Честь Рима (ЛП) - Скэрроу Саймон. Страница 22

— За счет заведения, брат.

Собеседник выглядел удивленным. — В этом нет необходимости. Я могу позволить себе заплатить за еду.

— Оставь это. Одолжение одного старого солдата другому.

Человек бросил на него быстрый испытующий взгляд. — Я так и подумал. Какое подразделение?

— Выбирай, — усмехнулся Макрон. — Большую часть времени я провел во Втором легионе, но я также служил во вспомогательных когортах, прежде чем оказался в преторианских рядах. Центурион, как и ты.

Не было никаких сомнений в восхищении на лице другого ветерана, когда он протянул руку, и они схватились за предплечья.

— Рад встрече, брат. Меня зовут Деций Ульпий.

— Луций Корнелий, хотя большинство знает меня под моим когноменом, Макрон.

— Тогда Макрон. Рад познакомиться с тобой, брат. Я так понимаю, ты здесь новенький. Я не видел тебя раньше в «Собаке и олене».

— Недавно прибыл из Рима. Мне принадлежит половина постоялого двора.

— А, понимаю.

Макрон заметил еще двоих мужчин в зале, ожидающих, пока их обслужат. — Найди себе столик, и я пришлю еду и вино. Если ты завсегдатай, мы можем как-нибудь разделить кувшин.

— Я бы был непротив, — кивнул Ульпий и поднял монету. — И благодарю.

Он повернулся и пробрался к столу, за которым можно было сесть спиной к стене, и Макрон почувствовал укол жалости, когда заметил его хромоту. Затем один из посетителей, ожидавших дальше у стойки, постучал монетой по деревянной поверхности, чтобы привлечь его внимание.

— В этом нет необходимости, друг. Чего ты желаешь?

Вечер прошел быстро, благодаря постоянному приходу и уходу клиентов. Снаружи зимнее солнце рисовало свою неглубокую дугу на ясном небе и приближалось к линиям крыш домов вдоль улицы. Постепенно клиенты у прилавка редели, возвращаясь на работу или направляясь домой, насытившись едой и услугами, предлагаемыми в «Собаке и олене». Менее честный владелец, чем Порция, использовал бы вино как средство обмана неопытных посетителей, но, как она объяснила Макрону, создание хорошей репутации в конечном итоге приносит больше прибыли, чем обман клиентов. Дай, а не возьми, было ее кредо, и оно сослужило ей хорошую службу. Такой подход сильно отличался от большинства заведений, которые Макрон посещал в армейские годы, и он был удивлен, что так мало трактирщиков смогло осознать этот более долгосрочный, но и гораздо более выгодный способ ведения дела. Доказательством этому были монеты, сваленные в сундучке.

Ульпий уже давно покончил с тушеным мясом и вином, но все еще сидел рядом с теплым светом жаровни, по-видимому, задремывая после еды с довольной улыбкой. Время от времени Макрон замечал, как он оглядывается на других посетителей. Он чувствовал, что Ульпий был родственной душой, благодаря его военному прошлому. Такой человек вполне может быть полезным союзником в сложившейся ситуации. Он налил себе чашу вина и прошел через стойку.

— Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе?

— Вовсе нет, — улыбнулся Ульпий. — На самом деле я надеялся, что ты это сделаешь.

— О? — Макрон изогнул бровь, пододвинул табуретку и сел напротив.

— Мне было интересно, сможем ли мы заключить сделку, учитывая, что в свое время ты был таким же центурионом.

— Вообще-то, я думал о том же, — Макрон сжал чашу в руках.

— Я сомневаюсь. Ведь ты еще не слышал, что я хочу предложить. Что у тебя на уме, Макрон?

Макрон сделал глоток, прежде чем ответить. — В ближайшие дни я могу оказаться в затруднительном положении. Мне бы пригодился человек, который знает толк в драке. Кто-то с острым лезвием и твердой стойкой на земле. Кто-то, кто может поддержать меня, если возникнут проблемы.

— Понятно, — Ульпий почесал челюсть, позволив большому пальцу задержаться на шраме, пересекавшем его подбородок. — Что за неприятности?

— В основном пьяницы и мелкие воришки, — замялся Макрон. — А может быть, и парочка головорезов из какой-нибудь местной банды.

— Звучит как опасная работенка.

— Не для бывшего центуриона. Несмотря на твою ногу, ты выглядишь как человек, который может постоять за себя.

Ульпий рассмеялся. — О, я почти уверен, что справлюсь с собой, не говоря уже о парнях, о которых ты говоришь.

— Хорошо. Тогда ты заинтересован в работе? Я могу сделать это стоящим твоего времени.

— Я сомневаюсь. Мне придется отклонить твое предложение, брат.

Макрон вздохнул. — Что ж, какая жалость.

— Ты хочешь услышать о моем предложении?

Макрону не нужна была другая работа, ведь все еще нужно было заниматься таверной. Постоялый двор занимал сейчас все его время. Кроме того, ему еще предстояло принять тот земельный надел, который он получил в Камулодунуме. Предстояло установить границы и разработать планы строительства виллы, которую он мечтал разделить с Петронеллой. Тем не менее, ему было бы интересно выслушать другого человека. Он осушил свою чашу и указал на стойку неподалеку. — Я занят, в чем ты мог убедиться с тех пор, как вошел. И все же, что ты имел в виду?

Ульпий сложил руки и хрустнул костяшками пальцев. — Мне тоже нужны дополнительные мышцы. Такой человек, как ты, который привык отдавать и выполнять приказы, идеально подходит для этой роли.

— Какая роль, брат?

— Взять на себя ответственность за моих людей. Поддерживать их в форме и обучить хорошей драке. Они должны быть готовы действовать, когда придет время.

— И что же это за нужное время? — Первые подозрения закрались внутри, заставив Макрона забеспокоиться.

— Время, когда я возьму под контроль другие банды Лондиниума и уничтожу тех, кто встанет у меня на пути, — Ульпий сделал паузу. — Я должен извиниться, я был не до конца честен с тобой. Я хотел понаблюдать за тобой, прежде чем сделать свое предложение. Вот почему я пришел сюда, чтобы оценить тебя, а также отведать твоего превосходного рагу и сносного вина.

Глаза Макрона сузились. — Кто ты?

— Меня зовут… мое полное имя — Деций Ульпий Цинна.

Кулак Макрона сомкнулся вокруг чаши в его руке, когда он напрягся в немедленной готовности к действию. Он внимательно изучил Цинну, ища первый явный признак того, что он вот-вот ударит. Вместо этого его собеседник понимающе улыбнулся.

— Тебе ничего не угрожает, центурион Макрон. По крайней мере, не сегодня. И я не жду опасности от тебя. Если ты попытаешься причинить мне вред, мне стоит только повысить голос, и мои люди, ожидающие снаружи, ворвутся через эту дверь в мгновение ока. А если ты убьешь меня, у них есть приказ убить тебя и всех членов этого хозяйства. Знание этих дополнительных деталей, полагаю, гарантирует, что ты и пальца не поднимешь на меня. Итак, теперь, когда ты знаешь, кто я, давай продолжим наш разговор. Я бы хотел, чтобы мы могли говорить с такой же теплотой, как и до этого, но смею предположить, что это невозможно.

— Смеешь? — прорычал Макрон.

Цинна принял обиженное выражение лица. — Да ладно, мы оба были солдатами. Мы понимаем друг друга и то, через что мы прошли, лучше, чем большинство других людей. Для многих солдат их товарищи ближе, чем любая семья. У нас есть узы, которые связывают нас. Так что выслушай меня и обдумай возможность, которую я пришел предложить тебе. — Он подождал немного, чтобы раздражение Макрона немного улеглось, а затем продолжил. — Этим утром ты хорошенько помял троих моих людей. Хотя, они и не были лучшими, но они были достаточно компетентны и превосходили тебя числом.

— Тебе нужно нанять себе людей получше, если ты собираешься послать их против меня.

— Не обольщайся слишком сильно, Макрон. Если я пошлю больше людей, они будут лучше подготовлены. В следующий раз ты проиграешь.

Макрон презрительно фыркнул. — Посмотрим.

— Молись, чтобы нам не пришлось, брат.

— Не называй меня так.

Цинна выглядел ошеломленным. — Слушай, я хочу тебе помочь. Как я уже сказал, мне нужен кто-то, кто будет тренировать и руководить моими людьми. Ты был бы лучшим человеком для этой работы. То, как ты расправился с парнями этим утром, доказывает это. Им нужно привести себя в форму. Им нужна дисциплина и тренировки, чтобы я мог победить любых соперников. Особенно Мальвиния. Я бы сделал это стоящим твоего времени. В наши дни через Лондиниум протекает так много богатства, что оно может нас обоих озолотить, если мы будем действовать быстро и возьмем под контроль улицы. — Он расчетливо посмотрел на Макрона. — Я понимаю, что это не настоящая военная служба, но сейчас, когда ты демобилизованный ветеран, это самое близкое тебе по духу. Скажи мне честно, ведь ты скучаешь по старым временам. Я не думаю, что тому солдату в тебе нравится идея доживать свои дни, разливая вино, вытирая прилавок и выгоняя случайных пьяниц. Или я ошибаюсь?