Крылья свободы - Эссес Дария. Страница 59

Гости начали перешептываться.

– А на вид такая красивая и добрая девочка. Как она могла примкнуть к этим монстрам?..

– Ее родители же состоят в столичном Сенате…

– Я слышала, что это она подожгла своей силой то здание на площади Оритела в Велоре. Разве ее не должны казнить?..

Захра резко вскинула руку, и толпа замолчала.

– Мы понимаем, что Пылающие сильны. Именно поэтому нам было важно заручиться поддержкой со стороны. – Она выдержала короткую паузу. – И мы это сделали.

В тишине Стеклянного замка было легко отличить медленные шаги. Головы повернулись к лестнице, ведущей на второй этаж, и оттуда выплыла маленькая фигура в белой мантии.

– Двенадцатая королева империи Асталис, дочь прародителя драконов и наш новый союзник. Цирея Фьорд!

Глава 29. Две души, окутанные тьмой

Илаю отсекли клинком одно крыло.

Он не кричал, не плакал и не терял сознание. Он лишь сидел на деревянном стуле в хижине лесничего и сжимал зубы, бормоча под нос проклятия.

Плакала только Астра.

Она клубочком свернулась в углу комнаты напротив Илая и пыталась сдерживать рвущиеся из груди всхлипы. Девушка молча проглатывала соленые слезы, которые текли по лицу и оставляли за собой мокрые дорожки. На ее губах не было красной помады, шелковые волосы не лежали идеальными прядями, а в глазах больше не было того уверенного блеска, который Аарон видел после возвращения из Бездны.

В это мгновение она сломалась. Из-за брата, которого чуть не потеряла.

Аарон вошел в небольшую прихожую, откуда доносилось недовольное бурчание Илая. Костяной Череп перевязывала его открытую рану и обрабатывала оставшуюся от крыла культю.

– Чем еще я могу помочь? – спросил Аарон, складывая руки на груди. Он принес чернокнижнице несколько лечебных мазей, которые хранились в маленьком шкафчике на кухне, после чего растопил печь и осмотрел повреждения Пылающих. – С остальными все в порядке. Раны затянутся через пару часов.

Они остановились в доме мужчины, который жил в долине, пролегающей между двух гор Драконьего перевала – Ойлосом и Эрад Кхи. Он оказывал повстанцам поддержку, и Пылающие заранее уведомили его, что им может потребоваться помощь.

На Драконьем перевале жили те, кто выбрал свободу и решил остаться за обратной стороной воздвигнутых стен. Их так и называли – вольный народ. Таких отшельников было совсем немного, и состоял вольный народ преимущественно из обычных смертных и ведьмаков, которые охотились на темных магических существ этих краев. После Войны четырех королевств некоторые решили отказаться от хороших условий под защитой стен, чтобы самим творить свою историю, а не прислуживать ангелам и пантеону. Из-за потери Путей они стали уязвимее, но благодаря внутренней силе смогли не прогнуться под устоями Богов и властей королевств.

– Пока что ничем, – ответила хриплым голосом Костяной Череп. – Хотя, будь любезен, успокой его сестрицу. Ее возгласы заставляют Илая нервничать, а это не пойдет на пользу при восстановлении.

Аарон бросил мимолетный взгляд на Астру и встретился с ее изумрудными глазами, наполненными слезами.

– Астра, – позвал девушку Илай, выдавливая измученную улыбку. – Я ведь не умер.

– Тебе оторвали чертово крыло! – всхлипнула она, гневно вытирая с щек мокрые дорожки. – Я вернусь и до основания взорву их гребаную стену. Пусть эти твари делают что угодно, но, тронув моих родных, они подписали себе смертный приговор.

– Крылья регенерируют, – попытался утешить ее Аарон, продолжая следить за легкими движениями чернокнижницы. – Они восстановятся и отрастут через какое-то время.

– Я тебя не спрашивала, Йоргенсен! – воскликнула Астра, прожигая его взглядом. Она поднялась на ноги и откинула прилипшие к щеке волосы. – Не лезь в наш разговор.

Она резко развернулась и поднялась по лестнице на второй этаж. Илай вымученно вздохнул и скривился, когда Костяной Череп оторвала оставшийся бинт и похлопала его по плечу.

– Как новенький.

Он поблагодарил женщину и, посмотрев исподлобья на Аарона, произнес:

– Пожалуйста, проследи за тем, чтобы она не вернулась к стене и не осуществила свой план.

Аарон хмыкнул и молча кивнул. Илай резко вздрогнул, хотя чернокнижница закончила обрабатывать рану, и огляделся по сторонам. Его губы растянулись в легкой улыбке. Он прикрыл глаза и стал тихо шептать себе под нос, будто с кем-то разговаривал. И Аарон знал, что этим кем-то была Эстелла.

Они с Нэшем заметили на их руках символ Нитей Судьбы еще на Балроге. Такая крепкая связь давно не возникала в Эрелиме, особенно между падшим ангелом и обычным смертным. Последний раз они встречались с этой силой еще на небесах, но после войны Нити Судьбы будто разочаровались в жителях континента и бесконечных пространств и перестали одаривать их такой крепкой связью. Она возникала только между теми, кто был связан судьбой еще до рождения. И как же удивился Аарон, когда увидел на правой руке Илая витиеватые узоры. Он даже слегка позавидовал.

У них с Илаем всегда были… сложные отношения. Они соперничали еще на небесах, когда носили звание серафимов. Между сильнейшими ангелами долгие годы шла холодная война, несмотря на то что Илай и Аарон были друг на друга похожи и могли обойтись без доказывания своей правоты. Жизнь всегда сталкивала их лбами: они сражались за место в легионе Микаэля, которое по итогу досталось Йоргенсену. Они боролись за место рядом с Астрой, хотя понимали, что это бесполезно, потому что Илай – ее брат, а Аарон – лучший друг. Они старались показать, кто из них лучше, но всегда оставались равными. Аарон был одним из сильнейших воинов Микаэля, а Илай сражался наравне со вторым главнокомандующим, Дагнаром. Чуть позже тихая ненависть и общие друзья стали чем-то бо́льшим – уважением и поддержкой.

Аарон поднялся на второй этаж и прошелся по коридору, прислушиваясь и пытаясь различить тихие всхлипы. Часть Альянса разместилась в нескольких спальных комнатах, а кому-то пришлось спать на полу гостиной. Из четырнадцати членов группировки в живых осталось одиннадцать. А если бы Костяной Череп появилась чуть позже, они бы все полегли под белоснежной завесой, а их души навсегда бы остались на той стене.

Их запасной план был отчаянным. Перед возвращением в Кельфорд чернокнижница отдала Илаю свой магический амулет и сказала, что через него можно выходить на связь. Аарон не ожидал, что женщина согласится оказывать поддержку их группировке. Поэтому шанс того, что она откликнется на их зов и поможет пересечь стену, был невероятно мал. Но Костяной Череп пришла и спасла их. Открыла пролом и перенесла в безопасное место.

До сегодняшнего дня Аарон не знал, что кто-либо из обычных смертных может перемещаться за стены. Но у чернокнижницы это получилось.

– Я не смертная, глупцы… – Она смотрела на них сквозь прорезь костяной маски затуманенным взглядом. – Разве вы этого еще не поняли?

Стены не были неприкасаемыми. И осознали они это лишь спустя много лет.

Он нашел Астру в дальней комнате. На удивление, дверь оказалась открыта. Он тихо вошел в небольшую спальню и увидел ее, свернувшуюся в комочек на застеленной кровати.

– Выйди.

Последний раз Аарон видел ее в таком состоянии в тот момент, когда их нашел Дагнар и к ней вернулись воспоминания о восстании. Она проплакала три дня, перематывая в голове каждую часть прошлой жизни: их крепкую дружбу, весть о замыслах Богов, вступление в группировку и последние слова Аарона перед сражением.

«Я люблю тебя».

И первые слова при их встрече после возвращения воспоминаний.

«Мы никогда не вернем прошлых себя, Астра. Потому что мы всегда шли разными дорогами».

Но даже в Бездне они нашли друг друга. Не помнили о прошлой жизни и не знали, что были знакомы, но нашли друг друга. До умопомрачения целовались, ласкали знакомые тела и думали, что это лишь вспышки удовольствия. Но оба знали, что за притяжением прячется что-то более глубокое. Просто не желали говорить это вслух.