Маськин - Кригер Борис. Страница 46

Решили объявить войну стране Сильвуплешкиных, но Сильвуплешкин проревел, что не отдаст цыплёнка, даже если бы он у него был, потому что для него гастрономические ценности находятся вне политики, вне мира и вне войны, и что за каждую слезу цыплёнка табака он готов – pour chacune de ces larmes, il eut donne un verre de son sang… [30]

С Сильвуплешкиным после такого заявления решили не связываться.

Короче, делать было нечего… Пришлось пригрозить царю Тамару войной, чтоб не приезжал, потому что угощать его было нечем.

А при чём тут Маськин? Не при чём. Цыплёнок табака пробежал мимо его дома со скоростью ветра и снова скрылся в неизвестном направлении.

Попугаи, правда, жаловались, что кто-то подворовывает у них зерно, но скорее всего это был домовой-барабашка Тыркин.

Я ответственно заявляю, что Маськин никакого отношения к цыплёнку табака не имеет! Для этого, собственно, и была написана эта глава.

Будем надеяться, что президент Бушкин поверит на слово…

Глава сорок вторая

Маськин и микроволновая печка

Подумать только, на дворе двадцать первый век. Интересно, сколько ещё лет нам следует провеcти в новом веке, чтобы как-то свыкнуться с этой мыслью… Наверняка так случается каждый раз, когда века сменяют друг друга. Жители прошлого века все разом становятся настоящими путешественниками во времени и, очутившись в веке грядущем, растерянно оглядываются, как в чужой прихожей, не зная, куда повесить шляпу и куда проходить, и где присесть, пока не выйдет хозяин. Но хозяин не выходит, и к пятому году они как-то начинают осваиваться, к двенадцатому году принимаются шалить с хозяйскими саблями, к семнадцатому играть со спичками, раскрываясь в полной мере во всей своей бесшабашности, ну а к тридцать седьмому и сорок первому и вовсе входят во вкус такого варварства, перевернув хозяйскую квартиру вверх дном и помочившись у хозяина на кровати, что в последующие века даже историкам, глядя на такие дела, становится тошно. А уж у кого, как не у историков, самые крепкие желудки! Нет у них другого выхода – станешь блевать – сдохнешь с голоду. Кормят ведь их настоящей едой редко, но они очень часто за эту скудную пищу обильно потчуют своих хозяев и всех остальных самыми разными россказнями, которые видоизменяются чаще, чем уральская погода. У всякого историка есть свой хозяин. Бездомных историков отлавливают, как беспризорных собак, потому что они могут быть столь же опасны для любого даже самого добропорядочного общества. (Не дай вам Бог заглянуть в архивы даже самых приличных государств…) Свозят воющих бездомных историков в специальное место, где их прививают от бешенства и приручают разные хозяева, тренирующие их вовремя проситься наружу и брехать только по команде. А брешут историки громко и заливисто, сами веря себе, потому что какой честный пёс не верит своему лаю?

Мне кажется, футорологи скорее напоминают котов и бродят более сами по себе, предсказывая будущее и оставаясь последовательными в своих изысканиях вплоть до его наступления, после которого они за будущее не отвечают, потому что оно переходит под ответственность историков. На точность предсказаний футурологов можно спокойнее положиться, чем на доклады историков, хотя бездомных футурологов тоже отлавливают, потому что они тоже опасны для общества. Прошлое, однако, гораздо легче изменять, чем будущее, потому что прошлое достаточно изменить на бумаге, а будущее можно изменить только в реальности, причём менять его надо начинать уже сейчас, что гораздо утомительнее.

Так и Маськин, войдя в двадцать первый век со своим натуральным хозяйством, слегка оробел. Ещё в самом начале этого нового века Маськин познакомился с микроволновой печкой и не знал, что с ней делать. Сначала он подумал, что будет использовать её вместо самовара, которого в те времена у Маськина ещё не было, а в Западной Сумасбродии не знали этого гениального изобретения человеческого рода и наивно кипятили воду электричеством.

Маськин попытался использовать микроволновую печку как самовар. Наколол щепочек, приставил кое-как трубу и попытался разжечь. Микроволновая печка достала электрический шнур и покрутила электрической вилкой у своего виска – мол, совсем ты, Маськин, умом двинулся.

– Ну, хорошо, – сказал Маськин, – а как в тебе воду греть?

– Никак, – сказала микроволновая печка. – Воду греют в чайнике, а ты, Маськин, и сам-то совсем чайник, как я погляжу!

Микроволновая печка не очень церемонилась с Маськиным, потому что ей не хотелось закончить свои дни сначала в отделе вещественных доказательств в местном полицейском участке в качестве предмета, ставшего причиной пожара, а потом на местной свалке, часто посещаемой дикими зверьми, а диких зверей микроволновая печка, как вы понимаете, боялась, потому что хоть и была печка, но всё же микроволновая, а это значит, что волну она могла гнать очень небольшого размера.

Пришлось Маськину купить чайник и оставить микроволновую печку в покое. Единственное, что она соглашалась делать, так это только давать старым дедушкиным часам подглядывать время на своём электронном табло, потому что сами они, как вы помните, время отсчитывать разучились. Микроволновая печка считала себя прибором современным, очень гордилась своей электроникой и никому бы не позволила собой пользоваться как простой печкой. Только изредка она разрешала Шушутке разогреть тарелочку макарон, и то каждый раз выкидывала фокусы: то минуту погреет, а когда Шушутка проверит – всё холодное, а потом ещё через секунду всё уже чуть ли не закипит и макароны лезут из печки, как ошпаренные. Но Шушутка был жителем двадцать первого века, и с микроволновой печкой они не ссорились. Это были их личные разборки, непонятные нам, по пояс погружённым в двадцатый век.

Мы, сами того не осознавая, дали жизнь целому поколению приборов, которые уже настолько совершенны, что вот-вот начнут обходиться без нас. Уже появилось «Общество защиты прав стиральных машин», а также «Комитет по правам пылесосов». Самосознание домашней техники растёт и ширится с каждым днём, и того гляди, она поднимет свою техническую революцию, заставив людей работать на себя. Вот взять хотя бы Маськину посудомоечную машину. Она капризна и требует много внимательного ухода. Перед постановкой в неё посуды надо эту посуду тщательно вымыть мылом под краном, прополоскать и высушить. Далее посудомоечная машина кое-как сама с собой побрызгается, и уже после мытья посуды внутри этой машины чашки и тарелки загрязняются невесть откуда взявшимися крошками и пятнами, после которых посуду снова надо тщательно вымыть под краном и аккуратно вытереть. Причём оба действия надо скрывать от машины, иначе она обидится и пожалуется в «Ассоциацию униженных посудомоечных машин». Чтобы отвлечь посудомоечную машину, Маськин всё время ставил ей какую-нибудь кассету с мультиком на видеомагнитофоне, который тоже был с характером и часто плёнки Маськину зажёвывал, но для своей подруги и коллеги посудомоечной машины мультики крутил исправно. Холодильник у Маськина был с гонором и не терпел, чтобы в него ставили слишком много продуктов, боясь, что закиснет его рабочая совесть. Так что Маськин хранил большую часть запасов в погребе, а в холодильнике в основном держал сметану и творог, но тоже не для себя, а для дедушкиных стенных часов, которые по ночам, как вы помните, потребляли молочные продукты.

Короче, наступает эра, когда нам придётся гораздо больше считаться с потребностями нашей бытовой техники. Недалёк тот час, когда запретят эксплуатировать её более 8 часов в день, назначат два выходных в неделю и обязательный оплаченный отпуск длиной минимум в 24 дня. А что, средневзятая микроволновая печь живёт гораздо меньше, чем её средневзятый пользователь, и поэтому ей надо много отдыхать, чтобы успеть посмотреть мир и самореализоваться.