Вернуть Боярство 7 (СИ) - Мамаев Максим. Страница 24

И это всё на фоне того, что пошли разговоры о том, что кровь Шуйских сильна… Ведь в моём поколении род породил уже полтора десятка тех, кто имеет потенциал Архимагов, а уж мой двоюродный брат и вовсе не уступит талантом Хельге. Ещё годок — и засранец стане Мастером в свои семнадцать. Претендент на звание Мага Заклятий… Второй к ряду в великом аристократическом доме. И злые языки не упустили возможности посмеяться над тем, сколько Род потерял из-за своей поспешности.

И это хорошо. Надеюсь, я все же не перешел грань, за которой начнется гнев дяди, что сулит мне крупные неприятности. Если да — то я окончательно закрепил за собой репутацию сильного и решительного мага, а о большем думать рано. Я много общался с теми из младших Шуйских, что сейчас были в столице, как и с другими боярскими отпрысками своего поколения, вовсю пользуясь возросшей популярностью — последние полтора десятка моих дуэлей оканчивались пирушкой в Империале, где для нас уже заранее резервировали отдельный зал. И не пользоваться такой возможностью было грех…

Меня много расспрашивали о моем житье-бытье на Фронтире, и по мере моих рассказов росла и моя репутация. Нет, конечно, когда я поначалу говорил о том, что у меня сотни гвардейцев, преобразованных на уровне сильнейших боярских Родов и с соответствующей экипировкой, о двенадцати служащих мне Мастерах и троих Старших Магистрах, двое из которых — мои прямые вассалы, о землях, соответствующих средних размеров графству в Европе, об их богатстве и перспективах, о похождениях на фронте и своему противостоянию с не самыми слабыми Родами губернии… Но я говорил правду (упуская, конечно, некоторые излишние нюансы, которые широкой публике знать не следовало. Например о том, чем именно я заплатил Фёдору Шуйскому за алхимию и экипировку гвардии) которую было не сложно проверить. И по моим словам выходило, что я менее чем за полтора года добился большего, чем многие дворянские Рода за все свои поколения! И главное — проверить эти сведения было легче лёгкого, были б желание и деньги с некоторыми связями… А уж чего-чего, а этого у них было в избытке.

Да, это были не самые яркие и важные члены своих семейств, ибо большинство находилось в Москве. Но в Москве я на подобные трюки и не решился, ибо там мне бы быстро указали на моё место. Другое дело Петроград, где бояре были на территории Императорского Рода — тут сильно выходить за рамки им никто не позволит из принципа. В общем, не смотря на то, что большинство из тех, кто меня окружал в этот месяц, были далеко не самыми ценными и перспективными в своих Родах, они справятся с тем, что я от них жду. А именно — начнут рассказывать о причудливой диковинке по имени Аристарх Николаев-Шуйский, что на целый месяц похитил их внимание…

Мне же пора заняться теми делами, ради которых я, в первую очередь, и прибыл в столицу. Фёдор Шуйский, поначалу поторапливающий меня, в итоге перенес начало запланированной операции, сославшись на некие обстоятельства. Но вот час настал, и я уже шагал по коридору, выложенному белым мрамором, прямиком в рабочую лабораторию весьма могущественного мага и предвкушал предстоящее дело. Ибо для меня результаты операции тоже очень важны… Даже не результат, а процесс — пополнить свою копилку знаний в этом, весьма перспективном, вопросе было отнюдь не лишним. Откровенно говоря, я бы согласился помочь Шуйскому даже бесплатно, но говорить с ним откровенно на подобные темы я и не собирался — ищите дураков в другом месте.

Личный особняк Фёдора располагался в небольшом пригороде Петрограда, в котором жили многие богатые и влиятельные аристократы — Старейшины Родов из высшей лиги, как дворянских, так и боярских. Элитное местечко, защищенное так, что не каждая европейская столица могла бы подобным похвастать.

— Итак, господин Маг Заклятий, не пора ли посвятить меня в детали предстоящего дела? — вернулся я к актуальным вопросам. — Кому будем пересаживать сердце, чьё оно, это самое сердце, как давно добыто, в каких условиях хранилось и так далее… Мне нужно хотя бы примерно понимать, с чем предстоит иметь дело.

— Пациент — моя дочь, Анна Шуйская, — ответил чародей. — семьдесят девять лет, Архимаг. Основные направления изучаемых магических искусств — магия Огня и Воздуха, второстепенные — пространство, ритуалистика, алхимия и астральная магия.

— Ого! Я, кажется, даже знаю лично эту нашу пациентку, — присвистнул я. — Эта милая старушенция, помнится, на Совете предлагала мне подписать договор о службе Роду — именно в качестве слуги, без фамилии и прав — да ещё и намекала, что моими возможными потомками распоряжаться тоже будут они. Прелестно…

— Это станет проблемой? — уточнил Фёдор. — Если да — то можешь уходить прямо сейчас.

Тон чародея был спокоен и будничен, будто речь шла о погоде за окном, а не об операции, от исхода которой зависела жизнь его потомка. Впрочем, плевать какие у них там взаимоотношения — отказываться я не собирался.

— Нет конечно, — поспешил я развеять его сомнения. — Сделаю всё как нужно, не переживай.

— Уж надеюсь, Аристарх… Надеюсь, ты достаточно разумен, что бы не ставить эмоции и мелкие обиды превыше дела, — кивнул он, останавливаясь перед скромной и неприметной дверью, ведущей куда-то в подвал.

А ещё я достаточно разумен, что бы понимать — даже захоти я что-то в процессе изменить назло Анне, маг его уровня и опыта, работающий в своём личном заклинательном покое, это мигом обнаружит, а проверять его реакцию на подобные выходки я не собираюсь. Да и нет у меня обид или ссор с этой старухой, я вообще тот случай припомнил так, к слову…

Дверь распахнулась, и нам открылось тёмное марево портала. М-да, недурственно, недурственно… Магия активируется при открытии двери, в стены по бокам встроены мощные накопители энергии, а дверь изнутри усеяна множеством мелких символов, отлитых из золотистого металла явно родом из приразломных земель. И пока её не откроешь — никогда не подумаешь, что тут сокрыта могучая магия. Полюбовавшись открывшимся мне стационарным шедевром прикладной артефакторики, я шагнул вслед за хозяином дома. Дверь, насколько я понимаю, закроется сама…

По ту сторону оказалось просторное помещение, освещаемое мягким, льющимся будто бы со всех сторон светом.

— Добро пожаловать в сию скромную обитель, предназначенную для изучения высоких магических искусств… Передовых, замечу, исследований, — с ноткой гордости в голосе заявил Шуйский. — Не знаю, каковы были твои стандарты на пике возможностей, но надеюсь, что я не слишком разочаровал тебя.

— Какое там разочаровал! — покачал я головой. — Это ж какие деньжища были вбуханы в постройку, оборудование и работу специалистов-артефакторов⁈

— Немалые, — признал явно гордый произведенным эффектом чародей. — Хватило бы купить небольшой городок со всеми населяющими его разумными существами — даже учитывая с десяток дворянских Родов, кои найдутся в любом сколь-либо значимом населенном пункте. И это только при мне — а уж если считать всё потраченное моими предшественниками, становится аж дурновато. И это ты ещё не видел комплекса по изучению алхимии, где куется основа нашей экономика — препараты для усиления магического потенциала и прочие прелести для высокой аристократии…

Заклинательный чертог был, во первых, расположен на источнике магии огромной мощи. Тот, что находился под моим особняком в Сибири на его фоне казался безобидным вечерним костром в сравнении с бушующим лесным пожаром. Из этого вытекала одна их причин гигантских расходов на постройку и поддержание подобного места — держать в узде подобную мощь без огромного комплекса дорогостоящих артефактов и ритуальной магии попросту немыслимо. Даже с учетом того, что важнейшие элементы этой сложной системы изготавливались исключительно чародеями Рода, сумма рисовалась астрономическая. По очень, очень грубым прикидкам — речь идет о чем-то ближе к полусотне миллиардов рублей… А ведь это, повторяю, грубая оценка — фактически цифры могли быть значительно выше…

Сам заклинательный чертог был представлен каменной площадкой тридцать на тридцать метров. Ровный, без единой трещинки пол. Ни пыли, ни магических кругов или строгих линий заклинательных фигур, никаких рун, речей на чародейских языках иных миров и прочего — просто ровный серый пол. Моё восприятие не ощущало от него абсолютно ничего, но интуиция буквально вопила о том, что передо мной самое сердце всей этой системы.