Кровавый дракон (СИ) - Шевченко Андрей Вячеславович. Страница 63

Тернлис отошла на несколько шагов — она не владела могуществом старшей сестры Ковена, и дух смерти мог запросто поглотить её. Она, слегка прищурившись, наблюдала за стариком-магом и размышляла, что будет, если план Гилиан не сработает. Получив тайное знание, Гвинард станет настолько могущественным, что перестанет нуждаться в помощи Ковена. А остановить его после ритуала в одиночку Тернлис не сможет — не те у неё магические силы. Остаётся надеяться, что Гилиан всё рассчитала.

Старшая сестра корчилась в пароксизмах боли, глаза её выкатились из орбит, а лицо страшно исказилось. Раскрытый рот мага застыл в беззвучном крике, лицо побагровело, а на висках вздулись вены. Тернлис с тревогой смотрела на Гилиан — выдержит ли она? Кто первый из них сдастся?

Ноги Гвинарда подкосились, он рухнул рядом с трупами бездушных, а на искажённом лице Гилиан появилась ужасная улыбка. Зеленоватое мерцание перестало терзать её и полностью перешло на мага. Гвинард коротко вскрикнул и затих. Только после этого Гилиан решилась отпустить костяную пирамиду и позволила себе потерять сознание.

Когда Гилиан пришла в себя, Тернлис уже давно колдовала над телом мага. Старшая сестра приподнялась и с удовлетворением смотрела на поверженного врага. Тело мага зашевелилось, и он открыл глаза.

— Что вы сделали со мной, твари? — тихо прошептал он посиневшими губами.

— Как ты правильно заметил, — ядовито усмехнулась Гилиан, — мы большие мастерицы убивать. Теперь ты мёртв, старик.

Гвинард сел и ощупал себя. На его лице, искажённом посмертной судорогой, появилось выражение удивления.

— Но как?

— Неужели ты действительно думал, что придуманная тобой дурацкая неразрывная связь защитит тебя? Я смерти не боюсь, потому что уже дважды отдавалась ей. И Великая Госпожа дважды возвращала меня в этот мир, чтобы я служила ей и дальше. А ты хотел победить ту, кого человек победить не в силах, за что и был наказан. Теперь ты принадлежишь ей и будешь делать всё, что я тебе прикажу. Вместе мы с тобой славно послужим делу Великой госпожи и зальём этот мир кровью. И начнём мы с Ситгара.

* * *

От непрерывной скачки кони были покрыты пеной. Дилль стёр себе внутренние поверхности бёдер до крови, но молча терпел боль — сейчас не время жаловаться. Тео, судя по его наморщенной физиономии, тоже приходилось несладко, и только Руди, похожий на гнома-переростка, казалось, не испытывал никаких трудностей.

Они отмахали за остаток дня лиг тридцать, и когда начало темнеть, устроились на ночлег. Как бы ни болело уставшее тело и как бы ни хотелось ему свалиться и уснуть, Дилль героически согласился нести первое дежурство. Когда его сменил Руди, Дилль уснул прямо там, где стоял. Ночь прошла спокойно, если не считать рёва какого-то хищника, бродившего неподалёку от бивака.

Наутро муки удесятирились. Ноги Дилля превратились в два постоянно болевших бревна. Он болтался в седле, не попадая в такт движению коня, и тот периодически недовольно косил глазом на неумелого всадника. Поэтому когда три всадника выехали из леса в широкое поле и увидели вдали конный разъезд ситгарцев, счастью Дилля не было предела.

Кавалеристы оказались частью роты фуражиров, устроивших большую облаву на лесное зверьё. Армии нужна была провизия, и фуражиры построили в этих дебрях временное пристанище, куда стаскивали добычу и где занимались засолкой мяса и шкур. Охотники обступили троицу, и все, как один, пялились на Тео, не очень-то слушая рассказ Руди о падении форта Ролин и наступлении тилисцев. Наконец старший отряда велел им ехать за ним, а остальным продолжать облаву.

Лейтенант, командир роты, прятался от дождя под бревенчатым навесом и подсчитывал количество заготовленной солонины. Увидев подъехавших пограничников, он отложил в сторону бумагу и с удивлением и опаской уставился на вампира. Тео, уже привыкший к подобному, закатил глаза к небу, но промолчал. Руди повторил рассказ и попросил послать гонцов в Арьен.

— Или дайте нам свежих лошадей, — закончил он.

Лейтенант задумчиво погрыз кончик стилуса и сказал:

— Интересный рассказ. Откуда я знаю, что это правда, а вы не простые дезертиры?

— Простые дезертиры вряд ли побежали бы в расположение армии, — возразил Тео.

— А вас поймали вовсе не в расположении армии.

— Нас не поймали — мы ехали навстречу вашим солдатам, — Тео нахмурился, не понимая, почему этот лейтенант не видит очевидных вещей.

— И всё-таки, я пока задержу вас, — решил тот. — Гутви, прикажи арестовать этих людей до выяснения всех обстоятельств.

Руди набычился и положил руку на рукоять меча, зрачки Тео расширились — вампир явно приготовился сражаться. Дилль пихнул его в бок и тихо сказал:

— Не дёргайся. Просто сделай щит.

Тео так и поступил. И когда четверо солдат попытались арестовать пограничников, они остановились, не добравшись до жертв нескольких шагов.

— Ваш благородие, — сказал один из них, — мы не можем.

— Почему? — недоумённо спросил лейтенант.

— Что-то не пускает.

Командир фуражиров поднялся и лично убедился в правдивости слов солдата, после чего озадаченно посмотрел на усмехающегося Руди.

— Господин лейтенант, — спокойным тоном сказал Дилль, — поскольку вы проявили недружелюбие по отношению к магам и безответственно отнеслись к важному известию, я приговариваю вас и ваших солдат к казни.

Лейтенант вздрогнул, а солдаты попятились. Далеко отодвинуться им не удалось — дорогу им преградила огненная завеса, которой Дилль окружил всех находящихся под навесом. Коснувшись её, солдат завопил и затряс обожжённой рукой.

— Добраться до нас вы не сможете, а я сейчас начну сжимать огненный полог до тех пор, пока вы не изжаритесь заживо. Вот к такой смерти я вас приговорил, — Дилль зловеще оскалился.

Фуражиры заметались, пытаясь найти выход из ловушки, но везде их встречал обжигающий полог. Руди искренне хохотал, Тео молчал, а Дилль, которому вскоре надоел этот цирк, рявкнул:

— Смирно! — убедившись, что его услышали, он продолжил: — Ситгару нужны солдаты, даже такие бестолочи, как вы, поэтому я отменяю собственное решение. Вы помилованы.

Огненный полог исчез, солдаты, получив свободу, моментально исчезли из-под навеса, оставив командира разгребать дерьмо. Впрочем, лейтенант довольно быстро пришёл в себя.

— Прошу прощения, господа маги. Был неправ. Если бы вы сразу сказали, кто вы…

— А слов простого пограничника вам недостаточно?

— Нет. Мы уже дважды ловили дезертиров.

Это объясняло поведение командира фуражиров. Дилль слегка поклонился.

— Простите и вы нас, господин лейтенант, за дурацкую шутку.

Тот удивлённо уставился на Дилля.

— Маг приносит извинения военному? Сейчас небо рухнет на землю.

— Господин лейтенант, не время для пустых разговоров, — Тео нахмурился. — Форт Ролин пал, магическое оповещение не сработало. В живых остались только мы трое. Тилисцы перешли границу и по словам погибшего пограничника это не простая провокация, а начало полноценной войны. Они везут с собой даже катапульты, хотя как они собираются тащить их через эти дебри, ума не приложу.

— Коней я вам дать не могу — с меня начальство голову снимет, — фуражир нахмурился. — Но я немедленно пошлю гонца в Арьен.

— Лучше двух, — сказал Дилль.

— Хорошо, двух. Однако, в штабе потребуют доказательств.

— Пока никаких доказательств, кроме наших слов, нет. Единственно, что гонец может передать, это наше письмо. Будьте добры, одолжите стилус и бумагу.

Тео, у которого почерк был ужасный, доверил Диллю написать два письма, которые и были вручены солдатам. Лейтенант велел им добраться до штаба, но Дилль порекомендовал одному из них отдать письмо в лагерь магов.

— Пусть Мернаэль сразу начинает разбираться, почему не сработало оповещение, — пояснил он в ответ на немой вопрос Тео.

Отказавшись от плотного обеда, к которому их пригласил лейтенант, они наскоро перекусили и выехали. Теперь, когда скорость передвижения была не так важна, кони шли неспешной рысью. Дилль трясся в седле и мечтал о карете или, на худой конец, об обычной телеге. Тело его настолько болело, что в первом же встречном селении из пяти домишек он даже начал присматривать транспорт. Но даже если бы и нашлась телега, которая не развалилась бы по пути, денег у них не было — свои подъёмные адепты оставили у казначея в лагере магов, а сбережения Руди сгорели вместе с фортом. Жалкий серебряный окс, завалявшийся в кармане Тео, делу не помог бы, поэтому пытка ездой продолжилась.