Друзья, любимые и одна большая ужасная вещь. Автобиография Мэттью Перри - Перри Мэттью. Страница 35

Именно в этом реабилитационном центре я встретил тот памятный день, когда Моника и Чендлер поженились. Это было 17 мая 2001 года.

Двумя месяцами ранее, вечером 25 марта 2001 года, когда я проходил детоксикацию, руководство рехаба решило дать нам выходной на всю ночь, чтобы мы смогли посмотреть церемонию вручения премии «Оскар». Я лежал потный, дергающийся, переполненный страхами и почти не слушал Кевина Спейси, когда он вышел на трибуну и провозгласил:

А потом он сказал:

Я увидел, как Джулия целуется со своим тогдашним бойфрендом, актером Бенджамином Брэттом, и поднимается по ступенькам, чтобы получить награду.

«Спасибо, спасибо вам огромное, — сказала она. — Я так счастлива…» Когда она произносила свою речь, в этой палате реабилитационного центра зазвучал голос — настойчивый, грустный, мягкий, сердитый, умоляющий, полный тоски и слез, споривший со всей вселенной в то время, как Господь Бог спокойно постукивал своим посохом по жесткому и холодному миру.

И тут я пошутил.

— Я верну тебя, — сказал я. — Я верну тебя.

Весь наш зал залился смехом, хотя это была не смешная фраза из ситкома. Это уже была настоящая жизнь. И те люди в телевизоре больше не были моими людьми.

Хотя нет, те люди, перед которыми я лежал, — дрожащий, закутанный в одеяла, — снова были моими людьми. И мне повезло, что они у меня были. Они спасали мою жизнь.

В ту ночь, которая была так важна для Джулии, я забрался в постель и уставился в потолок. Но мне не суждено было уснуть. Мысли крутились в моей голове — как будто кто-то выстрелил в консервную банку. Этот синий грузовик, эта вершина горы… Все мои синие грузовики, все горные вершины исчезли — исчезли, как эфир в вакууме страха. Я был невероятно рад за нее. А что касается меня, то я был просто благодарен за то, что продержался еще один день. Когда ты лежишь на дне, дни становятся очень длинными…

Мне не нужен был «Оскар», мне просто был нужен еще один день жизни.

Интерлюдия

Дырки

Зависимость похожа на Джокера. Она просто хочет увидеть, как полыхает весь мир.

6

Брюс Уиллис

После трех долгих месяцев пребывания в центре реабилитации я почувствовал себя лучше.

Встав на ноги, я очень обрадовался тому, что теперь живу не той жизнью, которой полностью управляют алкоголизм и наркозависимость. Да, я перестал пить и принимать наркотики. Куда-то исчезла моя тяга и к тому, и к другому злу. Теперь меня вело по жизни что-то намного, намного большее, чем я сам. Чудеса случаются!

Первым делом я поехал к Джэми Тарсес.

— Мне нужно время, чтобы привыкнуть к трезвости, — сказал я ей, — думаю, она останется со мной навсегда. И я невероятно благодарен тебе за все те замечательные вещи, которые ты для меня сделала.

Она побледнела.

— И… и прямо сейчас я не могу быть в отношениях, — сказал я.

Итак, вношу ясность: чтобы адекватно отплатить милой, замечательной Джэми за два года отказа от огромной части своей полноценной, очень насыщенной жизни, за то время, когда она фактически работала моей медсестрой и сиделкой, я разорвал наши отношения. Джэми Тарсес — одна из самых чудных, красивых и очень умных женщин. Мне нравилось, как четко работал ее разум. Но я расстался с ней. Вот доказательство того, что трезвость не сделала меня умнее, — на самом деле вполне возможно, что она превратила меня в колоссального идиота. Джэми была, наверное, самым удивительным человеком, которого я когда-либо встречал, и она любила меня. Но я оказался к этому не готов.

То, что я рассказывал Джэми в тот день, было, конечно, полной чушью. Я, новоявленный трезвенник и суперзвезда, не то что не хотел ни с кем иметь отношений, а наоборот, рвался переспать с каждой одинокой девушкой в Южной Калифорнии.

И я это сделал! [Вставьте сюда мультяшную наковальню, падающую мне на голову.]

Из-за моей огромной «звездной величины» у меня никогда не было проблем со свиданиями. Привожу сценарий, по которому проходили все такие встречи.

— Привет, извини, что опоздал… Кстати, ты отлично выглядишь. Я очень волнуюсь, потому что наконец дождался встречи с тобой. [Пауза для надлежащего положительного отклика.]

— Но я не хочу доставлять тебе неприятности, — продолжал я. — Я хочу быть максимально прозрачным. Я — открытая книга. Спроси меня о чем угодно — и я скажу тебе правду.

Здесь следовало добавить в голос немного теплоты. В удачный день девушка, как правило, кивала мне в ответ: ей нравилась моя открытость, моя склонность к эмоциональности, даже сама атмосфера изысканности и обходительности, которая окутывала нашу встречу.

А затем я наносил удар обухом по голове.

— Но я не уверен, что я — это то, что ты ищешь. Если речь идет о какой-то эмоциональной привязанности, то я не твой мужчина. [Пауза, чтобы она это осознала.]

— Я не собираюсь звонить тебе каждый день, — продолжал я, — и я не собираюсь быть твоим бойфрендом. Но если ты ищешь развлечений, то… Я. Твой. Мужчина.

Как оказалось, великая певица и великий философ XX века Синди Лопер была права, когда говорила, что на самом деле и чаще всего девушки просто хотят повеселиться. Но на случай, если мое сообщение показалось ей не совсем ясным, я добавлял в приготовленное мною рагу немного соли:

— Я чрезвычайно страстный человек, — говорил я, немного смущаясь, на тот случай, если визави сочтет, что я слишком много протестую. — На самом деле я немного романтик. Даже на тренажере я слушаю песни о женщинах с разбитыми сердцами.

— Но я не ищу встреч и не готов к каким-то эмоциональным отношениям, — обычно повторял я на тот случай, если первое мое сообщение показалось адресату немного расплывчатым. — Я только что разорвал длительные отношения и только что порвал с алкоголем и сейчас не собираюсь снова влипать ни в ту, ни в другую историю.

И теперь наступало время «приземлить» ситуацию.

— Не посмотришь меню? — говорил я. — Я слышал, что кухня здесь фантастическая.

Что меня поражает, так это то, как много женщин велось на эту лабуду. Конечно, я могу предположить, что многие из них думали, что смогут меня изменить. Что вы сказали? О да, конечно, иногда я сталкивался со внезапными забастовками. Некоторые женщины говорили: «Ну, меня это совсем не интересует», а потом просто вставали и уходили. (Неудивительно, что именно такие женщины меня действительно интересовали.)

Но чаще всего моя речовка срабатывала на ура.

Я сказал «срабатывала» — это не совсем точно. Лучшее, что вы могли бы сказать обо всем этом, так это то, что я в любой момент мог бы обменять свою голову на ослиную задницу, и никто не заметил бы подмены. Мало того, что я только что расстался с величайшей женщиной планеты. То, что я предлагал женщинам, было просто гигантской тратой времени. Секс — это здорово и все такое, но я думаю, что сейчас я был бы гораздо более удовлетворенным человеком, если бы провел эти годы в поисках чего-то большего.

Наверное, в моей жизни, полной ошибок, это была моя самая большая ошибка. А ошибки исправлять очень трудно.

За это время я познакомился как минимум с пятью женщинами, на которых мог бы жениться и иметь от них детей. Если бы я хотя бы раз сделал это, то я бы не сидел сейчас в огромном доме с видом на океан, в котором нет никого, кроме (трезвого) собеседника, сиделки и садовника, приходящего два раза в неделю. Кстати, из-за этого садовника я часто дохожу до такого состояния, что бываю готов выбежать на улицу и дать ему сотню долларов просто для того, чтобы он выключил свой гребаный воздуходув. (Мы отправляем человека на Луну, но почему-то не можем изобрести бесшумную листодувку.)