Маськин - Кригер Борис. Страница 15

– Ты чем зарабатываешь? – по-хамски спросил Маськина Трамвайный Хам.

– Я живу натуральным хозяйством, а излишки сдаю государству. За это оно мне платит монеты.

– А… – сказал Трамвайный Хам, и Маськин почему-то ему понравился. – Я приду к тебе в гости, – сказал Трамвайный Хам и выставил Маськина с обкусанными монетами, не попрощавшись.

Маськин купил марок, отправил открытку и вернулся домой готовиться принимать в гости Трамвайного Хама. Когда Маськин вошёл в дом, Трамвайный Хам уже сидел, положив ноги на обеденный стол, и хамил Маськиным тапкам. Правый тапок, поправляя на носу очки, говорил Трамвайному Хаму:

– Ну вы и хам!

– Тем и живу, – по-хамски заявлял Трамвайный Хам, залезая в Маськин холодильник и лакомясь винегретом, который Маськин приготовил для Плюшевого Медведя в качестве сюрприза.

Маськин пригласил всех к столу, но есть пришлось только сладкое, потому что Трамвайный Хам выкушал весь винегрет, а кастрюлю с Маськиной похлёбкой опрокинул на охапочных котов.

– Денежная реформа, – заявил Трамвайный Хам, – была очень нужна городу. С тех пор, как в нём почему-то перестал ходить трамвай, наш городок запаршивел и лишился своей единственной достопримечательности, потому что трамваи в нынешние времена стали большой редкостью. Хотя количество трамвайных хамов неуклонно растёт и меня конкуренция поджимает. Вот не далее как вчера меня обхамили так искусно, что я впервые с третьего класса не нашёл, что ответить, – засмеялся Трамвайный Хам и размазал соплю по Маськиным обоям.

Самым хамским в Маськином доме считался Левый тапок, и поэтому Маськин посадил его вместе с Трамвайным Хамом, чтобы Трамвайному Хаму было не скучно.

– А я считаю, – сказал Левый тапок, – что денежную реформу нужно продолжать. Даёшь перманентную денежную реформу!

– Замечательно! – закричал Трамвайный Хам и, сплюнув на Маськин ковёр, облобызал Левый тапок. – Продолжайте свою мысль, – предложил Трамвайный Хам, и Левый тапок продолжил:

– Сначала все обкусанные деньги нужно свернуть трубочками, потом завязать узелками, потом заменить на конфетные фантики, потом на нарезанную газетную бумагу, а потом совсем отменить.

– А как же вести товарообмен? – уважительно поинтересовался Правый тапок и снова поправил очки, поскольку страдал близорукостью, в отличие от Левого тапка, который страдал дальновидностью, ничего не видел у себя под носом, но очков не носил.

– Товарообмен вести на словах, – ответил Левый тапок.

– Вот здорово! – сказал Трамвайный Хам. – Как я сам не догадался!

Разговор за столом стал затихать, и Трамвайный Хам остался ночевать у Маськина.

На следующий день, плотно позавтракав, Трамвайный Хам отправился в город на Маськиной Машине продолжать денежную реформу, но был задержан за превышение скорости и отсутствие прав. Маськина Машина вернулась домой пешком, а Маськин сделал Плюшевому Медведю новый винегрет, чтобы тот не расстраивался.

Вечером Маськин полез в шкаф за ночным колпаком. В шкафу Маськиного колпака не оказалось, но была записка: «Меня забрал Трамвайный Хам. Целую. Колпак. P.S. Будет возможность – позвоню».

Маськин сел у телефона и стал ждать звонка от ночного колпака. Звонка не последовало, однако принесли срочную телеграмму: «Сворачиваем монеты трубочкой ТЧК Не волнуйтесь ТЧК Целую ТЧК Колпак ТЧК PS Трамвайный Хам прорезал во мне дырки для глаз ЗПТ надел на голову и залез в банк ТЧК PPS Деньги в банке все свернули ЗПТ пришлю себя по почте ТЧК».

– Безобразие, – сказал Маськин.

А Левый тапок одобрительно запел революционную песню:

И от волнения вышел покурить на балкон.

Наутро Маськину принесли посылку, в которой прислал себя ночной колпак. В нём действительно были прорезаны две большие дырки для бесстыжих глаз Трамвайного Хама, потому что бесстыжие глаза всегда большие и круглые и ещё моргают, как бы спрашивая – а собственно, чего такого? Или – а вам какое дело? Или – давайте закруглим этот разговор! Как закруглим? А вы засуньте нос себе в зад и катите отсюда колесом!

В полдень к Маськину постучал милиционер Палкодралов, и Маськин преданно спрятал свой колпак, потому что подумал, что это за ним. Однако оказалось, что милиционер явился по ложному вызову Плюшевого Медведя, который перепутал телефон с переключателем телевизора и случайно набрал номер милицейской будки.

Милиционер Палкодралов проверил всех жителей Маськиного дома на наличие синяков, царапин, шершавостей, потёртостей, помятостей, пожухлостей и потрёпанностей и, найдя всех в порядке, отбыл восвояси.

Когда жители Маськиного дома собрались в столовой за обеденным столом, в супнице супа не оказалось – вместо супа в ней сидел Трамвайный Хам. Маськин его спросил, что он там делает, и он сознался, что прячется от милиции, потому что милиция у Маськина в доме уже была, а она в один и тот же дом два раза не попадает.

Убедившись, что в доме всё спокойно, Трамвайный Хам послал Плюшевого Медведя за сигаретами, обозвал Золотого кота подозрительным типом, а кошку Басю – личностью лёгкого поведения. В этот вечер он хамил самозабвенно, потому что второй этап денежной реформы удался на славу.

Оставшись ночевать в Маськиной кровати, Трамвайный Хам долго не мог уснуть, громко жалуясь, что его пучит от супа, что матрас у Маськина жёсткий, и часто бегал в туалет, каждый раз наступая на Маськин Невроз, который принял снотворного и безуспешно пытался заснуть в своей корзинке.

Наутро за завтраком по радио объявили, что поскольку Трамвайный Хам не найден, а оставшиеся несвёрнутыми деньги сворачивать некому, жители города единодушно назначили Трамвайного Хама мэром города, чтобы он завершил начатые реформы. Трамвайный Хам покинул незамедлительно дом Маськина, прихватив Маськин деловой костюм (состоящий из чёрных шортов и футболки с надписью «I am busy!»), а также концертный галстук-бабочку Золотого кота, и отправился принимать пост мэра города.

Городские дела так заняли Трамвайного Хама, что у Маськина он больше не появлялся. И Маськин, зашив дырки на ночном колпаке, зажил по-прежнему. 

Глава семнадцатая

Маськин и Маськины макароны

В одном известном религиозном источнике указывается, что когда наш Спаситель накормил народ пятью хлебами, это были вовсе не хлеба, а пять кастрюль с макаронами. И это никак не преуменьшает чуда, поскольку макароны – это действительно чудесная пища.

Плюшевый Медведь не любил макароны, но однажды он увидел, сколько они стоят в магазине – какие-то гроши, и Плюшевый Медведь по крайней мере их зауважал, потому что он был, как и все медведи, весьма рассудительный и вдумчивый. Как можно пройти мимо замечательного высококалорийного продукта, которым можно наесться от пуза за какие-то копейки?

Маськин макароны обожал, но покупным макаронам доверял как-то не очень. Маськин ведь жил натуральным хозяйством и поэтому решил производить свои макароны сам.

Сначала Маськин посадил на грядке немного вермишели, но, видимо, год выдался неурожайным и вермишель у Маськина не взошла. Та же неудача постигла попытку посеять мелко наломанные спагетти и размоченные в воде рожки. Лапша у Маськина на огороде тоже не прижилась. Плюшевый Медведь с умным видом ходил вместе с Маськиным смотреть, не взошли ли макароны, – они их поливали и даже посыпали сыром, однако лапшовые в Маськином хозяйстве урожая не давали.

Плюшевый Медведь почитал в своей Энциклопедии и сделал вид, что знал с самого начала, что макароны на грядке не растут, а сажать их надо, как помидоры, в теплице. Маськин даже расстроился, как он сам не догадался, – в Италии, на родине макаронов, тепло и, следовательно, макароны – растения теплолюбивые!

Наши аграрники сделали пробный посев в теплице, но и это не дало никакого результата, кроме отрицательного, который ни Маськина, ни Плюшевого Медведя, как вы понимаете, устроить не мог.