Друг ее сына (СИ) - Айрон Мира. Страница 6

— А маме разве нужны приглашения на две персоны? Я учту, — выкрутился Вадим.

— Конечно, на две. Ты разве не в курсе? Мама уже почти месяц постоянно встречается с каким-то парнем, который намного моложе её.

* * * * * * * * * * * *

Эта серая холодная осень стала самым прекрасным временем года для Лены. Ещё никогда до сих пор Лена не была настолько счастлива как женщина.

Она никогда не жаловалась на судьбу: счастья в её жизни хватало. Сожалела лишь о том, что её отец не дождался правнука, мог ещё пожить. Больше ни о чём не жалела.

Даже о браке с Павлом никогда не сожалела, но тем более, не сожалела о разводе с ним. Всё это жизненные этапы. Да, она никогда не испытывала лёгкости и безоглядного счастья в отношениях с бывшим мужем, но и жаловаться на Павла, а также сожалеть о прошедших годах считала неправильным и несправедливым.

Состоялась Лена и как мать: они с Павлом воспитали сына, которым могли по праву гордиться. Вадим вырос честным, порядочным, добрым и отзывчивым человеком. Получил профессию, успешно работает в престижной фирме.

Однако только теперь, в сорок лет, тогда, когда ничего хорошего в личном плане уже не ждала, Лена вдруг испытала настоящее женское счастье: чувство полёта, ощущение собственной нужности и неотразимости. Впервые в жизни Лену носили на руках, как в переносном смысле, так и в прямом.

То, что происходило сейчас в её жизни, было удивительно, и за прошедшие после встречи с Антоном почти два месяца Лена так и не смогла до конца в это поверить, но Антон искренне любил её, боготворил, восхищался ею.

Да что там говорить… Она и сама влюбилась по-настоящему: горячо, преданно, испытывая ощущение непреходящего счастья, большой душевный подъём. У Лены словно в разы прибавилось сил и энергии, выросли крылья, дышать стало легче и свободнее. Она не замечала даже постоянных придирок Виолетты Леонидовны. Вообще, Лена была почти полностью погружена в себя и своё счастье, так, будто несла в руках невесомый и хрупкий хрустальный сосуд, который ни в коем случае нельзя уронить.

Счастья добавлял и тот факт, что через неделю должна была состояться свадьба Вадима и Полины. Уже приехала мама, а также старший брат Лены Владимир с семьёй. Они не стали стеснять Лену, остановились у родственников жены Владимира, живших в большом доме, но Лена виделась со своими родными ежедневно. Возвращалась домой поздно вечером. Её встречал у дома родственников Антон, и они ехали к Лене на всю ночь.

Антон настраивал на том, чтобы Лена перебралась к нему, в квартиру, оставшуюся ему от бабушки и деда, но Лена умоляла любимого не торопить события. Ей уютнее и спокойнее было встречаться с Антоном у нее дома, и Антон уступал, боясь спугнуть Лену слишком сильным давлением, терпеливо ждал.

* * * * * * * * * * *

…До свадьбы оставалось три дня, и на этот раз Виолетта Леонидовна милостиво выделила Лене пятницу в качестве отпуска без сохранения заработной платы. Когда-то давно в их фирме работники имели право на оплачиваемые дни в связи с событиями в семье, однако теперь о подобной практике не было и речи.

Лена собиралась на обед, когда ей позвонил Вадим и предложил пообедать вместе. Подобное случалось и раньше, потому Лена не удивилась. К тому же, в связи со свадьбой они с Вадимом общались очень много. Видимо, и сейчас у сына возникли неотложные вопросы.

Вадим приехал в кафе, расположенное в максимальной близости к офису Лены; он знал, что у мамы на работе очень строго обстоят дела с соблюдением трудовой дисциплины и не только с этим.

Организационные моменты они обсудили быстро, а потом Вадим вдруг как-то смешался и покраснел, но всё же задал вопрос, который мучил его вот уже почти в течение двух недель, прошедших после встречи с отцом. Следить за мамой Вадим никогда бы себе не позволил, а говорить с другом за спиной мамы — тем более. Потому выяснить правду он мог только непосредственно у Лены.

— Мам, — Вадим откашлялся. — У меня к тебе вопрос, но он очень личный.

Лена, которая прекрасно понимала, что шила в мешке не утаишь, давно была готова к подобной беседе.

— Спрашивай, Вадик, — подбодрила она вконец засмущавшегося сына.

— Скажи, у вас с Антоном…насколько всё серьёзно? Я знаю, что вы с ним встречаетесь с тех пор, как он помог тебе с переездом.

— Откуда знаешь? Антон сказал?

— Что ты, мам! Он никогда не обсуждает ни с кем личную жизнь. Я удивляюсь, как он тогда, пять лет назад, с Диной-то познакомил нас.

— Мы с тобой были ему тогда вместо семьи, Вадик, вспомни. Потому и познакомил. У него же не было больше никого. Если Антон не говорил, то откуда ты узнал?

— Знакомые видели вас вместе неоднократно. Слухи донеслись, и по описанию я понял, что речь идёт именно об Антоне.

— Слухами земля полнится?

— Так насколько всё серьёзно, мам?

— Я не думаю об этом, сын. Ты взрослый человек, надеюсь, поймёшь. Я очень счастлива, по-настоящему. И живу сегодняшним днём.

— А я очень переживаю за тебя, мама, — лицо Вадима было напряжено, в глаза Лене он не смотрел.

— Почему? Что случилось?

— Мама, Антон мне как брат. Я всегда считал, что ты относишься к нему как-то… по-матерински!

— Так и было, сынок, но это было раньше, давно, много лет назад. Антон с тех пор значительно повзрослел, ему двадцать семь лет. Я при всём желании не могу воспринимать его как сына. Мне всего сорок, Вадик.

— Да понимаю я, мам! Ты только не обижайся. Я никогда не вмешивался в ваши с папой отношения, ни на какой стадии их развития и завершения. Но здесь другое. Понимаешь, ведь такие отношения, как у вас с Антоном, не имеют долгосрочной перспективы.

— Разное бывает, сынок. Долгосрочные перспективы туманны в любых отношениях, даже в отношениях между ровесниками.

— Но всё же самые туманные перспективы именно у таких отношений, как у вас с Антоном. Мам, пойми… Вот вы придёте вместе на свадьбу, и все узнают о вас, ваших отношениях, каждый узнает. Начнутся пересуды, возникнет повышенный и особо пристальный интерес. А потом, когда Антон встретит молодую и уйдёт к ней, все станут обсуждать ваш разрыв, жалеть тебя. Это ужасно, мам.

— То есть, ты уверен, что Антон непременно оставит меня ради молодой? — усмехнулась Лена.

Ей хотелось заплакать, закрыть ладонями уши и бежать без оглядки. Вадим облёк в слова самые болезненные страхи Лены, и слышать это всё от сына казалось невыносимым.

— Мам, пожалуйста, прости меня. Как это всё это ужасно, весь этот разговор… Но вот я сужу со своей позиции, — с позиции молодого мужчины. Да, женщина на десять-пятнадцать лет старше может меня привлечь, но ненадолго, и только лишь из-за совпадения темпераментов и сексуальности.

— Вадим, — устало прервала сына Лена. — Я правильно поняла, что если мы придём на свадьбу вдвоём, как пара, это будет очень напрягать тебя? Ты стесняешься этого? Считаешь постыдным?

— Мам, ну перестань, — встревожился сын, но Лена слишком хорошо знала его и видела, что попала в точку.

— То есть, отец может прийти со своей "половиной"? Его новая подруга жизни вписывается в ансамбль, а мы с Антоном — нет?

Вадим опустил голову.

— Если Антон обидит тебя, мама, я его урою. Вот этими руками.

— Хорошо, сынок. Я не стану портить твою свадьбу, ведь это главный праздник для вас с Полиной, память на всю жизнь. Мне пора, обед почти закончился.

Лена быстро встала, подхватила сумочку и куртку, и, поцеловав Вадима в щёку, заспешила к выходу из кафе.

Глава третья

Лене титаническими усилиями удалось сдержать слёзы: она не могла появиться пред светлые очи начальницы в "непотребном" и "нерабочем" виде.

Когда Лена вспомнила о Виолетте Леонидовне, плакать захотелось ещё сильнее. Ещё бы! Для Виолетты Леонидовны есть место на свадьбе Вадима и Полины. Виолетта Леонидовна не оскорбит своим присутствием светское общество, появившись на торжестве в компании отца жениха, никого не опозорит. Не то, что она, Лена, выбравшая "не того" мужчину.