Порочное обещание (ЛП) - Джеймс М. Р.. Страница 56

Но когда я ложусь, свернувшись калачиком в пижамных штанах и майке, которые я захватила с собой, чтобы надеть, я могу сказать, что это будет долгая, бессонная ночь. Мое тело болит, но больше не от потребности в удовольствии, а от беспокойства, мою грудь сдавливает тревога и слабое чувство предательства, и больше всего на свете я хочу быть далеко-далеко от него.

Я не могу дождаться, когда все это закончится.

ЛУКА

Моя жена ненавидит меня.

Я вижу это в ее глазах, когда мы просыпаемся на следующее утро, в том, как она отказывается встречаться со мной взглядом, как она отстраняется от меня, когда я делаю даже малейшее движение к ней. Напряжение в комнате настолько сильное, что я мог бы разрезать его ножом, по иронии судьбы, это большая часть причины, по которой она так сердится на меня.

Полагаю, мне следовало подумать об этом как о решении прошлой ночью, но я этого не сделал, когда появилась возможность наконец трахнуть мою прекрасную, невинную невесту… кто может винить меня, на самом деле? Я хотел ее, и я взял ее.

Это было лучше, чем я мог себе представить. Ее обнаженное тело было более совершенным, чем я мечтал, ее киска была самой тугой, какую я когда-либо чувствовал, настолько, что я потерял весь контроль, который планировал иметь. Она попросила меня сделать это быстро, и это было до неловкости просто, но я прикасался и целовал ее так, как не планировал делать. Я хотел сделать это сдержанно и холодно, а вместо этого трахнул ее с самозабвением, которого так тщательно пытался избежать.

Я никогда еще себя так чертовски хорошо не чувствовал, она лучше, чем любой секс, который у меня когда-либо был, лучше, чем любая женщина, к которой я когда-либо прикасался. Все, чего я хочу, это снова уложить ее в постель, исследовать все изгибы и впадины ее тела, до которых я не добрался прошлой ночью, прикоснуться к ней и попробовать ее на вкус, изучить каждый дюйм ее тела.

Но этого нет в планах, и я это знаю. Я получил одну ночь, и это было больше, чем я ожидал.

Теперь пришло время покончить с этим нахуй.

Учитывая то, как ведет себя София, не похоже, что у меня будет большой выбор. Она одевается в ванной, стараясь, чтобы я больше не видел ее обнаженной, и выходит в ярко-зеленом платье длиной до колен, которое оттеняет цвет камней в ее кольце и заставляет ее кожу и волосы сиять еще больше, чем обычно. Она самая красивая женщина в этом гребаном мире, и я женат на ней.

На самом деле это, кажется, не имеет значения.

Завтра я начну строить планы. Я найду ей квартиру, создам команду охраны специально для нее, и как только пройдет неделя или около того без каких-либо движений со стороны Братвы, я прикажу ее туда переселить. До тех пор мы можем избегать друг друга. Она будет в безопасности, и это все, о чем я должен был беспокоиться. Я не должен хотеть ее, или заботиться о ней, или чувствовать к ней что-то еще, кроме того, что у меня всегда было. Она — коробка, которую нужно задвинуть, после завершения рекламной компании для Братвы. Я не могу думать о ней никак по-другому.

Но сейчас вернуться к этому невозможно. Теперь, когда я увидел ее, теперь, когда я знаю ее. Она непокорная, приводящая в бешенство, упрямая и сильнее, чем, я думаю, даже она знает. Она еще не знает, как этим пользоваться, как определить свое место в этом мире, но в этой невинности есть что-то, что привлекает и меня тоже. Не только в сексуальном плане, но и потому, что это напоминает мне, что я никогда не был настолько невинным. Я одновременно жажду этого и возмущаюсь всем этим одновременно, мыслью о том, что когда-то у нее была жизнь за пределами той, в которой я родился.

Когда София выходит из ванной, она не произносит ни единого слова. Она собирает свои вещи, вешает платье и тщательно избегает моего взгляда, а затем садится на самый дальний от меня диванчик, изучая свой телефон, пока мы оба ждем, когда поднимутся Росси и остальные. Я сажусь на край кровати, чувствуя себя более неловко, чем когда-либо с тех пор, как был подростком. Внешне я этого не показываю, но тот факт, что я сижу на кровати в нашем номере для новобрачных, а моя теперь уже жена старательно игнорирует меня, ожидая, когда мой босс поднимется и увидит доказательство того, что я трахал ее прошлой ночью, заставляет меня чувствовать себя более чем немного неловко.

Когда раздается стук в дверь, я вижу, как она вздрагивает. Однако она не собирается вставать, и я пересекаю комнату, чтобы открыть ее, стараясь сохранить спокойное выражение лица, несмотря на собственные нервы. Если Росси заподозрит, что что-то не так, это будет касаться нас обоих, но я переспал с ней, выполнил, то что должен. Ошибка заключалась в том, что я заставил ее истекать кровью не тем способом.

Росси входит в комнату, за ним следуют его жена Джулия и Катерина. две женщины выглядят подчеркнуто безучастными, я могу только представить, что они думают об этом конкретном ритуале, а у Росси выражение тонкогубого лица, как будто он предвидит какую-то проблему, которой я не подчинился. От этого у меня в животе завязывается узел, потому что, несмотря ни на что, я в какой-то степени потерял его доверие. Во мне поднимается волна негодования по отношению как к Софии, так и к Росси. Софии, потому что ее наивность привела нас сюда в первую очередь, Росси, потому что одна глупая и неважная ложь свела на нет годы верности и работы. Вся кровь на моих руках, все, что я сделал, вся непоколебимая преданность, которую я проявил к нему и к семье, поставлены под сомнение, потому что я совершил ошибку, позволив этой девушке действовать мне на нервы. В свое время Росси знавал множество женщин. Я бы подумал, что он бы понял. Но очевидно, что он рассматривает любую неудачу, любое колебание как возможный признак того, что ничто из того, что я делал, никогда не имело значения.

Честно говоря, это меня злит.

Есть один человек, которого я не ожидал увидеть пропавшим, и я бросаю взгляд на Катерину.

— Где Франко? — С любопытством спрашиваю я.

— Он сказал, что у него слишком сильное похмелье, чтобы встать, — говорит Катерина, слегка подергивая губами, как будто она пытается не рассмеяться. — Я спросила, спустится ли он на завтрак со всеми, но он не был уверен, что сможет прийти. Его тошнило, когда я уходила.

Джулия морщит нос, но Росси только смеется.

— Ах, снова стать бы молодым, да? — Он хлопает меня по плечу, проходя мимо меня к кровати. — Давайте посмотрим и покончим с этим. Я умираю с голоду.

Он шагает к кровати, две женщины следуют за ним, он откидывает одеяла, где все они могут видеть, маленькое засохшее пятно крови на кровати, и мне требуется вся моя сила, чтобы казаться расслабленным. У него нет причин сомневаться в этом, но я не могу избавиться от ощущения, что он каким-то образом раскусит меня. Он долго изучает пятно, и я чувствую, как сильно бьется мое сердце в груди. Но затем Росси поворачивается ко мне с широкой ухмылкой на лице.

— Хорошо провел ночь со своей женой, а, Лука? — Он снова сильно хлопает меня по плечу, и я мельком вижу лицо Катерины, оно выглядит таким тщательно скрываемым, что я не могу не думать, что она, должно быть, имела некоторое представление о том, что София чувствовала по поводу всей ситуации.

Наверное, я должен чувствовать раздражение по этому поводу, но я этого не делаю. Во всяком случае, хорошо, если София чувствует, что может довериться Катерине. Катерина, хорошая дочь, хорошая женщина из мафии, и, если мне повезет, она поможет привить Софии некоторые ценности хорошей жены из мафии, научит ее, что сопротивляться существующему положению вещей безнадежно.

София уже получила урок по этому поводу прошлой ночью.

Росси дергает головой в сторону, показывая мне, что он хочет поговорить со мной вне пределов слышимости остальных. Я выхожу вслед за ним в холл, и когда мы выходим, я слышу слабый звук разговора Джулии с Софией. Я не могу разобрать ответ Софии, но ее тон сдержанный и холодный.