Леди Алекс - Крилл Кэтрин. Страница 14

Через несколько мгновений лошадь и всадница вырвались из-под деревьев на прогалину. Здесь Алекс снова попыталась сдержать дикий бег лошади. Ей это наконец удалось. Но она переусердствовала.

Подчинившись натяжению поводьев, лошадь неожиданно как вкопанная замерла на тропе и осела на задние ноги. Резкий, полный ужаса крик сорвался с губ Алекс, когда она почувствовала, что ее отбросило назад. Выпустив поводья из рук, она полетела на землю. Алекс упала в густую траву, что смягчило удар от падения. И тем не менее у нее пресеклось дыхание, и она осталась лежать оглушенная, а лошадь унеслась в ночь, Издалека раздался приближающийся стук копыт. И прежде чем Алекс сообразила, что происходит, на прогалине появился еще один всадник. Он резко осадил свою лошадь, спрыгнул с нее и опустился на колени рядом с лежащей без движения девушкой.

— Алекс!

Она слышала, как Джонатан назвал ее имя. Его голос был пронизан тревогой, и она была бы поражена, если бы смогла сейчас разглядеть выражение его глаз.

— Александра, вы слышите меня? — Не дожидаясь ее ответа, он стал ощупывать ее плечи, руки и ноги, быстро, но тщательно исследуя ее. — Вы что-нибудь повредили? — требовательно спросил он, качая ее, как в люльке, у себя на руках.

— Нет… думаю, что нет, — немного заикаясь, с трудом проговорила Алекс. Она напряженно вглядывалась в него в темноте. Отдыхая в теплых объятиях его рук, Алекс еще не сознавала, что ее юбки задрались до бедер. Не отдавала она себе отчета и в том, что у платья оторван рукав, а корсаж на груди разорван и весь перевернулся. Она знала только, что была смертельно напугана и что теперь страх уже исчез.

— Проклятие, женщина! Вы отдаете себе, черт побери, отчет в том, что делаете? — выпалил он.

— Что? — еле дыша, спросила она, удивившись неожиданной перемене, происшедшей в нем.

— Я мог подумать о вас что угодно, леди Алекс, но я не допускал, что вы слабоумная!

— Слабоумная? — Теперь немоту у Алекс сменило возмущение, что внезапно придало ей силы, в которых она так нуждалась. Решительно оттолкнув его в порыве гнева, она наконец неуверенно поднялась на ноги. Голова ее кружилась, но она не могла поддаться своей слабости, когда Джонатан оказался перед ней с суровым выражением лица. — Я избрала единственно возможный для себя путь.

— Вы дурочка, ведь вы могли погибнуть! — Он поднял руки, чтобы удержать ее за плечи жесткой, грубой хваткой. — Если бы я не поехал за вами…

— Оставьте меня! — закричала Алекс. Она из последних сил пыталась высвободиться, уперевшись руками ему в грудь. Но он схватил ее запястья и, не обращая внимания на сопротивление, заломил ей руки за спину, тесно прижав ее к себе.

— Вы, по-видимому, даже не подумали о том, что с вами могло здесь случиться? — требовательно спросил он ее резким и одновременно укоризненным тоном.

— Мои мысли были больше заняты тем, что могло бы со мной случиться там! — возразила она, кивнув головой через плечо. Она все еще не обрела ощущения направления, но смысл ее жеста был вполне понятен. — Я действительно была готова рискнуть подвергнуть себя неизвестным опасностям, нежели оставаться под угрозой, для осознания которой вообще не требовалось напрягать воображение!

— О чем вы говорите?

— Вы прекрасно знаете, о чем я говорю! — Ослепленная яростью, она была слишком разозлена, чтобы стыдиться состояния своей одежды. — Вы, сэр, со всеми вашими обещаниями вести себя по-рыцарски… Если я и была слабоумной, то только в тот момент, когда решила уехать с вами!

— Вы что, на самом деле хотели бы, чтобы я оставил вас в тюрьме?

— Да! Если бы я только знала то, что знаю теперь…

— И что же вы знаете теперь? — прервал он ее нарочито спокойным голосом.

— Именно то, о чем я подозревала с самого начала. Я ни на секунду не поверю, что вы поселили меня в расположенную рядом с вашей комнату ради моего благополучия. Даже в Англии, капитан Хэзэрд, приходится порой слышать о подобных мерах, предпринимаемых якобы в интересах «удобства».

Алекс гордо вздернула подбородок. Глаза ее в ярком голубоватом свете луны засверкали точно звезды.

— Я не стану вашей наложницей! — произнесла она с чувством.

— Я что-то не вспомню, чтобы я просил вас об этом.

У нее перехватило дыхание, будто ей нанесли удар. Заметив, на его лице слабую, да к тому же притворную, как ей показалось, улыбку, Алекс еще больше взъярилась. Она принялась отчаянно рваться из его рук, усердствуя что было сил, — впрочем, без видимого результата.

— Отпустите меня, мерзавец!

Джонатан, словно не замечая, как яростно она извивается в его объятиях, прижал ее к себе еще теснее и едва не застонал, всем своим напрягшимся телом чувствуя ее волнующе мягкие изгибы и соблазнительные формы. Тлеющий в нем огонь словно разгорался от созерцания ее буйной красоты. Его взгляд, медленно скользя по ее гибкой запрокинутой шее, опустился ниже, туда, где ее груди могли вот-вот вырваться из глубоко вырезанного корсажа, а потом так же неспешно опять обратился на ее лицо.

Выражение его глаз отдалось страхом в сердце Алекс. Слишком поздно она осознала опасность, которую навлекла на себя. Почувствовав, как сильно, тревожно забилось у нее в груди сердце, она неожиданно прекратила борьбу.

Но искра желания уже разгорелась. Проворчав какое-то невнятное ругательство, Джонатан запрокинул назад ее голову и совершил то, о чем страстно мечтал с того самого момента, когда впервые увидел ее. Его рот жадно обрушился на губы Алекс, а руки все сильнее сжимались вокруг ее тела, пока она чуть ли не потеряла возможность дышать.

Она тихо застонала — то ли в знак протеста, то ли испытывая внезапное удовольствие. Объяснить это она и сама не смогла бы. Ее глаза застилала жажда мести, а чувства разгорались под сладким мастерством его натиска. Ее, конечно, целовали и раньше. Но так — никогда.

У него оказались теплые и сильные губы, и он ждал, что его поцелуи встретят отклик. Алекс все еще извивалась в его объятиях, но в результате поцелуй становился только крепче, так что ей наконец трудно стало дышать. Его горячий, бархатный язык вошел между ее раздвинутых губ. И она снова не смогла удержать стон, когда Джонатан дерзко, голодно ощупал своим языком влажную пещеру ее рта.

Она едва ли замечала, что ее руки гладят плечи Джонатана. Теперь она уже трепетала в его пылких объятиях, остро ощущая, как его мускулистое тело посылает в нее волны опьяняющего тепла. Ее губы плутали где-то пониже его рта, а в ней самой вспыхнуло новое, до сих пор неведомое ей желание. У Алекс не было времени задумываться об этом, не было времени учесть возможные опасности пребывания в лесу, под лунным светом, наедине с мужчиной…

Однако поцелуй завершился так же внезапно, как и начался.

Глаза Алекс с трепетом раскрылись. Раскрасневшись и все еще не в состоянии отдышаться, она в изумлении и смущении пристально смотрела на Джонатана.

— Ради Бога, больше не надо! — измученно сказал он. Его руки охватили предплечья Алекс, стараясь надежно удержать ее от близости с ним.

Неожиданно бешеный взгляд его глаз вновь пресек ее дыхание. «Почему он злится?» — раздумывала она, пораженная его реакцией. Поцеловались-то они не по ее инициативе. Не в силах найти подходящие слова, она могла лишь молча смотреть на него, а его голос — хлесткий, как кнут, — наносил ей в тиши ночи удар за ударом.

— Вы актриса даже лучше, чем я предполагал, но все же далеки от совершенства!

Выражение лица Джонатана становилось все более суровым, а его пальцы безжалостно впивались в ее тело. Взгляд Джонатана все горячее смотрел вниз, на восхитительные полушария ее грудей.

— Я могу только догадываться, — сказал он, — сколько других мужчин вы довели до безумия, сколько других несчастных дураков вы обманули вашей «невинностью». У вас, быть может, и лицо ангела, но обольстительность проститутки. И будь я проклят, если попадусь на ваш крючок.

— Как вы смеете!.. — задыхаясь, проговорила наконец Алекс. Ее щеки пылали праведным гневом, а глаза опаляли сине-зеленым огнем. — Я никогда не пыталась ввести кого-либо в заблуждение и могу заверить вас, сэр, что меньше всего я хочу соблазнить вас. А теперь уберите от меня свои руки!