Честь Рима (ЛП) - Скэрроу Саймон. Страница 6

— Справедливо. — Макрон добродушно рассмеялся.

Он провел Петронеллу на корму и позволил ей перевязать рану на его ноге. Закончив, она стояла и смотрела на него в тусклом звездном свете.

— А что с твоей головой?

— Просто слегка ударился, вот и все.

— Мне показалось, что это не просто легкий удар. Дай-ка я посмотрю.

Прежде чем он успел ответить, она подняла руку и нежно провела по его коже головы, остановившись, когда наткнулась на копну слипшихся волос и почувствовала, как кровь сочится между пальцами.

Макрон поморщился.

— Полегче. Ты должна лечить рану, а не разминать её как окорок ветчины.

— Бедный мальчик, — насмешливо ответила она. Она отрезала еще одну полоску ткани, чтобы обернуть вокруг его головы. — Вот так. Это, по крайней мере, поможет остановить кровотечение. Я осмотрю рану как следует, когда будет достаточно света.

Она вглядывалась в темноту, щурясь, чтобы разглядеть берег реки, прежде чем тихо заговорила.

— Как ты думаешь, они вернутся?

— Сомневаюсь. Мы дали им хороший отпор, даже более чем хороший, я думаю, не к такой встрече они привыкли. Скорее всего, они отступят, чтобы зализать раны и оплакать своих мертвецов, а в будущем выберут более легкую добычу. Кстати, о мертвых…

Макрон достал свой меч и перерезал горло двум раненым пиратам, а затем опрокинул их тела за борт вместе с теми, кто был уже мертв. Они шлепнулись в воду и вызвали небольшой переполох на поверхности реки, после чего исчезли из виду. Потирая руки, чтобы хоть немного согреть онемевшие пальцы, он внимательно следил за водой вокруг корабля, пока «Дельфин» скользил вверх по Тамесису в сторону Лондиниума.

Час или около того спустя с востока надвинулась еще одна полоса облаков, и свежий снег вскоре скрыл полосы крови и другие следы отчаянной борьбы. К счастью, тело Баркона с изуродованной головой теперь лежало под нетронутым снежным саваном, скрывшись от взоров своих бывших спутников.

Когда первые отблески рассвета забрезжили над зимним пейзажем, света стало достаточно, чтобы легче ориентироваться. Пиратов нигде не было видно, и уже виднелось несколько других торговых судов, идущих в обоих направлениях по реке.

— Вот тебе и спокойная пенсия, — пробормотал Макрон про себя.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Лондиниум был таким пограничным городом, запах которого человек мог учуять еще задолго до того, как увидел бы его. Едкий запах нечистот, дыма от костров и неопределенного ассортимента кожевенных производств, гниющей растительности и резкого запаха животных и людей, которые их содержали. Запах распространялся вниз по реке, словно его несло вместе с течением Тамесиса, а естественный мутный цвет реки, к счастью, скрывал коричневые полосы, появляющиеся от стоков и водопропускных труб, которые несли городские отходы к краю водной глади.

Андрокий указал на сизую дымку, пронизанную столбами дыма, которая простиралась по всему горизонту, заслоняя голубое небо. Оно неприятно контрастировало со сверкающим белым снежным покрывалом, устилавшим пейзаж по обе стороны от темных вод Тамесиса. Капитан «Дельфина» сменил мальчика у румпеля, и тот, свернувшись калачиком под запасными парусами, крепко спал.

— Еще два поворота, и мы на месте. И я еще никогда так не хотел увидеть порт в конце плавания, — с чувством добавил Андрокий.

Петронелла осмотрела раны каждого, как только появилось достаточно света, чтобы видеть ясно. Свежие повязки и бинты были аккуратно наложены. Гидракс сидел, скрестив ноги, на палубе и зашивал ткань, которой был накрыт труп Баркона. Для работы он использовал два плаща моряка, а прочную бечевку, продетую в костяную иглу матроса, он туго затягивал при каждом стежке, чтобы шерсть плотно облегала контуры трупа. Лемул уже собрал скудные пожитки мертвеца в корзину, чтобы передать их семье, когда корабль вернется в Гесориакум.

— Что вы будете делать с телом? — спросил Макрон.

— За Лондиниумом есть невысокий хребет, где кремируют мертвых. Мы заберем прах с собой, когда поплывем в Галлию. Но сначала мне нужны два новых матроса. Один заменит его, а другой будет помогать мне, пока я не выздоровею.

— А как же мальчик? — спросила Петронелла. — Ему тоже нужно время, чтобы рана зажила. Пока что он не может обходиться одной рукой.

Андрокий кивнул и задумался на мгновение, прежде чем фыркнуть.

— Возможно, пришло время освободить его. Я не могу позволить себе кормить его, если он не может работать.

— Я думаю, ты можешь себе это позволить, — тихо сказал Макрон. — Учитывая то, что мы заплатили за путешествие, а также то, что ты заработаешь на товаре.

— Хорошо, тогда я могу себе это позволить, но я не собираюсь держать его, если не могу получить от него достойную работу. Я торговец, и не занимаюсь благотворительностью, центурион. — Губы капитана приподнялись в циничной улыбке. — Если он тебе так дорог, можешь забрать его себе.

Макрон был не из тех людей, которые любят играть в игры, и он сразу же решил проверить блеф другого человека. — Отлично, мы возьмем его.

Петронелла изогнула бровь.

— Возьмем?

Макрон бросил на нее быстрый предостерегающий взгляд, а капитан недолго пытался справиться со своим удивлением по поводу реакции центуриона. Затем он сглотнул и поднялся на ноги, скорчив гримасу, так как его попытка принять уверенную позу вызвала боль от раны в боку. Он быстро вдохнул и стиснул зубы.

— Конечно, когда я говорю «бери его», я имею в виду, что он твой за определенную цену. В конце концов, он молод, у него впереди много хороших лет. Если хорошо кормить его, и он будет регулярно выполнять физические упражнения, тогда он будет здоровым и сильным. Хорошее вложение, я бы сказал.

— Но только что ты был за то, чтобы отпустить его.

— Фигура речи. — Андрокий принужденно улыбнулся. — Да ладно, центурион, ты же не думал, что я просто брошу парня. В каком-то смысле он стал частью нашей семьи.

Петронелла фыркнула.

— Я думаю, что это не та семья, частью которой я бы хотела быть.

— Я согласен, — твердо сказал Макрон. — Я думаю, мы окажем капитану услугу, забрав парня из его рук.

— Теперь смотри сюда, — запротестовал Андрокий. — Он — корабельный мальчик, а это значит, что я имею право решать, что с ним будет, как и с любым из моей команды.

— Сколько? — Макрон прервал его.

Глаза капитана проницательно сузились. У его пассажира было почетное увольнение, что означало, что у него было достаточно средств, чтобы финансировать свою пенсию.

— Учитывая потенциал мальчика, я бы сказал, что за него можно получить хорошую цену на рынке. Так что двести денариев будет хорошей ценой.

— Член Юпитера! Раз уж у него нет языка, то он годится только для ручного труда. Я заберу его у тебя за пятьдесят.

— Пятьдесят! — Андрокий театрально прижал руку к груди. — Это…

— Это все, что ты от меня получишь. Это моё последнее предложение.

— Пятьдесят? — Андрокий пожевал губу. — Из императорского монетного двора, заметь. А не обесцененные монеты, что ходят в Галлии.

— Императорский монетный двор, — подтвердил Макрон. — Мы договорились?

На мгновение капитан почувствовал нежелание, затем он плюнул на ладонь и протянул руку. — Да, договорились. Но заметь я только что ограбил сам себя!

Макрон достал монеты из запертого сундука в своем багаже и передал их. Андрокию тщательно пересчитал их, прежде чем положить в кожаный кошелек, висевший на ремешке у него на шее. — Он твой. И скатертью дорога.

Макрон на мгновение засомневался в быстроте сделки. Не было никаких записей о праве собственности, ничего, что могло бы гарантировать законную передачу мальчика от одного хозяина к другому. Он сомневался, была ли вообще эта сделка юридически обязывающей. В нескольких метрах от него, свернувшись калачиком, лежал мальчик, положив голову на руки, и легко дышал во сне, не подозревая, что его жизнь приняла совсем новое направление. Макрон гадал, как он воспримет эту новость.