Любовник (СИ) - "Прядущая Нить". Страница 16

Очередной долгий гудок вывел из задумчивости. Гэвин прямо на пальцах — на одном конкретном пальце — собирался показать долбящему в клаксон дятлу, куда ему стоит идти, как машину тряхнуло, а следом раздался жуткий скрежет металла и звон бьющегося стекла. Сержанта, который в этот раз решил не пристёгиваться, приложило грудиной о руль, а головой он с размаху впечатался в лобовое. Автомобиль протащило несколько метров по проезжей части, пока капот не упёрся в стену жилого дома. В ушах звенело, грудную клетку сковала сильная боль, но с трудом Рид смог выползти из смятой машины, в зад которой на всём ходу влетела фура. Испуганный водитель большегруза выпрыгнул из кабины, извиняясь и крича что-то об отказавших тормозах. Рид остановил словесный понос взмахом ладони.

— Заткнись, бога ради, и позвони в 911, — захрипел Гэвин.

Грудь нещадно болела, в вырезе футболки виделась почти мгновенно почерневшая полоса гематомы. Было больно, но он проходил через передряги похуже, а вот другим участникам ДТП могло повезти меньше. Сфокусировав взгляд, сержант насчитал пять повреждённых машин, включая свою, которые зацепил большегруз, и одной из легковушек, на крышу которой съехал контейнер, было хуже всего. Рид поднялся, опираясь на стену, и побрёл в сторону серой «тойоты», крышу которой ощутимо прогнуло. Сердце пропустило удар, когда он заглянул внутрь. Водитель был без сознания, пассажир спереди глухо стонал, но глаза тоже были закрыты, а вот из детского автокресла на заднем сидении, не доносилось ни звука.

Когда осмотр Гэвина уже подходил к концу, в автомобиль «скорой» пробился Ричард. Напарник расслабленно сидел на каталке и абстрагировался от проводимых манипуляций, смотря в пустоту. Ему повезло, отделался парой швов на рассечённой брови, несколькими царапинами на лице, шее и руках, а также сильным ушибом грудной клетки. Как сказали сотрудники службы спасения, просто чудо, что в аварии никто не погиб. Когда Рид уточнил про ребёнка в легковушке, его успокоили, сказав, что автокресло было пустым.

— Гэвин, ты как? — сквозь толщу мыслей мужчина услышал хриплый голос напарника.

— В норме, ничего серьёзного. — Он сфокусировал взгляд на взволнованных серых глазах.

— Ты не представляешь, как я испугался, когда по новостям показали аварию, а диспетчер передал о пострадавшем в машине полиции, — затараторил Хейз, сжимая ладонь Рида в своей.

— Зачем ты приехал? — Язык еле ворочался во рту, от обезбола сушило похлеще, чем от травки.

— Хотел лично убедиться, что с тобой не произошло ничего критичного. — Найнс протянул руку, осторожно касаясь разбитой губы.

— Пару-тройку дней не будем сосаться, — улыбнулся Рид, желая разрядить обстановку. Судя по глазам Хейза, шутка не зашла. — Иисусе, Ричи, да всё нормально! Я же полицейский, а не кисейная барышня, не нужно так переживать! — Рид не знал, как донести до коллеги, что с ним реально всё хорошо.

— Ты мой напарник, Гэвин, я не могу за тебя не волноваться, — тихо ответил Ричард. — Капитан сказал, что сегодня можешь ехать домой, и настоял, чтобы ты хотя бы пару дней отлежался дома. И не смотри так на меня, Гэвин, я полностью поддерживаю идею Фаулера!

— Ладно, я понял. Отвезёшь меня, раз уж ты и так здесь? — Таблетки начали отпускать, тело заныло, так что Рид решил воспользоваться внеплановыми выходными.

— Хорошо.

Когда они сели в машину, Гэвин недовольно поморщился.

— Блядь, Ричи, ну какого хуя? Выруби свой ароматизатор, мне вот только стояка сейчас не хватало, — возмутился Рид.

— Прости, не получается, я переволновался. — Хейз грустно улыбнулся. — Сейчас открою окна.

— Переволновался он, — буркнул себе под нос Гэвин, — как только с такими нервами в полицию попал?

Напарник проигнорировал недовольный бубнёж, пытаясь сосредоточиться на дороге и одновременно взять контроль над своим запахом. С дорогой прошло успешно, а вот с феромонами дела обстояли похуже — запереть аромат не получалось. Невольно скривив губы, он открыл бардачок, доставая заглушку для носа, и под сопровождение вопросительного взгляда передал её Гэвину.

— Не переживай, новая, взял на случай, если ты забудешь свою, — объяснил Ричард.

— Три сотни, Найнс, да ты ебанулся! — удивился Рид, но прищепку нацепил.

— Будем считать, что это мой подарок тебе на день рождения, — посмеялся напарник. — Когда он у тебя, кстати?

— В октябре, седьмого, — буркнул сержант, собираясь выйти из машины, но Ричард потянул его за руку, вынуждая повернуться.

Серые глаза смотрели странно, непривычно, с нотками неуверенности и недосказанности, будто Найнс хотел о чём-то сообщить, но не решался. Гэвин вздохнул и поцеловал тёплые губы, не выдержав этот странный взгляд, а потом молча вышел из машины, даже через заглушку ощущая в носу запах феромонов напарника. Хейз проводил взглядом широкую спину и решил заехать чуть позже, понимая, что пришла пора признаться Гэвину в том, что уже некоторое время недосказанностью терзало изнутри.

Гэвин ворочался с боку на бок, не в силах уснуть, бровь и грудина неприятно пульсировали, а нос всё ещё слышал запах феромонов Ричарда. Мужчина напрягся, когда в дверь едва слышно постучали. Часы на тумбочке показывали начало первого ночи, и в это время гостей он не ждал. Может, показалось? Нет, стук повторился, но уже с удвоенной силой. С недовольным шипением поднявшись с кровати, Рид взял табельное и неслышно прокрался к двери. На площадке, как и всегда, не было света, но чей-то силуэт едва заметно двигался в этой темноте. Сняв пистолет с предохранителя, он открыл дверь и обомлел. На пороге стоял Ричард.

— Гэвин, — севшим голосом едва слышно прошептал ночной гость, делая неуверенный шаг в квартиру.

Рида тряхнуло, как от удара током, когда сознание накрыло сильнейшим запахом горького эспрессо. От этого аромата мозги буквально плавились, грозя превратиться в желе. Ещё ни разу за все время он не слышал, чтобы любовник пах настолько сильно, настолько крышесносно, настолько желанно.

— Помоги… — простонал Найнс, вжимаясь в напарника и трясь об него всем телом. Гость был ненормально горячим, дышал часто, тяжело, а тело сильно трясло, почти колотило.

— Блядь!

Пистолет выпал из вмиг ослабевших пальцев, и Рид в последний момент вспомнил, что нужно хотя бы закрыть дверь. Ненадолго отстранившись, он щёлкнул замком и снова обнял почти хнычущего Хейза.

— Гэвин, пожалуйста, я больше не могу, — неразборчиво шептал Ричард.

И Гэвин тоже не мог, потому что запах любовника сводил с ума, по кирпичикам разбирая стену умирающего самоконтроля. Найнс стонал в губы, теряясь в поцелуе, слепо шарил ладонями по бокам, груди и, наконец, вцепился в обнажённые плечи, как в спасательный круг. Сержант рыкнул в горячий рот, прижимая ближе, подавляя, подчиняя себе такого непривычно доступного Ричарда. Рид запустил руку ему в штаны, скользя пальцами между ягодиц и подтверждая внезапную догадку. Там было настолько мокро, что смазка потекла по бёдрам, стоило только ниже спустить брюки на пару с трусами, и только сейчас Гэвин понял, как сильно ошибался всё это время. Ричард не был альфой, он был омегой.

Рид сам глухо простонал от осознания, с кем трахался всё это время, но возбуждение никуда не исчезло. Плевать, кем был Ричард, его запах настолько сильно сводил с ума, что Рид согласился бы раздвинуть ноги прямо сейчас, пожелай Хейз взять его. Но сейчас Ричард не хотел брать, он хотел отдаваться, отдаваться тому альфе, по которому сходил с ума несколько последних месяцев.

И Гэвин не стеснялся брать. Подхватив любовника под крепкие бёдра, он отнёс его в спальню и тут же уронил на кровать. Стена контроля осыпалась ещё больше, когда Ричард, скинув с себя всю одежду ниже пояса, перевернулся, прогибаясь в спине. Такой открытый, доступный, желанный и чертовски горячий. Рид, расплетая свои оковы, отдавался во власть инстинктов. Бесконтрольно целуя и кусая бледные бёдра, он протолкнул внутрь сразу три пальца, трахая ими ненасытно стонущего Ричарда. А потом к пальцам присоединился горячий язык, и Хейз затрясся, кончая в первый, но далеко не последний раз за эту ночь.