Жертва обсидиана (ЛП) - Кренц Джейн Энн. Страница 31

– Почему? – с подозрением повторила Лира.

– Ведь три месяца назад ты разбила мне сердце.

– Да ладно, Круз! Ты же не думаешь, что я тебе поверю?

– Верь, чему хочешь. В моей семье к разбитым сердцам относятся крайне серьезно.

– Хм… а что мне за это будет?

Глава 21

Час спустя они зашли в квартиру Лиры. Винсент бросился на кухню и, вскочив на стол, благоговейно уставился на коробку с печеньем.

– Значит, договорились? – спросила Лира, открывая для пушка крышку. – Если пойду с тобой на праздник, ты позволишь мне сохранить пирамиды, пока не выясню, как их дереззить?

По дороге из катакомб времени обсудить сделку почти не было. Как только они выбрались на поверхность, Круз схватился за телефон: кратко дал указания Гаррету Флэгу, чтобы тот установил круглосуточную слежку за галереей Фэйрстеда, и покончил с делами, только добравшись к дому Лиры.

Теперь же обошел стол и взял бутылку «Янтарной росы».

– Даю слово. Я позволю тебе решать, что с ними делать. А пока мой рот на замке.

– Ладно.

– Твое воодушевление греет душу, – заметил Круз.

Винсент рассматривал печенье с видом гурмана, выбирающего изысканное вино. Определив свой идеал, пушок запрыгнул на холодильник и приступил к трапезе.

Лира закрыла коробку.

– Я все еще не понимаю: с чего это вдруг ты готов оставить мне пирамиды?

Круз налил ликера в две рюмки:

– А ты подумай.

Через минуту до нее дошло.

– Конечно, ты решил, что пока камни в большей безопасности в моем личном сейфе, чем в лаборатории твоей компании.

– Произошли убийство и кража. Очевидно, система безопасности в моей лаборатории не такая надежная, как у тебя.

– Другими словами, ты собирался оставить пирамиды в катакомбах независимо от того, пойду я с тобой на завтрашнюю вечеринку Большого Джейка или нет. – Лира скорчила гримасу. – Да, не следовало вступать в переговоры со Суитуотером.

– Ну да, ну да, семейное везение и все такое. Но один факт остается неизменным.

– И какой же?

– Ты действительно разбила мне сердце, о чем знают все родственники.

Круз отпил «Янтарной росы». В обсидиановых глубинах черных, словно полночь в Квартале, глаз тлели зеленые огоньки – как и в кольце на его пальце.

Пульс Лиры зачастил, накатило волнение. Она почти ему поверила. Отчаянно желала поверить. Глотнула крепкого ликера и опустила стакан, пытаясь выглядеть спокойной и немного изумленной.

– А ты хорош, очень-очень хорош.

– Это правда. – Круз вернулся в гостиную. – Мало того, что мое сердце разбито, так еще и вся семья беспокоится обо мне, жалеет.

– А, дело в гордости.

– Да, только ее ты мне и оставила.

Улыбнувшись, Лира вскинула руку:

– Прекрати, теперь ты чрезмерно увлекаешься.

– Я же сказал, в моей семье это не проблема, когда дело касается любви. – Круз замер у журнального столика и посмотрел на вазу с пурпурными орхидеями. – Свежие? Вроде бы не те, что стояли здесь вчера.

– Букет доставили сегодня утром.

– И с той же чертовой запиской?

– Той же, но попрошу без ругани.

– Можно взглянуть? – Он уже держал конверт в руке и вытаскивал карточку.

– Пожалуйста.

Винсент управился с печенькой, спустился с холодильника и поспешил в тот угол, где на пачке газет лежал его холст. Затем запрыгнул на деревянный сундук с красками и принялся весело пофыркивать.

– Ладно, можешь поиграть с красками.

Пушок сиганул с сундука и нетерпеливо крутился поодаль, пока Лира вытаскивала художественные принадлежности.

Круз мрачно изучал записку.

– «Мы созданы друг для друга», - прочел он вслух, сунул карточку в конверт и бросил к остальным. – То же самое сообщение.

– Угу.

Мгновение он не шевелился, глядя на цветы.

– Разве тебя не удивляет, что орхидеи всегда пурпурные?

– Сначала я решила, что они от тебя, поэтому считала это сентиментальным напоминанием об аметистовом янтаре.

– Возможно, так и есть, – тихо и очень задумчиво пробормотал Круз.

Винсент забрался на край сундука и посмотрел на кисти. После недолгих раздумий выбрал экземпляр с пурпурной краской, спрыгнул на пол и, двумя лапками отвинтив крышку с тюбика, открыл прикрепленную кисточку.

– Помни, мы рисуем только на холстах, а не на стенах, полу или холодильнике, – назидательно напомнила Лира.

Пушок фыркнул и принялся накладывать краску на холст, Лира же вновь обратила внимание на Круза:

– Не думаю, что следует слишком зацикливаться на цвете орхидей, особенно в свете той шумихи, что СМИ устроили во время моего иска. Чтобы не связать меня с аметистом, надо жить в пещере.

– Возможно, этот поклонник стал одержим тобой после медиа-ажиотажа.

Лира поморщилась, почувствовав неприятный холодок.

– Конечно, лиши меня романтики.

– Кто он, черт побери?

– Понятия не имею, – вздохнула она. – С тех пор, как узнала, что их присылаешь не ты, я составила список знакомых мужчин. Получился довольно короткий.

Круз глотнул еще ликера.

– Это хорошо.

– Я начала с курьера, который со мной иногда флиртовал. Но почему-то сомневаюсь, что он мог бы посылать такие дорогие цветы. Еще вспомнила мистера Мартинсона.

– А это кто такой?

– Владелец книжного магазина по соседству с моей лавкой. Но ему не меньше восьмидесяти.

– Возраст в таких делах значения не имеет, уж поверь.

– Ты прав, и все же, если учесть стоимость цветов, вряд ли мистер Мартинсон смог бы позволить доставку редких орхидей два раза в неделю. – Лира помолчала. – У меня есть еще вероятные подозреваемые среди клиентов. Ты же знаешь, что думают некоторые парни о наладчиках.

– Мне нужен список.

– Ну уж нет! – Она рассмеялась. – Я не собираюсь науськивать тебя на своих клиентов. Не сомневаюсь, что это не пойдет на пользу моему делу.

– Черт побери, Лира…

Она подняла руку:

– Сказать по правде, мне кажется подозрительным водопроводчик.

– Какой еще водопроводчик?

– Которого домовладелец прислал проверить мою раковину в прошлом месяце. Он утверждал, что в пустой соседней квартире протечка, и что проблема у меня.

– Почему ты считаешь его подозрительным?

– Винсенту он не понравился, и признаю, было в нем что-то тревожное.

– Он приставал?

– Нет, вел себя прилично, но целую вечность провозился с умывальником в ванной, а потом на кухне. А в итоге заявил, что все в порядке. И еще кое-что.

– Что?

– За последние недели у меня возникало жуткое ощущение, будто за мной следят.

– Завтра проверю того водопроводчика.

– Как? Ты даже не знаешь ни его имени, ни названия компании.

Круз слегка улыбнулся:

– Я ведь занимаюсь охраной, припоминаешь? Мы профессиональные ищейки. Завтра позвоню твоему домовладельцу.

Лира встревожилась:

– Обещай, что не напугаешь его. Не хочу давать мистеру Эшвеллу повод меня выселить. Я немного запаздываю с квартплатой.

– Ты так говоришь, будто я специально всех пугаю.

– Кажется, ты не сознаешь, каким устрашающим иногда бываешь.

Она ухмыльнулась, за что тут же заработала суровый взгляд.

– Я тебя пугаю?

Лира сморщила нос:

– Нет, конечно, нет. В противном случае, я бы тебя и на порог не пустила при первой встрече. И уж точно не разрешила бы зайти ко мне второй раз.

– Лира, я тебя никогда не обижу.

– Знаю.

– Хоть что-то. – Круз поставил недопитую рюмку на столик и подошел к стене, чтобы дереззить свет.

Лира почувствовала, как все внутри затрепетало от возбуждения, и вдруг ощутив неуверенность, прошептала:

– Круз?

Он не ответил, а направился к ней, скользя в изумрудных тенях. Экстрасенсорная энергия страсти вспыхнула в атмосфере. У Лиры задрожали пальцы. Испугавшись, что уронит рюмку, она поставила ее на ближайший край стола и заставила себя дышать.

– Вероятно, между нами всего лишь сексуальное влечение, – напомнила Лира.