Черный маг императора 3 (СИ) - Герда Александр. Страница 49

— Давай быстрее, пока нас здесь не застукали, — сказал я и посмотрел по сторонам. — У меня никакого желания в кабинет к Орлову попадать нет.

— Как будто у меня есть, — пробурчал Лешка и начал чертить руну Громовой ловушки на двери.

Четкими уверенными движениями он чертил довольно сложный узор, который светился все ярче, а затем вспыхнул и медленно начал гаснуть.

— Вроде все, — улыбнулся он. — Должно грохнуть так, что наш Бубнов в штаны наделает. Уходим!

— Дверь хоть не вылетит? А то будем еще новую покупать…

— Во-первых, еще нужно доказать, что это наших рук дело, — ответил княжич. — А, во-вторых, не вылетит. Но бумкнет хорошо, я так думаю. Да и если вылетит — у него все соседи из его шайки, так что даже польза будет.

— Круто у тебя получается! — похвалил я его, когда мы вышли на улицу. — У меня с первой попытки редко выходит правильно руну начертить.

— Не переживай, Макс, научишься. Со следующего года за вас возьмутся так, что тебе от рунологии тошнить будет, — обрадовал он меня. — А когда начнете Грозовые или Огненные ловушки чертить, вообще спать перестанешь… Всю ночь будешь эти узоры в воздухе рисовать, пока руку не набьешь и наизусть их не выучишь…

Ага, выучишь их все, как же! Видел я Лешкину книгу по рунологии для второго курса — там книженция на тысячу страниц.

— Хоть бы раз что-то приятное сказал, — пробурчал я.

— Можно и приятное, — усмехнулся он. — Я тебе из Белозерска пирожных с вишнями привез. Целых три штуки!

— Ну это другое дело. Будет чем заняться после ужина. Сразу после того как с Корвиным налетаемся — пойдем чай пить.

— Макс, ночь на дворе, какой Корвин? Завтра уже с ним полетаешь.

— Не-а, — покачал я головой. — Сегодня. Я ведь ему обещал.

— Носишься с ним, как с малым ребенком, — покачал головой княжич.

— Само собой, должен же я тебе поджопник влепить, после того как он летать начнет.

Однако после прогулки с Корвином, мы решили изменить наши планы. Я ведь давно уже не ел толком, так что за ужином объелся так, что ни о каком чаепитии с пирожными даже думать не хотелось. Можно было бы конечно одну штуку слопать… Но я решил отложить это дело до завтра. Когда в охотку, оно намного вкуснее будет.

Так что я решил отправиться спать пораньше и в половину десятого уже лежал в постели, а Ибрагим докладывал мне обстановку.

— Никто так и не пришел, — с грустью сообщил он. — Так что зря я с вами в Тенедом не смотался.

— Успеешь еще, — пообещал я ему. — Сейчас важно за развалинами присматривать, сам ведь понимаешь.

— Угу, — кивнул он. — Но все равно скучно там все время торчать. Я с князем Стрельцовым договорился, что мы с ним поочередно дежурить будем. По крайней мере до следующих выходных. Ему-то все равно делать нечего. Какая разница где сидеть — в Бункере или в развалинах… Второй вариант ему даже больше нравится.

— Это еще почему?

— Там Фауста нет… Князь говорит, что некрокот ваш совсем ему житья не дает… Все время примеряется, чтобы его… Ну, вы поняли… Мерзкое животное…

В этот момент где-то наверху бахнуло так, как будто кто-то за окном запустил мощный фейерверк. Спустя еще мгновение раздался злобный вопль Бубнова, который даже я услышал. Представляю, как там его соседи радуются…

— Что это было, мой господин?

— Да так, ничего особенного. Это Бубнов с прогулки домой вернулся, — ответил я и улыбнулся. — Вон, слышишь, как ругается на всю общагу? Прямо бальзам на душу. Теперь можно и спать спокойно.

Я закрыл глаза и вдруг зазвонил телефон. От неожиданности я даже вздрогнул. Сначала подумал, что это Нарышкин звонит впечатлениями поделиться, но после того как взял телефон в руку, улыбка с моего лица пропала. Звонил Голицын.

Давненько я его не слышал… Интересно, что ему понадобилось? Не мог же он за минуту узнать, что мы с Лешкой Бубнову Громовую ловушку на дверь повесили… Или мог?

— Добрый вечер, Василий Юрьевич, — осторожно поздоровался я.

— Вечер? Скорее уже ночь, Максим, — сказал он бодрым голосом. — Но судя по всему, я тебя не разбудил?

— Не-а, я только спать собирался…

— Ну да, понимаю, завтра же на уроки, нужно лечь пораньше. Это я тут как каторжный до сих пор в кабинете сижу. Хотел раньше тебе позвонить, а вот только сейчас время нашел.

— Вы и по воскресеньям работаете?

— Всякое бывает, — уклончиво ответил он. — Слушай, Максим я тебе чего звоню… Ты завтра после уроков никуда не собирался из «Китежа» уезжать?

— Да нет, вроде бы.

— Вот и хорошо. Тогда и не собирайся. Я к тебе в гости приеду.

Вот тебе раз…

— Что-то случилось?

— Чего это ты напрягся, друг мой? — хохотнул в трубку Дракон. — В тюрьму тебя забирать не буду, не переживай. Просто не видел тебя давно, хочу поговорить.

— А-а, тогда понятно, — сказал я, хотя на самом деле ничего мне было не понятно.

— Тогда спокойной ночи тебе, Максим.

— И вам спокойно ночи, — пожелал я ему и отключил телефон.

Странный он какой-то… Если ничего срочного, то зачем так поздно звонить? Хотя… Может быть у него и в самом деле работы невпроворот и раньше некогда было. Ладно, раньше времени все равно ведь не узнаю.

В этот момент на телефон упала смс-ка. На этот раз Нарышкин.

«Ты слышал, как бумкнуло?) Бубнов тут такой кипиш устроил. Грозится ноги выдернуть тому, кто это сделал. Конь педальный)) Завтра обсудим)»

Глава 24

Видеть глаза Бубнова, которыми он смотрел на нас с Лешкой за завтраком в столовой, это было отдельное удовольствие. Только ради этого можно было провернуть вчерашнюю штуку с Громовой ловушкой.

В ответ на его уничтожающий взгляд мы лишь таинственно улыбались, давая ему понять, что имеем к этой истории самое непосредственное отношение. Я думаю он это и так отлично понимал, но зная, что доказать ничего не получится, мог лишь смотреть на нас и скрипеть зубами от злости.

Отлично получилось. За всеми столами только это и обсуждали. Ну и отдельно вопли Бубнова, который визжал от страха на всю общагу. Это отдельный пункт для гордости за вчерашнюю шутку. Он любит из себя крутого мачо строить, а вчера вот чуть в штаны не наложил от страха.

— Ты чего нервный такой? — спросил у меня Нарышкин, когда мы уже перешли к напиткам. Я, как обычно, предпочел какао, а он крепкий черный кофе. — Случилось что-то? Или ты насчет этого кренделя переживаешь?

Я бросил взгляд на Бубнова и его приятелей, которые о чем-то там шептались и скривился:

— Да нужен он мне, как ежу футболка. Если хочет, пусть идет к Орлову и новую жалобу пишет — все равно ведь ничего не докажет. Просто голова трещит с самого утра — спал плохо.

— А-а, бывает такое, — кивнул княжич. — Сходи в медицинский блок, может быть они тебе там таблетки выдадут.

— Само пройдет, — отмахнулся я. — Тем более утром туда идти это такое себе… Сам знаешь, с подозрительностью Веригина он мне скорее пару уколов пропишет, чтобы жизнь медом не казалась.

— Ну да, это точно, — усмехнулся Лешка. — Он все время думает, что ученики на здоровье жалуются только чтобы от уроков откосить.

На самом деле никакая голова у меня не болела, само собой. Просто немного волновался насчет вчерашнего звонка Голицына. Он хоть и объяснил свой поздний звонок тем, что заработался, но как-то не очень мне в это верилось, по правде говоря…

— Как спина, Максим? — услышал я голос Цветковой, которая незаметно подошла к столу и положила мне руку на плечо.

— Все отлично, спасибо, Алиса. Вчерашний отдых пошел мне на пользу.

— А мы вчера так классно погуляли! В кино ходили, по магазинам прошлись… Только тебя все равно нехватало.

Я посмотрел на Нарышкина, который вчера мне со слезами на глазах рассказывал эту трагическую историю похода в торговый центр, где девчонки держали его почти два часа. Он сказал, что если я еще раз отправлю его одного с ними двумя, то никакими тортами и пирожными не отделаюсь.