Детектив США. Книга 2. - Филипс Джадсон Пентикост. Страница 52

Многие в Рок-Сити стояли бы насмерть за Бредли Коннорса и его странный брезентовый храм. Другие думали, что он опасный человек, сеющий зло.

Сейр Вудлинг, далекий от религии, со дня прибытия Бредли Коннорса в Рок-Сити считал его мошенником и шарлатаном.

Но сегодня Сейр сам ехал к молитвенному дому, и на его губах играла легкая улыбка.

Коннорс, раздевшись по пояс, косил траву. Несмотря на ничтожный вес сенокосилки, на его плечах, спине и шее бугрились могучие мускулы.

— Привет, судья, старый ты хрен, — проревел он, как только Сейр вылез из «бьюика». — Проходи и садись. В том кувшине осталось немного крепкого сидра. Надеюсь, в этом году больше косить не придется.

Сейр опустился на скамью у стены молитвенного дома, отхлебнул из кувшина. Сидр ему понравился. Подошедший Коннорс накинул на потные плечи шерстяную рубашку.

— Позволь угадать, судья, — он уселся на траву. — Ты пришел поговорить о грехе, о зле… об убийстве?

— Я, скорее всего, обошелся бы без столь высокопарных слов, — ответил Сейр, ставя кувшин на скамью.

— Ерунда! — воскликнул преподобный Бредли Коннорс. — Ладно, не будем ходить вокруг да около. Ты заодно с Эвери Хэтчем. Так он мне сказал.

— Должно быть, Эвери поднялся ни свет ни заря.

— Он разбудил меня в три часа утра. Его душа мучилась неопределенностью. Я убедил Эвери, что он поступил правильно, — кулак Коннорса с такой силой опустился на скамью, что кувшин подпрыгнул. — Я сказал, что он может рассчитывать на меня. Я буду бороться до последнего вздоха, чтобы избавить этот город от скверны, зловоние которой поднимается до самых небес. Видел петицию, что ходит по городу?

— Я ее уже подписал.

— Отлично. К окончанию моей завтрашней проповеди под ней будет тысяча подписей. Мы выставим их напоказ. Чтобы они не тянули свои грязные руки к нашим детям. Если ты пришел сюда за моей поддержкой, считай, что ты ее получил, — глаза Коннорса сверкали праведным гневом. — Возмездие настигнет эту привередливую мисс Винтерс… и поделом ей!

Сейр задумчиво смотрел на гиганта. Тут, решил он, нечто большее, чем религиозный пыл. Чем же насолила ему Аннабелль Винтерс, чтобы вызвать такую ярость? На губах Сейра вновь заиграла улыбка. Так или иначе, вода лилась на его мельницу.

К часу дня по давно заведенному порядку Сейр заехал в клуб «Рок-Сити», чтобы выпить «мартини». Обычно по субботам во время ленча клуб пустовал. Его члены оставались дома, в кругу семьи, или, в зависимости от сезона, играли в гольф, ловили рыбу, охотились.

На этот раз в клубе собралась целая толпа. Джон, дневной бармен, буквально сбился с ног.

Лишь несколько шагов по залу потребовалось Сейру, чтобы выяснить причину столь необычного сборища. Воздух вибрировал от негодования и жарких споров. Обсуждалась трагедия на холме Кобба и ее скрытая подоплека.

К полному удовлетворению Сейра, большинство присутствующих выражало глубокую озабоченность «сексуальным воспитанием, которое получали дети в школе без родительского ведома». Меньшая часть никак не могла взять в толк, о чем идет речь. И лишь один голос, громкий, ясный, смелый, отрицал всякую связь между курсом биологии в школьной программе и смертью трех подростков.

У Сейра этот голос вызывал откровенную неприязнь.

Что бы ни говорилось о Сейре Вудлинге, жизнь которого разбилась вдребезги при его непосредственном участии, надо признать, что бывали редкие мгновения, когда он видел себя таким, какой он есть. Вот и этот неприятный голос служил поводом к трезвой самооценке.

За шестьдесят четыре года, прожитые в Рок-Сити, Сейр считанные разы общался с Марком Свенсоном. Хотя их семьи принадлежали к одному кругу, Марк родился на шесть лет раньше, и в детстве они никогда не играли друг с другом. Разница в возрасте помешала их встрече в школе и в колледже. В первую мировую войну Марк был летчиком, а Сейр служил в куда менее престижной пехоте. Но из-за этого Сейр не чувствовал себя ущемленным. Он и Марк выбрали разные пути и разных друзей. Лишь гораздо позже Сейр ощутил острую ненависть к Марку Свенсону.

Сейр наблюдал за ним, стоящим спиной к стойке бара, единственным защитником биологии. Светлые, коротко подстриженные волосы, высокий, стройный, без признаков живота, в отличной физической форме. В семьдесят лет он ничем не напоминал дряхлого старика. Одевался Марк с этакой элегантной небрежностью, фланелевые брюки, дорогие твидовые пиджаки. Депрессия тридцатых годов, уничтожившая состояние Вудлинга, каким-то образом обошла Свенсона стороной. Вероятно, он лучше разбирался, куда надо вкладывать деньги. Он был богат, возможно, очень богат. На принадлежащих ему землях к югу от города он разводил породистых коров, и все знали, что на востоке страны молочные фермы создавали для того, чтобы уклониться от уплаты налогов. В семьдесят лет Марк по-прежнему привлекал женщин, которые давно уже не смотрели на Сейра. Он собирал картины и покровительствовал искусствам. Отличался изысканным вкусом. И возглавлял совет просвещения Рок-Сити.

Сейр сухо улыбнулся. Зависть, простая зависть. В Марке Свенсоне он завидовал всему. Ненавидел и его богатство, и его самого.

На этот раз Марк Свенсон оказался в уязвимом положении, более уязвимом, чем он предполагал. Марк напоминал человека, увидевшего брошенную в корзинку для бумаг непотушенную сигарету и повернувшегося к жене или ребенку, чтобы отчитать их за беспечность. Когда же он вновь посмотрит на корзинку, та будет вся в огне, и вот-вот сгорит весь дом.

У Марка были очень белые зубы, а его улыбка могла бы украсить любой рекламный проспект. Улыбка не сходила с его губ даже тогда, когда в неестественно ярких голубых глазах сверкала искорка гнева. Марк заметил Сейра, подходящего к стойке бара, и воспользовался его появлением, чтобы отделаться от наседавшего на него местного адвоката.

— Вот идет еще один враг современной науки, — спокойно заметил он. — Как я понимаю, Сейр, вы подписали петицию, требующую исключения биологии из школьной программы.

Сейр сонно улыбнулся.

— Мне кажется, это удар ниже пояса, Марк. Вопрос в том, чему учат на этих уроках.

— Скажите ему, судья! — раздался чей-то голос, и присутствующие одобрительно захлопали.

Глаза Марка Свенсона сердито блеснули.

— Ну, скажите вашим друзьям, Сейр, чтобы они не очень задирали нос. Я уже попросил Билла Джейсона объявить через «Вестник», что открытое заседание совета просвещения назначено на следующую среду.

— К тому времени уже забудут о похоронах, — пробурчал кто-то.

Глава 6

Сейр Вудлинг довольно давно отметил для себя, что большая часть конфликтов — социальных, экономических, военных — проигрывается потому, что одна из сторон недооценивает грозящую ей опасность.

В споре двух мнений по поводу сексуального воспитания время работало на Эвери Хэтча и других авторов петиции. Особенно помог им уик-энд. Собрания, большие и малые, проходили одно за другим. Неистовствовали прихожане Бредли Коннорса после его зажигательных утренней и вечерней проповедей в молитвенном доме. Более спокойные католики и те пришли в ярость, узнав, чему учат их детей в школе. Сексуальное воспитание, говорили они, противоречит догматам веры. Те, кто не принадлежал к основным религиозным группам, испытывали всевозрастающее давление сторонников пересмотра школьной программы. Эвери, как директор школ округа, представлял «власть». Мрачная старая дева Генриетта Колдуэлл — учительский корпус, знающий наверняка, что творится в школе. Сейр занялся городскими повесами, пьяницами и бабниками, которые не упустили возможности оказаться на стороне правого дела и вербовали новых последователей, распространяя слово правды от дома к дому, в барах, ресторанах, магазинах. А на заднем плане маячила зловещая фигура сержанта Телицки. Он обходил родителей учащихся, прозрачно намекая, что за курсом биологии кроется нечто аморальное.

К понедельнику, дню похорон трех подростков, Рок-Сити напоминал грохочущий вулкан.