Охота на Лису - Хоуп Аманди. Страница 3

  - Мой! - прошептала в экстазе, рассматривая драгоценность. - Теперь ты только мой!

  Нежно погладила его одним пальчиком, и в ответ камешек, как будто соглашаясь и одобряя, озорно подмигнул мне своими гранями.

  Обожаю! Блеск драгоценных камней сводит меня бедную с ума! Это выше моего естества, сильнее, и простого созерцания недостаточно, я должна обладать подобной красотой. Я и только я! Иначе моя душа никак не успокоится.

  И вот, предмет моего вожделения был передо мной. Я его украла! Да! Да! Я это сделала! Гордо задрав свой небольшой носик, шумно выдохнула и снова перевела умиленный взгляд на свое сокровище. Внутри зародилось и расцвело не передаваемое словами чувство торжества, укутав теплом и радостью всю меня. У меня получилось! Не просто получилось, я смогла это сделать виртуозно! Быстро и чисто, без сучка и задоринки. Не подкопаешься! Удовлетворенно хмыкнула: "Ай да я! Ай да молодец!"

  Этот камень сразу и безоговорочно поймал моё сердце и душу в свою сверкающую клетку. Это была любовь с первого взгляда. Лишь увидев его однажды, и то мельком, была покорена навеки. Он меня заворожил, очаровал, загипнотизировал. Это был мой бриллиант. А то, что некоторое время принадлежал кому-то другому, чистое недоразумение, уверяю вас. И я это должна была исправить!

  О! Это не далось мне легко. Целый месяц с терпением и упорством следила за баронессой Бассет, именно она на тот момент являлась хозяйкой драгоценности. Нет, скорее, просто носительницей, его хозяйкой могла быть только я. За это время всего лишь один раз видела свою "Маркизу". Тоскливо вздохнув тогда и пообещав ей мысленно, что скоро её вызволю, продолжила свою "охоту", ни на секунду не сомневаясь, что сдержу свое обещание.

  Баронесса надевала этот бриллиант только на самые торжественные приёмы и балы.

  И как раз сегодня подобный и состоялся.

  В надежде, что она вновь нацепит на свою, совсем не лебединую, шею мой камешек, отправилась в поместье графа Казати, где должна была состояться помолвка его единственной дочери. Чем не знаменательный повод?

  Господа никогда не обращают внимания на прислугу. И очень зря. Особенно во времена больших приёмов и пышных балов. Обслугу нанимают в помощь, что говорится прямо с улицы, лишь бы рекомендация была. А такая у меня имелась, благодаря знакомому мастеру, который в два счета подделывал любую бумажку.

  Собрав в кулак всю свою храбрость, и призвав ей на помощь наглость, отправилась на дело.

  В особняке меня встретила пожилая экономка, которая, не особо вчитываясь в рекомендательное письмо, бросила его небрежно в стопу подобных и сразу же отправила к кастелянше за униформой. Внимательно проследив за медленно спланировавшим листом с моими данными, хоть и придуманными, про себя отметила, что потом надо будет его обязательно уничтожить, следы оставлять не стоит. С этими мыслями двинулась в указанном направлении.

  Облачившись в форму, я стала ещё более незаметна в толпе безликой прислуги. В моём деле это очень важный фактор - оставаться как можно более неприметной. Во всем моём облике выделялись только глаза, по словам моего любимого дедули, необыкновенно яркие и выразительные. Дед мне с самого детства твердил, что они у меня наиболее запоминающаяся часть, потому их особенно надо прятать. "Прячь глазки", - неоднократно повторял он мне, обучая своему ремеслу. "Мой родной деда..." - сердце сжалось от боли. - "Как мне тебя не хватает! Вот уже два года, как вас с бабулей нет, а боль не становится меньше".

  Благодаря урокам деда и своему врожденному актерскому таланту, с годами в искусстве маскировки и перевоплощения я стала профи. Сегодня вставила заранее приготовленные линзы, сделавшие мои глаза блеклыми и невыразительными, ресницы слегка припудрила, дабы те выглядели не такими пушистыми и тёмными. Внимательно осмотрев себя, удовлетворённо кивнула. "Очень хорошо!" В этой мышиного вида личности меня никто не узнает.

  В комплект униформы помимо скромного закрытого платья с длинными рукавами и белого фартука входил еще и смешной чепчик, под который я с удовольствием спрятала волосы. Теперь, даже если кто-то захочет описать мой внешний вид, кроме белого передничка и нелепого чепчика ничего не сможет припомнить. Переодевший отправилась разведывать обстановку.

  Если смотреть со стороны, то как будто вокруг царил хаос. На самом же деле слуги сновали туда-сюда в строго упорядоченной суете, к чему и я вскоре присоединилась. Что-то таскала, вытирала, подавала. За два часа была настолько уставшая что и передвигала ногами скорей по инерции. Но труд, как любила повторять моя бабуля, облагораживает. Не думаю, что я с ней полностью согласна на данный момент, но какое-то удовлетворение всё же присутствовало. Наконец-то всё было готово к будущему приёму, нас отправили в крыло для прислуги, чтобы не болтались без дела под ногами. Пройдя на кухню, забилась в самый дальний уголок.

  Сердобольная кухарка, глядя на меня, покачала головой и выдала пирожок. Наверное, моё хрупкое телосложение вызвало в ней приступ сочувствия.

  Сдобу приняла с радостью, только сейчас ощутив, что из-за волнения этого дня, да и тяжёлой физической работы, сильно проголодалась. Медленно жуя предложенное лакомство, погрузилась в раздумья. По моим предположениям, баронесса должна сегодня нацепить бриллиант, ведь случай как раз подходящий, очень надеюсь на это. За время наблюдения за ней поняла, что особым вкусом данная персона явно не страдала и могла нацепить камень, невзирая на цвет и покрой платья. Осталось только молить провидение, чтобы сегодня баронесса не упустила шанс похвастаться дорогим аксессуаром. Иначе придётся начинать всё с начала, а работа прислуги, как я убедилась за сегодняшний день, совсем не моё.

  Иногда, выныривая из своих глубоких дум, прислушивалась к болтовне окружающих. Кухня, я вам скажу, лучшее место для сплетен. Здесь слухи рождаются, растут, взрослеют и отправляются в свободное плавание. Если хочешь всё знать о хозяевах, проведай их кухню - узнаешь много нового, интересного и полезного, что в моём деле особенно важно. Итак, я иногда прислушивалась к разговорам, не забывая при этом усердно жевать: вслед за пирожком, пошли в ход разные яства, возвращаемые с господского стола не тронутыми. А нам то что? Мы не гордые - не хотят господа кушать, прислуге больше достанется.

  В очередной раз уйдя в себя, шестым чувством ощутила странное оживление вокруг - как будто кто-то распахнул все двери и потянуло сквозняком. Я тут же навострила ушки.