раздражения. — Я знаю, что он не разделит моих чувств.

Как я могла это знать? Я была безответно влюблена с Хита Миллера с четырнадцати лет.

— Может, стоит пойти в банк спермы и сделать искусственное оплодотворение? — пробормотала я.

— И зачем тебе это делать? — спросил Кингстон. — Ты что, сама родить не можешь?

— Потому что я хочу семью, — возразила я.

Но с такими аргументами я даже не могла спорить. Глупостью было бы сказать, что Кэсси уже восемь, и мне не достает маленьких детей вокруг. Я хочу большую семью с тремя или четырьмя детьми. Я хочу ребенка, за которым бы я могла гоняться по дому. Я хочу лепить снеговика размером с Кэсси зимой. Мне хочется вешать много носков на камин и особенную елку, на которой будут висеть игрушки, сделанные моими детьми.

Это так плохо, желать то, чего не можешь получить? Кэсси раньше нравилось проводить со мной время. А теперь она ищет больших приключений. Худшая часть всего этого в том, что Кэсси даже не мой ребенок.

— А что случилось с предложением по работе? — спросил Кингстон строгим голосом. Он был в образе старшего брата, и я ненавидела, что объектом для нотаций он выбрал меня.

— Это лишь собеседование. Я нужна тебе тут.

— Мы могли бы нанять кого-нибудь, кто будет организовывать свадьбы в отеле, — предложил Кингстон.

Надо было ему напомнить, что у нас толковый устроитель мероприятий. Но я решила этого не делать.

— Я найду менеджера в магазин подарков, — предложил Бишоп.

— Никогда еще я не чувствовала себя… такой… заменимой, — проговорила я.

Разочарование и гнев сковали мне горло. В желудке завязался тяжелый комок, и мне захотелось пойти домой и залезть под кровать.

— Менее, чем за пять минут ты сказал мне, что меня можно пустить в расход, — загнув указательный палец, я продолжила считать. — Второе, что никто не может в меня влюбиться, и третье, что я непригодна, чтобы стать матерью.

— Черт, Ли, это не то, что я имел в виду, — завыл Кингстон.

— Так, может, стоит прояснить?

— Мы просто говорим, что ты выглядишь встревоженно. Ты заслуживаешь больше, чем может предложить этот город. Мы не владельцы фешенебельного отеля в самом центре большого города. И Хит Миллер тебя не заслуживает. Он уже пустил тут корни со своим ребенком. Если хочешь иметь детей, ты станешь отличной мамой. Посмотри на Кэсси. Ты проделала с ней отличную работу, но она не твоя. И ты заслуживаешь большего.

— Работу, которую ты будешь любить, мужчину, который будет тебя боготворить, и семью с ним — вот чего ты заслуживаешь. Не ограничивайся семейным бизнесом и теми крохами любви от Миллеров, или банком спермы. Мы хотим для тебя лучшего. Я найму людей, которые смогут выполнять твою работу. Не потому, что ты нам не нужна. Бог знает, что ты нужна этой семье гораздо больше, чем клены, снег и яблоки.

Я расслабила плечи. Ясно, они беспокоятся. Они хотят для меня лучшего. А они знают, что для меня лучше? Я сама не знаю. Честно, я сама понятия не имею, лучше ли Нью-Йорк чем Кентбери.

Я родилась и выросла в этом живописном месте. В колледж я ходила в Бостоне. И мне потребовалось время, чтобы привыкнуть к большому городу. Сначала меня доводили до ручки едкий смог и загрязненный воздух, которые ощущались постоянно. Мне не хватало спокойствия и умиротворения родного города летом и белого ковра, укрывающего все вокруг, зимой.

Я предпочитаю ходить по небольшому городку, где все друг друга знают. Люди ходят по городской площади от банка до прачечной или до кинотеатра. Если мы хотим праздничный ужин, то заказываем столик в горнолыжном отеле. Для вечера пятницы существует пиццерия внизу Главной улицы.

Мне нравится запах зимы, когда воздух холодный и наполнен влагой. Хотя в колледже я даже привыкла к тошноте от паров выхлопных труб. Я смогу сделать это снова. Переехать в Нью-Йорк было бы неплохо, но я сердцем чувствовала, что никогда не буду чувствовать себя там, как дома.

К тому же, мои братья правы. Рекрутер, который мне звонил, предлагал возможность всей жизни. В финансовом плане, профессиональном, но самое важное, в личном. Я должна проложить расстояние между Хитом и собой. Если мне повезет, я его разлюблю — такое вообще бывает? А если не повезет, то я просто это сделаю. Будем называть это следующей ступенью моей жизни — операция «разлюбить».

— И что, мне просто собрать вещи и уехать? — спросила я.

— А почему бы и нет, можешь хотя бы уехать на несколько лет, — согласился Кингстон. — А твои навыки в будущем смогут помочь отелю, или даже магазину подарков.

— И в большом городе полно банков спермы, — задумчиво проговорила я.

— Найди себе мужчину, влюбись, — сказал Кингстон.

— Это же так просто, — я закатила глаза.

— В этом городе нет, — отозвался Бишоп. — Тебя же все знают. И знают, что ты влюблена в Хита.

— И он знает? — спросила я, а пульс бешено забился.

— Не думаю, но не в этом дело, — сказал Бишоп, одаривая Кингстона злобным взглядом.

Правда? Да они просто невыносимы. И не только, они еще и объединились против меня. У меня же есть работа. А они задерживают меня тут, давая советы по отношениям. Разве не смешно? Кинг спит с гостями отеля — свободными или замужними, для него это значения не имеет. А Бишоп серийный моногамный мужчина. Он выбирает женщин, которые, он точно знает, не задержатся тут долго и, когда они уезжают, то тащит в кровать новую.

— Я не буду с ним разговаривать. Если он когда-нибудь узнает о моих чувствах, между нами все изменится, а я не могу потерять Кэсси.

Я послушала себя со стороны и, Боже, я звучала жалко, отчаянно и глупо. Они правы, мне нужно придумать план, собрать вещи и уехать. Кентбери может быть моим домом. Но, если я не уеду, то я умру одинокой и несчастной. Я почувствовала укол горечи, когда вспомнила, какой счастливой была всего несколько минут назад на кухне, когда готовила для всех завтрак, претворяясь, что мы одна большая счастливая семья. Эмоции закипели внутри. Каким-то образом, между тем, что братья только что сказали мне и теми счастливыми мгновениями чуть ранее, я лучше стала осознавать, что упускаю в жизни.