Леди Алекс - Крилл Кэтрин. Страница 47

Эти трудные вопросы — а возможно, и еще с десяток других — хаотично переплетались в ее сознании, и ответа на них она не находила. Измучив себя раздумьями и угрызениями совести, она в один из дней, уже далеко за полдень, вышла побродить по двору. Свой сосредоточенный взор она обратила на небо и слегка улыбнулась при виде плотных серых облаков, собирающихся вот-вот обрушить благостную влагу на выжженную солнцем землю. В воздухе уже чувствовался свежий аромат дождя. Она глубоко и с удовольствием вздохнула и сомкнула веки, но приближающийся перестук копыт заставил ее вновь широко раскрыть глаза.

Она увидела двух всадников — мужчину и женщину, которые скакали как раз позади ряда коттеджей. Приблизившись к главному дому, они перевели своих лошадей на шаг, а потом и совсем остановили их, когда из амбара показался Джонатан Хэзэрд. Женщина, не дожидаясь помощи своего спутника, спешилась и заторопилась к Джонатану с полной радостных слез приветственной улыбкой.

— Ион!..

— Гвендолин? — недоверчиво пробормотал Джонатан. Его лоб пересекла морщина, а взгляд вспыхнул и тут же померк.

Он заметил, что внешне она переменилась: ее в прошлом, как он вспоминал, светло-русые волосы теперь стали цвета потускневшего золота, а на лице появились морщинки, которых раньше не было. Но это была все та же Гвендолин, все еще красивая, и он с чувством облегчения отметил, что, вновь увидев ее, испытал лишь удивление.

— О, Ион… Я так сильно скучала о вас! — Скрывая свое разочарование от его более чем холодного приема, она театрально прильнула к его груди.

Тем временем Алекс услышала их короткий обмен репликами. И теперь, когда она увидела маленький спектакль, который устроила на ее глазах незнакомка, острая боль пронзила ее сердце. Она хотела было окликнуть Джонатана и выразить свой протест против бурных объятий, но не сделала этого. Скрестив руки под грудью, Алекс сошла вниз по ступеням лестницы медленными, размеренными шагами.

— Что, дьявол вас побери, вы здесь делаете? — резко спросил Джонатан, высвобождая свою шею из рук бывшей невесты. Он поступил бы точно так же, если бы даже и знал о приближении своей жены. — Почему вы не сообщили мне о том, что собираетесь приехать?

— Не брани меня, дорогой Ион, — картинно сложив руки, умоляла его Гвендолин.

Она была довольно высокой женщиной. Во всяком случае, ее голова была выше его плеч. Она лучезарно улыбалась, когда ее карие глаза с любовью заглянули в глубь его бездонных зеленых глаз.

— Я знаю, что мне нужно было написать, но я боялась, что вы запретите мне приехать. Прошло так много времени, да к тому же мырасстались с вами на горькой ноте.

— А ваш муж путешествует вместе с вами? — Его рот скривился в некоторое подобие ироничной улыбки.

— Нет. Мой муж… скончался. — Создавая образ грустной молодой вдовы, она вынула из кармана своей синей бархатной амазонки кружевной носовой платок и поднесла его к совершенно сухим глазам. — Это произошло уже более года назад.

— Значит, это уже случилось, — в его голосе не было ни малейших признаков соболезнования. Он вопросительно посмотрел в ту сторону, где в ожидании стоял ее проводник с лошадьми.

— Я предпочел бы вернуться в Сидней, миссис Уилкокс, — сказал молодой, хорошо одетый незнакомец, ставя на землю ее саквояж. Он ответил на короткий кивок Джонатана таким же приветствием.

— Да, конечно, — томно протянула Гвендолин. Вздохнув, она повернулась в его сторону и добавила: — Весьма благодарна вам, мистер Фицпатрик, за то, что вы так любезно меня проводили. — Она чуть ли не кокетливо улыбнулась, а он с покрасневшим лицом прыгнул в седло и уехал, держа в поводу вторую лошадь, взятую напрокат для Гвендолин.

Когда Джонатан увидел наконец Алекс, взгляд его потеплел. Пойдя ей навстречу, он ласково взял ее за руку. Она при его прикосновении напряглась, но Джонатан сделал вид, будто не обратил на это внимания, и повел ее за собой, чтобы познакомить с Гвендолин.

— Александра, я рад представить вам своего старого друга из Америки — миссис Гвендолин Уилкокс.

— Конечно же, не старого и не просто друга, — поправила его с гортанным смешком Гвендолин. Ее глаза сверкнули и сузились, когда она презрительно посмотрела на Алекс. — Кто она такая, Ион? Возможно, одна из ваших маленьких ссыльных? Ваша мать рассказывала мне, что, кроме них, здесь некого нанимать на работу…

— Я его жена, — заявила, подчинившись внезапному побуждению, Алекс и тут же покраснела, почувствовав на себе теплый удивленный взгляд мужа, рука которого обняла ее за талию.

— Жена? — ошеломленно повторила Гвендолин. Она долго молча переводила недоверчивый взгляд с Алекс на Джонатана, а затем обрушилась на него с гневным вопросом: — И давно вы женаты?

— Всего несколько дней, — ответил он невозмутимо.

— Тогда это хоть как-то объясняет, почему ваша семья ничего не сообщила мне об этом! — Стараясь продемонстрировать свое спокойствие, она принужденно улыбнулась. — Я представляю, каким это будет для них сюрпризом. Это, конечно же, был молниеносный флирт — вероятно, примерно такой же, как у нас?

— У вас? — Теперь настала очередь Алекс в удивлении широко открыть глаза.

— Конечно! Разве Ион никогда вам об этом не рассказывал? Мы так отчаянно любили друг друга! Если бы не война…

— Все это было очень давно. — Джонатан оборвал ее голосом, напоминающим щелчок кнута. Его пальцы сжали руку Алекс. Он смотрел настороженным взглядом. — Но вы, Гвендолин, так и не сказали мне, что вы здесь делаете.

— Я здесь, потому что должна была повидаться с вами.

— Что за неожиданный порыв после всех этих долгих лет?

— Вы знаете почему. — Ее глаза еще ярче заблестели непролитыми слезами, когда она спросила Джонатана: — Вы что, действительно собираетесь остаться здесь навсегда, Ион? Именно поэтому вы не ответили ни на одно мое письмо?

— Это не имело бы смысла.

— Вы весьма заблуждаетесь! — воскликнула она. Теперь слезы ручьями полились из ее глаз, и, прежде чем обратиться к Джонатану, она бросила быстрый взгляд на Алекс. — Пожалуйста, я… должна переговорить с вами наедине. Я приехала из такой дали, Ион. Самое меньшее, что вы можете сделать, это выслушать меня.

Джонатан выругался про себя. Ему так не хотелось уступать ее просьбе. Больше всего он хотел отправить ее прочь. Но он подумал, что независимо от ее прошлых поступков она все же не заслуживает такого жестокого обращения.

— Пойдемте в дом, — сказал он спокойно.

Алекс почувствовала, как сжалось у нее сердце. Она отстранилась, когда Джонатан попытался снова взять ее за руку и повести с собой.

— Что касается меня, то я останусь здесь, — заявила она низким дрожащим голосом.

— Александра, я…

— Вы и миссис Уилкокс хотите побеседовать наедине. Разве не так? — Ее глаза с упреком посмотрели на него.

— Я вам объясню все позже, — пообещал он.

— В этом нужды не будет, — заметила она. Ее гневный бирюзовый взгляд уперся в Гвендолин. — С вашего позволения, миссис Уилкокс, я дам указание, чтобы вас с удобством устроили в одну из наших комнат для гостей.

— Благодарю, — с холодной небрежностью пробормотала та, даже не удостоив Алекс взгляда. Она наскоро осушила глаза невесомым кружевным платочком и развязала ленты своей шляпки из шелковой тафты.

Алекс безмолвно смотрела, как Джонатан повернулся, взял саквояж и сопроводил их неожиданную гостью через двор в дом. Вскоре они вдвоем исчезли из виду.

Размышляя, почему новость о том, что ее муж был некогда помолвлен с другой женщиной, так расстроила ее, Алекс нахмурилась и попыталась не обращать внимания на возникшую у нее в груди колющую боль.

— Мы так отчаянно любили друг друга…

Алекс вспомнила слова Гвендолин, и они прозвучали для нее насмешкой, вызвав в ней целую бурю чувств.

«Мужчина, подобный Джонатану Хэзэрду, должен был знать великое множество женщин», — так рассуждала Алекс, глубоко и прерывисто дыша. Он же сам признался ей, что вел далеко не святую жизнь. Она могла легко представить, какой тянется за ним шлейф сердец, разбитых им во время его многочисленных поездок.