Кто сказал "бык"?! - Ипатов Вячеслав. Страница 18

— Бараны, вы что, решили с врагом полюбезничать? Дать ему лучше прицелиться? А ну шире шаг! Быстрее, а то иначе я вам сам ускорение придам!

Мой окрик подействовал, отряд ускорился в то же время, как гномы принялись сноровисто заряжать аркбаллисту. И в этой гонке победитель был определен заранее. Коротышки управились первыми. Снаряд занял свое место, орудие нацелилось и дало залп. Болт размером с целое копье прилетел почти точно, на полметра разминувшись с моим копытом. Вонзившись в землю, тот умудрился обдать меня комьями земли.

— А хорошо они стреляют! — рявкнул я, на ходу вырывая копье. В ладони то село словно родное. В то же время левая рука крепче сжала трофейный гномий щит. К нему проснулась какая-то особая симпатия.

Снова соревнование, в котором мучительно хотелось перейти на бег, домчаться до неприятеля. Но нельзя. Выносливость была конечна и у меня, и у солдат. Крайне плохим раскладом стал бы тот, в котором силы иссякли прямо перед вражеским строем. А потому только быстрый шаг и строй.

Совсем незаметным для большинства стало пикирование гарпии. Девушка-птица спикировала на арбалетчика, засевшего на башне, после чего расправилась с тем, не привлекая чужого внимания. В то же время мой отряд приблизился на дистанцию в полторы сотни метров. И в это же время заговорили арбалеты гномов.

— Мазилы! — рявкнул я, глядя на болт, воткнувшийся в щит. — Пить надо меньше!

Кажется, этим криком я всерьез обидел бородачей. Иначе не объяснить, почему следующий залп был дан целиком по мне. Еще один болт застрял в щите, один отрикошетил от доспеха, ну а последний вонзился в плечо.

— И все равно руки у вас из задницы растут!

— Бычий потрох, да умолкни ты наконец! — донеслось со стороны развалин.

А затем аркбаллиста оказалась заряжена во второй раз. Орудие навели на цель, которой оказался ваш скромный слуга, и дали залп. На сей раз куда более точный.

Глава 7

Люди мы бедные…

Сотня метров для аркбаллист — детская дистанция. А потому копье, по ошибке именовавшееся болтом, пролетело ее в один миг. Я лишь успел почувствовать удар в щит и сразу за ним в руку. После чего оказался повален на землю. И вот уже там, бросив взгляд влево, увидел страшное. Там, где плечо должно было переходить в руку…

— Мой щит! Сволочи, что вы наделали!

Прекрасное, лишь недавно доставшееся мне оружие, оказалось разломано в щепы, смялся и наплечник, купленный за мои кровные деньги. Сердце сжалось от тяжести злодеяния. И тут же пожелало компенсации!

— Вперед, убьем козлов! — рявкнул я, рванув в сторону неприятеля.

Надо было видеть рожи гномов, обнаруживших, что я остался жив. У одного из бородачей настолько сдали нервы, что тот сумел промахнуться по моей туше. Болт пролетел где-то над головой. Другой приставил арбалет к плечу, но тут уж не сплоховал я, метнув в него недавно приобретенное копье. То вонзилось в живот стрелка, надежно выведя того из строя. Я же выхватил секиру и помчался на оставшихся неприятелей.

— За Орду! — проорал, опустив оружие на одного из коротышек.

Раненый гном рухнул на камни, но я не стал размениваться на добивающий удар. На это просто не оставалось времени. Бросившись дальше, столкнулся уже с тремя бородачами, выстроившимися в линию. Но и на это был ответ. Копыто ударило в камень. Поверхность пошла волнами, заставив противника срочно искать опору, я же сделал еще один шаг, взмахнув секирой.

Крайний справа гном рухнул, орошая землю кровью. Центральный отлетел от удара копытом, последний из тройки просто оказался опрокинут массой тела. А я уже двигался вперед, вперед, к снаряжавшему арбалет стрелку. Удар и тот выронил так и не выстрелившее оружие. Разворот и передо мной оказались еще четверо. Те самые, что прежде снаряжали аркбаллисту. Теперь они неуверенно сжимали в руках топоры.

— Хана вам, — сообщил противникам и бросился в атаку.

Где-то позади прозвучали крики агонии. Должно быть подоспел мой отряд. Но я не огладывался, сосредоточившись на возмездии. Сократив дистанцию, ударил по ближайшему из гномов, оставив широкую рану на его груди, и тут же отпрянул от атаки второго. И контратаковал.

Мои нынешние противники были не чета гному из леса, и щитов в их распоряжении не оказалось. Самый храбрый из бородачей разом поплатился за свой порыв, отлетев с окровавленной головой. Но тут же в атаку рванулись и двое других. Отступив, одного я успел угостить секирой, но второй все же добрался до комиссарского тела. В мое бедро вошел топор.

Ударом рукояти отбросив противника, отвел оружие в широком замахе и тут почувствовал слабость. Кажется, гномы все же смогли меня потрепать и главное, что оставшиеся очки жизни утекали из ран. Но ничего, еще пару ударов я нанести успевал! Хищно усмехнувшись, чего под маской было не разглядеть, бросился вперед. Единственный целый гном почему-то отступил, но это его не спасло, скорее даже наоборот. Сделав лишний шаг, отсек руку бородачу и повалил того на землю. А затем обрушил секиру точно на его грудь.

Слабость накатила с еще большей силой, так что тело повело. Но, битва еще не была закончена. Опустив копыто на живот противника, я выдернул секиру из трупа и бросил взгляд по сторонам. Все для того, чтобы убедиться, что мы почти победили. Позади воины вязали немногим уцелевших гномов, впереди орудовали Шартак и Кали, добивая своих противников. Дело оставалось за малым.

Взглянув на лежавших у ног гномов, я неожиданно встретился взглядом с одним из них. Тем, кто заработал рану в груди. Сейчас он подползал к моим ногам, сжимая в руке топор.

Мы ударили одновременно, но гном оказался скорее. Я почувствовал рану в голени и лишь затем увидел, как секира вошла в тело противника. А уже затем гноллы подбежали к нашей группе, принявшись вязать еще двоих раненых.

— Ты доволен, Один⁈ — прокричал в пустоту, но ответа так и не дождался. Меня поглотила темнота.

…

Очнулся я на знакомом участке леса, в сотне метров от места, где был атакован гномий караван. И могу сказать, настроение мое оказалось великолепным. Душа просто пела, переживая все перипетии схватки. Сознание вновь и вновь прокручивало самые сочные подробности. Битва выдалась невероятно яркой и волнующей, а уж то, как нас встретили гномы на холме, вовсе вызывало желание повторить все на бис.

Однако разлеживаться, предаваясь желаниям долго не вышло. Помешала острая ветка, больно впившаяся в ягодицу. Она же напомнила, что сейчас я находился в лесу, в одних трусах, в стороне от всех трофеев, что удалось захватить. Подобное положение дел нуждалось в скорейшем исправлении. И для начала я решил посетить отряд, из раненных, пленных и их охранников.

Идти до тех оказалось еще меньше, чем до опушки. И уже спустя несколько секунд мытарств, вызванных необходимостью продираться через густые заросли, я выбрался на маленькую полянку. На которой и обнаружил подчиненных, с крайним напряжением глядевших в мою сторону.

— Господин? — переспросил один из стоявших на страже гноллов.

— Нет, мать Тереза. Ну разумеется это я. Будто вы знаете других минотавров. Ладно, как обстановка? Враги рядом мелькали? Не потеряли Барсика?

— Все было тихо, господин, — уже уверенней ответил гнолл. — Ни зверя, ни человека рядом не появлялось. Пленные сидели смирно. А рысь… спит.

В доказательство последнего воин ткнул пальцем в зверя, свернувшегося клубком. Рядом с ним сидела давешняя эльфийка, осторожно поглаживающая мягкую шерстку. В мою сторону та старалась не смотреть. Ну да и не больно нужно.

— Послеобеденный сон — это правильно, — заявил подчиненным. — Но вот нам он не светит. Ибо нечего на муравейниках задницы просиживать. Надо перебираться на холм. Там и безопасней и силы все вместе соберутся, аккурат с трофеями. Так что поступим мы так… Вы оставайтесь здесь и продолжайте охранять, а я поработаю грузчиком. Донесу все до телег.