Вернуть Боярство 7 (СИ) - Мамаев Максим. Страница 11

Это привело парня в чувство, и он, решительно кивнув, зашагал вглубь толпы. Генерал, молча слушавший наш разговор, покачал головой и поглядел на меня с укоризной.

— Петя! — окликнул я его. — Разрешаю использовать тебе это!

Вот теперь парень приободрился окончательно.

— А если парня прикончат? Примет вызов какой-нибудь Патрушев или Бестужев третьего ранга, защищая честь девки, и что тогда?

— Если они так тупы, что бы в доме Второго Императора вступаться за тех, кто пытается убить личного ученика его протеже — то я уверен, что Главы их Родов мне ещё и доплатят за то, что помог породу очистить, — пожал плечами. — Ну а если вы о том, что он может проиграть… Хотел бы я поглядеть, кто сумеет одолеть это маленькое чудовище, реши оно использовать все свои силы.

Я не зря возился с ритуалом усиления при переходе на пятый ранг и не зря мучил Петю и Алтынай. Связь со мной через общую клятву на крови давала им очень, очень многое… Настолько, что случись мне в те дни, когда я был Адептом, выйти на бой против своего ученика в нынешних силах, и я не мог гарантировать своей победы. Кое-что в ритуале на полянке из железного песка пошло не так, как я планировал. Благо в хорошем, а не в плохом смысле…

Багрянин покачал головой, мол, дурость какая, однако же пошел следом за парнем. Ну а что? Площадку и гостей пока готовят, и пойти поглядеть как Петя будет мой указ выполнять… Да я и сам схожу, дровишек в топку подкину. И, самое главное, пока мой ученик отвлекает всеобщее внимание, сделал то, ради чего это всё и затеял.

— Дядя, не окажешь ли мне небольшой услуги? — отправил я телепатический посыл Иллариону, что вышел в сад, но всё так же сторонился большинства гостей.

Отправил уже тогда, когда подошедший к стоящим кучкой Столбову, его дочери и ещё десятку других дворян мой Петя начал выливать на уши ушат дерьма. Громко, напоказ и в таких выражениях, что я и сам немного обалдел — сказывались жизнь обычного крестьянского мальчишки, да и служба сперва в Страже, а затем в моей гвардии бесследно не прошла… В общем, когда приличное общество отвлеклось на новый виток скандала.

Это дядя мой, Маг Заклятий, мог отправить мне сообщение так, что ни одна собака не учует того. Я же пока на такой подвиг способен не был и решил подстраховаться.

Прежде, чем откликнуться, Илларион что-то сделал. Я буквально ощутил, как моя кровь чуть забурлила, выплёскивая неизвестную мне до того магию… Магию, заключенную в самоей моей сути, в генах и наследии древнейшей боярской фамилии.

— Теперь можешь говорить свободно, никто ничего не услышит, — заверил он меня. — Тебя изгнали безо всякого обучения, так что ты наверное не знаешь, но у Шуйских есть некоторые секреты, Родовая магия, скажем так… Научу тебя позже, коли захочешь. Сейчас же можешь просто «громко думать» — и если ты того пожелаешь, то я услышу.

— Мой противник оказался куда более сильным противником, нежели я ожидал, — не стал я терять времени. — Всё происходящее явно кем-то хорошо продумано, и мой враг наверняка имеет несколько сильных козырей для этой схватки. Можешь ли ты, дядя, достать мне алхимические стимуляторы для чародея моего ранга — а то я пришел сюда с одним мечом, даже не думая о подобном повороте.

Некоторое время Илларион молчал, раздумывая. А затем спокойно зашагал ко мне, не обращая ни на кого внимания. Подойдя вплотную, монах в скромной рясе просто снял со своей шеи деревянный крест и повесил его мне на шею.

— Сила Спасителя рода человеческого да пребудет с тобой, племянник, — вслух, никого не стесняясь произнес он. — Сей крест пробыл со мною много лет, а до того носился многими поколениями куда более достойных подвижников Церкви, нежели столь недостойный раб господень, как я.

— Благодарю, дядя, — кивнул я.

— И ещё…

По взмаху его руки со всех сторон к нам устремились потоки влаги, выжимаемой им прямо из воздуха. Шар воды примерно литров на пять-семь заколыхался перед нами, и обмотанной четками рукой священник перекрестил висящий меж нами шар.

— Да будет благословлена именем Отца, Сына и Святого Духа влага сия, — пробормотал он. — Да не коснётся её зло и да сокрушит она диаволовы чары… Прими, сын мой, сей скромный дар.

Прямо на моих глазах от земли отрывались целые куски камня и почвы, формируя здоровенную флягу. Пара секунд и передо мной уже лежала ёмкость, наполненная освященной и зачарованной странной, незнакомой мне магией водою. Не совсем то, что мне требовалось, но я оценил сей дар. В каждом движении маны моего родича ощущалось благословение сил потусторонних, но весьма могучих, к которым относиться легкомысленно не вышло бы ни у одного разумного мага. А затем дядя вновь оказался там же, где стоял изначально — и я готов был поклясться, что никто ничего не заметил.

— Грязная лживая подстилка, наверняка подставляющая задницу конюхам на трактирной конюшне, — разливался тем временем Петя. — Я…

— Сударь! — рычащим от ярости голосом шагнул вперед молодой парень, лет двадцати шести. — Я вызываю вас на дуэль за оскорбление чести и поругание доброго имени…

— Ой, да завали ты еб***о, — по простому отмахнулся мой распалившийся ученик. — Честь этой потаскухи каждый вечер на сеновале и без меня топчут.

— ВЫРОДОК!!! ВРЕМЯ И МЕСТО!!! Я УБЬЮ ТЕБЯ, ТВАРЬ!!! — взорвался парень. — Она моя невеста!!!

— Здесь и сейчас, бой насмерть без алхимии и артефактов, кроме тех, что при нас, личного оружия и магии, — тут же заявил Петя. — И у меня условие — коли я прикончу тебя, то эта потаскуха сразу же выйдет и сразиться со мной. На тех же условиях, без перерыва — умираешь ты, сразу выходит она.

— Ей не придется этого делать, — презрительно кривит губы парень.

— Я согласна, — отвечает девка.

Отлично. Просто здорово, Петя — я правда горжусь парнем. Всё учел, все предусмотрел — если девка выйдет сразу следом за парнем, он успеет завершить всё без особого риска…

— Тогда предлагаю устроить эту схватку до боя старших, — предложил я, вмешиваясь в разговор. — Битва Магистров пусть останется на закуску, пусть младшее поколение покажет, чего стоит.

— Вы, Аристарх Николаевич, давно ли себя к старшему поколению причислили? — насмешливо поинтересовался кто-то прямо из толпы, вызвав смех окружающих.

— С тех пор, как взял ранг Младшего Магистра. А ещё стал Главой Рода, воевал на фронте во главе собственной гвардии и получил несколько наград и медалей за боевые заслуги, — ответил я. — Но если здесь найдется кто-то, кто выйдет перед всеми присутствующими и заявит, что этого мало — я готов выслушать!

— Дамы и господа, — вмешался в дополнительно назревающий конфликт сам Второй Император. — К чему эти споры? На правах хозяина я объявляю, что мы поступим именно так, как предложил Николаев-Шуйский. Ну а так как площадка для дуэли уже готова — вперед, молодые люди! Покажите, на что вы способны!

Буквально через пяток минут Петя уже стоял, сжимая в руках короткую саблю (неплохой артефакт, подаренный мною парню) ожидая отмашки судей. Его оппонент был, в отличии от парня, увешан предметами как новогодняя ёлка, да к тому-же ещё и был старше парня лет на десять — Адепт лет двадцати шести примерно, сжимая в руке дуэльную шпагу, был накачан алхимией так, что всё тело парня нервно подёргивалось, ожидая отмашки к началу боя. Я нахмурился — парень вышел на поединок, нарушив принятые им же условия, и уже за это я имел право вмешаться. За подобное неудачливого защитника чести девицы Столбовой ждал бы позор на долгие годы, с ним посчитали бы зазорным иметь дело все уважающие себя дворяне. Ну, в открытую, во всяком случае… Однако перехватив мой взгляд, Петя медленно покачал головой, и я лишь согласился. Видимо, у моего ученика уже всё учтено, а вечно держать его под своим крылом не выйдет…

В дуэлях насмерть, редчайшем виде поединков, судья был не предусмотрен. Павел Александрович в знак начала боя заставил лопнуть огненный шар над головами противников, и бой завертелся…

Вспыхнувшая багровым свечением шпага врага принялась стремительно чертить полотнищами алого пламени странную фигуру, пытаясь что-то сплести… Вспыхнула силой брошка на груди молодого мужчины, образуя полусферу барьера пиковой для третьего ранга силы, одновременно с тем активировался артефакт в левой руке — небольшой металлический шарик, брошенный вперед, и я лишь покачал головой.