Не боярское дело 4. Часть пятая (СИ) - Богдашов Сергей Александрович. Страница 2

— Хм, а почему вы решили, что это я? — выбрал я нейтральную форму ответа.

— Ты бы ещё на гербовой бумаге со своими княжескими знаками это присылал. Могу дать почитать аналитическую записку от спецов Обдорина. Они ваш стиль настолько хорошо изучили, что уже не первый год, когда ты ещё наследие от князя Куракина время от времени посылал, уверенно источник определяли. Кстати, отмечали крайне высокую достоверность и полезность.

— Обдорин и сейчас копии этих писем получает, — не стал я скрывать свои действия, на воплощение которых в жизнь у меня ушёл не один год, — Вот вам плохо стало, когда вы начали узнавать, сколько и на чём самые рьяные чиновники воруют.

— То есть, ты им войну объявил?

— Не им, а казнокрадству и взяточничеству. Кстати, как вскрытые масштабы, не впечатлили? — позволил я себе осторожную усмешку.

Так-то, да. Устроить российским чиновникам «сладкую жизнь» я пообещал сам себе довольно давно. Но когда начали поступать первые сведения о финансовых размерах их беспредела, я честно сказать, прилично припух.

Из столицы до провинций зачастую доходило лишь две трети отпущенных средств, а там уже местная чиновничья братия ещё раз проводила свой делёж, иногда доводя дело до абсурда. Достаточно привести пример. Пятнадцать тысяч рублей, отпущенных на капитальный ремонт красноярской школы, были полностью потрачены на замену пяти разбитых стёкол в окнах!

Я когда этот акт увидел, сам себя перепроверил, но нет, всё правильно — ремонт окон обошёлся не в пятнадцать рублей, что и так было бы с лихвой, а в пятнадцать тысяч! И везде подписи и печати стоят, доказывающие, что чиновники кучу сил и средств потратили на устроение справедливого тендера и разработку сопутствующих ему документов, рассылку писем и аренду помещения под тендер.

Ну, это был пример из абсурдных. А обычно у нас в России воруют тридцать-сорок процентов, ну, и немножко на процентах банка. Так что, если где-то увидите, что асфальт на дорогу кладут прямо на снег, то это не глупость дорожных строителей — это просто чиновник пожадничал и не угадал с тем сроком, за время которого можно было покрутить бюджетными деньгами ради столь приятных процентов банка, капающих на его личный счёт вроде бы просто так.

Короче, под своё небольшое возмездие российскому взяточничеству и казнокрадству, я заказал специальный выпуск в своём учебном центре алькальдов.

Это был не простой набор парней, исходя из их физических и интеллектуальных способностей. Собирали его спецы из внешней разведки, точней говоря — уже пенсионеры, проводя отбор под одним им понятные критерии. Привлёк я их с трудом, но удалось.

Как бы то ни было, а у меня теперь есть специально подготовленный выпуск в двадцать алькальдов. Им в помощь работают мои девочки-агентессы и три благотворительных фонда, специализирующихся на восстановлении справедливости в случае, если в ней у людей возникают сомнения в честности чиновников.

Фонд детства, Фонд государственного благоустройства и Фонд защиты бизнеса. Туда можно жаловаться и получить помощь, не только финансовую, но и юридическую.

Кстати, изначально я предполагал содержать эти фонды за свой счёт, а они взяли да вышли через полгода на самоокупаемость. Все три. Народ жертвует, и щедро.

Я понимаю, что можно было бы и ещё развить этот вопрос, добавив к нему этак с пять-шесть ипостасей, но я взял под контроль свои желания, не став сходу размахиваться слишком широко.

Для начала — нам бы тот поток жалоб переварить, что с первых трёх Фондов посыпался, а потом — вопрос…

А в своё ли я дело лезу?

Может, достаточно было Рюмину с Обдориным показать, как Россию разворовывают, а дальше это уже вроде бы их прямое дело?

Как бы то ни было, а мой механизм запущен. Сведения собираются исправно, и до ушей тех, кого надо, доходят. Если что, дублирование кляуз не случайно. Так, мелочь вроде, но пусть никакое из писем не затеряется, «вдруг случайно». А то ведь есть и ещё несколько экземпляров. Случись такое досадное недоразумение, они в газеты могут попасть, если какой-нибудь разгильдяй «случайно» папку с компроматом прямо на пороге редакции какой-то газеты потеряет.

Была у меня, правда, мысль о том, что государь чиновников, как свою точку опоры рассматривает, но быстро сгинула.

Он им не нужен. По сути своей, Рюмин содержит за государственный счёт своих недоброжелателей, которые просто пока не представляют, кем бы его заменить, чтобы им проще жилось и воровалось. Патриотизмом там и не пахнет. И это вовсе не моё мнение. Меньше им по телефонам нужно болтать!

Ладно, покаюсь в очередной раз. В новых моделях телефонных коммутаторов, что нынче в России стоят практически везде, а изготавливаются на моём заводе, есть несколько незадекларированных возможностей. Ну, так — чисто для своих. Теоретически, обнаружить их можно, если знать где искать и иметь коды доступа. Но практически, это элементы обычной сетевой оболочки, которые предназначены для перезагрузки и удалённого контроля за состоянием коммутатора. Обычные служебные программы… Пока в них вручную не введёшь код в шестнадцать знаков, выбрав нужное место ввода.

Да, слушаем и пишем. Заодно закон нарушаем. Мне стыдно? Не, ни грамма!

Во-первых, я про это дело не знаю, если что. Это с формальной точки зрения юристов.

А во-вторых, Рюмин с Обдориным вовсе не дети. Прекрасно понимают, на чьей стороне я играю.

У каждого из нашей троицы есть свои возможности для получения информации. И хотите верьте, хотите нет, но я чувствую, что Рюмин с Обдориным меня считают своим. Пусть не таким близким, как они оба два, но уже типа того.

— Ладно. Чиновников отдаю вам с Обдориным на растерзание, — выпал государь после долгих размышлений, — Но самых ярых и тех, от которых пользы нет. За казнокрадство можете спрашивать, а что со взятками, так их не всегда во вред делу дают. Мне тут на днях докладывали, сколько некая Сталелитейная компания в год взяток раздаёт, — уел меня правитель, на что я лишь поморщился, — Давай о другом поговорим. Ракеты французские меня беспокоят. Ты же понимаешь, что это только начало.

— При нашем преимуществе в авиации они пока не опасны, даже если французы со временем их туркам и персам продадут. Слишком дорогая и сложная вундервафля выходит, пока она несёт боевую часть, состоящую из обычной взрывчатки. Я бы по такому пути не пошёл.

— Вижу, хочешь что-то предложить?

— Скорей всего, обсудить. С учёными, Мещерским и вполне возможно, при участии Антона.

— Уже интересно. Пока не могу уловить, что может быть общего между ракетами, учёными и политиками? Может всё-таки военных специалистов надо привлечь?

— Космос. В одно лицо мне эту программу не потянуть, да и ни к чему. Зато в три государства может и вытянем. Для начала — связь и навигация, а там посмотрим.

— А Германия нам зачем? — прищурился Рюмин.

— Технологии, — вздохнул я в ответ, — Своя оптика нужного качества у меня лишь через полтора-два года появится, а у них Цейс её прямо сейчас может дать. Есть и другие позиции, хотя бы в химии, где немцы на порядок любого из нас превосходят.

— Я тебя услышал. Список приглашённых сам составишь?

— Нет, конечно. С Мещерским договорюсь, если на то будет разрешение, — вполне незаметно польстил я Рюмину.

Так-то мы примерно в одной весовой категории формально находимся, но Мещерский его советник по науке. Мне обращаться к нему напрямую не комильфо, попросту не положено, да и неприлично.

— Скажу, чтобы он завтра с тобой связался, — кивнул Император, и встал из-за стола, давая понять, что у него пришло время следующих встреч.

— Господа! В заключение своего выступления готов сказать, что мы через полгода будем готовы предоставить первую разгонную ступень космической ракеты, выполненную чисто на техномагических двигателях, и представить для общего проекта часть электроники, включающую в себя средства связи и коммутации, — закончил я своё выступление перед тремя десятками мужчин, мысленно вытирая пот со лба.