Дюна: Дом Атрейдесов - Герберт Брайан. Страница 142

Анирул криво усмехнулась.

– Я всегда считала прямоту одной из самых сильных своих сторон. Верховная Мать Харишка знает это. Такое поведение дает мне возможность серьезно обсуждать дела и учиться многим вещам, которым я никогда не научилась бы, веди я себя по-другому.

– Такое поведение оправдывает себя только в том случае, если другие слушают тебя. – Марго приподняла свои светлые брови, слегка наморщив безупречный лоб.

Анирул пошла по галерее, высоко, как подобает императрице, держа голову. В волосах сверкали драгоценные камни, вплетенные в сетку, которой были прикрыты ее бронзовые волосы. Она знала, что куртизанки обсуждают ее, раздумывая, какую секретную миссию выполняют в данном случае ведьмы Бене Гессерит и какие сети они сплели, чтобы соблазнить принца Шаддама. Ах, если бы знать. Правда, эта болтовня и сплетни только прибавляли таинственности Анирул.

– Мне кажется, что нам тоже есть о чем пошептаться, – сказала она.

Марго смахнула со лба прядь медовых светлых волос.

– Конечно, есть. О ребенке Мохиам?

– Да, и о деле Атрейдеса.

Анирул вдохнула аромат сапфировых роз, образующих живую изгородь маленького патио, до которого они незаметно дошли. Сладкий аромат разбудил ее чувства. Они с Марго сели рядом на скамейку, откуда можно было видеть любого, кто подойдет, хотя говорили они направленным шепотом, исключавшим всякое подслушивание.

– Какое отношение имеет Атрейдес к дочери Мохиам? Как одна из самых высокопоставленных Преподобных Матерей, Марго была посвящена в детали операции по рождению Квисац Хадераха, так же как и сама Мохиам, которая тоже была посвящена в эти подробности после рождения Джессики.

– Подумай о дальней перспективе. Марго, подумай о генетических паттернах, о смене поколений, которую мы задумали осуществить. Герцог Лето Атрейдес находится в заключении, его жизнь и титул находятся в опасности. Он может казаться незначительным дворянином из малозаметного Великого Дома. Но задумывалась ли ты, какой катастрофой может обернуться для нас несчастье, которое грозит ему?

Марго перевела дух. Теперь для нее все кусочки мозаики сложились в одно целое.

– Герцог Лето? Не хочешь ли ты сказать, что он нужен для… – Она не смогла произнести вслух самое тайное из имен, имя Квисац Хадераха.

– Гены Атрейдеса нужны в следующем поколении! – сказала Анирул, повторив те слова, которые эхом отдавались в ее голове под воздействием Другой Памяти. – Люди боятся поддерживать Лето в этом деле, и мы знаем почему. Некоторые из ключевых магистратов сочувствуют Лето по политическим соображениям, но большинство не верит в его невиновность. Зачем этому молодому глупцу потребовалось делать столь неосмотрительную вещь? Это выше моего понимания. Марго печально покачала головой.

– Хотя Шаддам на словах заявил о своем нейтралитете, в частных разговорах он высказывается отнюдь не в пользу Лето. Он определенно не верит в невиновность Атрейдеса, – сказала Анирул. – Однако за этим может стоять и нечто большее. Кронпринц имеет какие-то отношения с Тлейлаксу, причину которых он никому не открывает. Ты думаешь, это возможно?

– Хазимир ничего мне об этом не рассказывал, – ответила Марго. Она вдруг поняла, что назвала своего друга просто по имени, и виновато улыбнулась собеседнице. – А он делится со мной некоторыми секретами. Со временем твой муж тоже начнет делиться с тобой своими секретами.

Анирул нахмурилась. Шаддам и Фенринг постоянно играли в какие-то политические игры, без устали разрабатывая какие-то схемы.

– Итак, они что-то задумали. Вместе. Может быть, судьба Лето – часть их плана?

– Может быть.

Анирул подалась вперед, чтобы лучше спрятаться за живой изгородью из роз.

– Марго, наши мужчины по каким-то причинам хотят падения Дома Атрейдесов.., но Общине Сестер нужна наследственность Лето для завершения нашей программы. Это наша лучшая надежда, от этого зависит достойное окончание работы, продолжавшейся многие столетия.

Плохо понимая, что ей говорят. Марго Рашино-Зеа уставила на Анирул недоумевающий взгляд своих серо-зеленых глаз.

– Наша потребность в отпрыске Атрейдеса не зависит от статуса его Великого Дома.

– Разве? – возразила Анирул и принялась терпеливо объяснять причину своего страха. – У герцога Лето нет ни братьев, ни сестер. Если он проиграет дело в Конфискационном Суде, то может покончить жизнь самоубийством. Он молодой человек, отличающийся непомерной гордостью, а лишение прав будет вторым тяжелым ударом после смерти отца.

Марго скептически прищурилась.

– Этот Лето необычайно сильная личность. С его характером он будет сражаться до конца, что бы ни случилось.

Над головами женщин летали птички, их песни были похожи на звон разбитого хрусталя. Анирул взглянула в безоблачное небо и проследила за полетом птиц.

– А что, если его убьют мстительные тлейлаксы или барон Харконнен устроит ?несчастный? случай? Лето Атрейдес может потерять защиту, которую ему обеспечивает его высокий статус. Мы должны сохранить ему жизнь и, по возможности, титул и власть.

– Я поняла тебя, Анирул.

– Этот молодой герцог должен быть защищен любой ценой – и для начала мы должны сохранить его статус как главы Великого Дома. Он не может проиграть Суд.

– Хм-м, кажется, есть способ, – сказала Марго с натянутой улыбкой. Она заговорила задумчивым тоном:

– Может быть, Хазимир придет в восторг от моей идеи, несмотря на свое инстинктивное желание во всем мне противоречить. Конечно, мы ни одним вздохом не должны сказать им о подоплеке дела – ни ему, ни Шаддаму. Но наши действия внесут полное смятение в ряды игроков.

Анирул молча ждала, но глаза ее горели от нестерпимого любопытства. Марго придвинулась ближе к Преподобной Матери.

– Это касается наших подозрений в отношении связей с Тлейлаксу. Мы можем использовать их как блеф, завернутый в другой блеф. И сделаем это, не нанося вреда ни Шаддаму, ни Дому Коррино.

Анирул напряглась.

– Мой будущий муж, и даже сам Трон Золотого Льва – все это вторично по отношению к цели нашей программы.

– Конечно, ты права, – поспешно, оправдываясь в собственной оплошности, сказала Марго. – Но как, по-твоему, мы должны действовать?

– Мы начнем с послания к Лето.

***

На второе утро пребывания Лето в тюрьме Кайтэйна к нему в камеру явился чиновник с важными документами, которые должен был подписать молодой герцог: официальное требование Конфискационного Суда и отказ Лето от всех прав на собственность Дома Атрейдесов. Это был момент истины для Лето, поскольку это была та точка отсчета, начиная с которой Лето сам подтверждал необходимость и неизбежность столь опасного для него поворота событий.

Хотя, конечно, это была тюрьма, камера состояла из двух помещений, в которых имелись удобная подвесная койка, стол из полированной эказской джакаранды, устройство для чтения голограмм и другие удобства. Эти так называемые привилегии были предоставлены Лето из-за его высокого статуса члена Ландсраада. Ни с одним главой Великого Дома никогда не обращались как с обыкновенным преступником, по крайней мере до того, как его либо лишали прав в ходе процесса, или если он становился отступником, как члены Дома Верниусов. Лето понимал, что, возможно, последний раз в жизни пользуется такими удобствами, если не сумеет доказать свою невиновность.

Камера была теплой, еда вполне сносной, постель удобной – хотя в преддверии процесса Лето так и не смог сомкнуть глаз. Он почти не надеялся на быстрое разрешение своего дела. От торопливости могли, конечно, возникнуть дополнительные проблемы.

Чиновник, технический секретарь Ландсраада, одетый в коричнево-серую форму с серебряными эполетами, обращался к Лето ?мсье Атрейдес?, не прибавляя, как обычно, герцогского титула, словно все бумаги были уже подписаны и члены магистрата оставили на них свои отпечатки пальцев. Прежде за все века существования империи Конфискационный Суд созывался трижды, в двух случаях обвиняемые проигрывали дело, и признанные виновными Дома уничтожались.