Маг 12 (СИ) - Белов Иннокентий. Страница 29

Хотя, несколько тысяч рублей все-таки попрошу у императора, на представительские расходы и красивую жизнь.

— Да, мне тоже кажется, что императорской фамилии лучше стоять над схваткой, как судья. А не решать постоянно растущие проблемы промышленников с их рабочими силой оружия.

— Конечно, государь, при этом требуются первым делом понятные всем правила жизни. Промышленники закладываются на чуть повысившуюся плату своим наемным рабочим. Рабочие с понятным удовлетворением отработают эту пару лишних часов за немного большие деньги. Даже на Ленских приисках часть возмущения рабочих была вызвана именно запретом администрации приисков искать после работы самородки. Они на этом деле неплохо зарабатывали, так что все очень непросто. А со стороны государства еще все сложнее — правды никогда не раскопаешь, если связан какими-то обязательствами перед теми же вкладчиками и промышленниками.

— В газетах мои указы критикуют, но, как-то уже совсем не со стороны рабочих, а наоборот, переживают за промышленников, — внезапно заметил император.

— Оно и понятно, именно они и заказывают музыку. Многие промышленники на самом деле не насколько беспощадно жадные к своим работникам, могли бы и сами повысить плату или сократить рабочий день. Однако, конкуренция со стороны более жестких фабрикантов не дает им это сделать. А тут все понятно устроено с временем рабочего дня, все теперь в одинаковых условиях работают. И рабочие знают на что сослаться в свою защиту.

В вечеру третьего дня мы и добрались до Севастополя, где часть эшелона попала на борт императорской яхты, в том числе и я там оказался.

«Штандарт» — яхта не очень большая, но, может вместить до пятисот человек. Уступает четыре метра по длине яхте богатейшего сахарозаводчика и будущего заговорщика Терещенко, на которого я пока в теории точу ножи.

Меня с остальными камер-юнкерами разместили в каютах на нижней палубе в носу. Условия так себе по сравнению с поездом, но, поздно уже что-то менять, тем более, за мной тоже положено присматривать охране его монаршей милости.

Правда, переход оказался довольно быстрым, машины яхты держат комфортные километров пятнадцать в час, я с попутчиком из знакомых офицеров охраны провели ночь в каюте и утром уже оказались в Ялте. Пришвартовались, императорская семья отправилась на автомобилях во дворец, мы же поехали на извозчике эти три километра.

Разместили меня в Малом дворце, а не в Белом, поэтому я задумался на время о проживании в самой Ялте, чтобы отдохнуть от одних и тех же людей перед глазами. И во дворце нормальной жизнью взрослого человека не поживешь, да и не приведешь к себе никого из прекрасного пола.

Мне вспомнилось сейчас, как в мае в Петербург приплывал на своей яхте кайзер Вильгельм ради кое-каких переговоров с Николаем Вторым. Он собирался уговорить Россию сосредоточиться на Китае и Японии, чтобы она не мешала выполнять свои цели в Европе самой Германии. Конечно, это у него не получилось, тогда еще Николай Второй не знал никакого будущего и не мог подыграть кайзеру в этом вопросе.

— Нам лезть в Китай и снова осложнять отношения с Японией точно ни к чему, — объясняет мне император, — Вилли был слишком настойчив и требовал того, что не положено.

Уже в июле я сам из окон своего флигеля видел визит премьер-министра Франции Пуанкаре, но, тогда меня попросили особо не мелькать перед гостем. К тому времени Николай Второй уже все знал о будущем, но, по понятным мотивам никак не выдал того, что мы с ним задумали. Да и Пуанкаре ему понравился гораздо больше своего нетерпеливого кузена Вилли, на что я заметил, что это реальная политика втягивания России в ненужную самодержавию и стране войну.

— Конечно, Пуанкаре очень обаятелен и убедителен, потому что уже понимает неизбежность войны с гораздо более развитой Германией и хочет спрятаться за вашей спиной, государь. Ему нужен позарез еще один союзник с большой армией на континенте, а им можем быть только мы. В Англии он совсем не так уверен, что она без России вмешается в события на континенте.

— В любом случае мы пока ничего не меняем во внешней политике, чтобы не спугнуть будущие возможности, — заметил и сам император.

— Государь, Кайзер так неприлично настойчив потому, что его генералы убеждены в своей быстрой победе над Францией, независимо от того, будет ли Россия участвовать в войне, — читаю я ему предварительные расклады плана Шлиффена-Мольтке из немецкого генерального штаба.

— А Пуанкаре убедителен тоже именно поэтому, но, жизнь всех удивит, государь. Ни у кого планы в быструю не сработают, и останется впереди только долгая война на выживание. Да, еще государь, необходимо начинать производство противогазов. В этой войне и ее невероятном ожесточении немцы первыми начнут травить противников ядовитыми газами. За первую газовую атаку в шестнадцатом году погибнет сразу пять тысяч французов, а еще десять станут инвалидами, — подробно рассказываю я, — Так что маски от газа необходимы каждому солдату.

— Неужели дойдет до такого зверства? — не верит мне император.

— Вполне возможно, что и не дойдет, государь, если дела у германцев пойдут получше, чем было до этого. Если без России в противниках они быстро нанесут поражение французским войскам. Тут уже трудно предугадать, но, французы так просто не сдадутся, потреплют германскую армию тоже солидно.

Николай Второй задумчиво пощипывает бородку и внезапно говорит мне:

— Тогда я тем более не хочу загонять Россию в войну, раз там пойдут в ход такие нечеловеческие методы.

— Да, государь, ожесточение будет величайшее, так что явно лучше постоять в сторонке. Пусть самые цивилизованные европейские страны уничтожают друг друга, как им угодно. Поэтому нам и проливы не так нужны, хотя, если Османская империя рухнет, а она должна к девятнадцатому году, тогда их можно и нужно забрать без большой крови. Не отдавать же их наглым британцам!

Вот такая идея Николаю Второму очень нравится.

А пока я уговариваю императора отпустить меня пожить в саму Ялту:

— Ваше Императорское Величество, там со мной ничего не случится. Отправите со мной одного офицера или камер-юнкера из холостых и все. Меня пока никто не знает и степень моего влияния на вашу семью назвать правильно не может. Поэтому и проблем никаких не окажется, а я обещаю из Ялты никуда не уезжать, пока не получу вашего разрешения.

Ну, император мне очень сильно благодарен и насильно удерживать не хочет.

— Сергей, как у вас с финансами? Был бы раз помочь вам!

— Государь, думаю, что нескольких тысяч рублей мне хватит на пару месяцев, как Вы с семьей собираетесь здесь прожить, — скромно говорю я.

Получаю лично из рук Николая Второго увесистую пачку в десять тысяч пока крепких рубликов, забираю своего приятеля-охранника и на императорском автомобиле уезжаю в центр Ялты.

Там через агента снимаю шикарную квартиру с мебелью за двести рублей в месяц себе и за сотню еще одну квартиру поскромнее напарнику, расположенную как раз подо мной.

Глава 13

Жизнь сразу запылила совсем другим ритмом. Гораздо более интересным, если честно.

Все же свою спасательную миссию я выполняю от силы пару раз в неделю, когда у императора есть время меня выслушать. А остальное время просто скучаю, сытно кушаю и сладко сплю, от реальной жизни очень далеко оторван в закрытом дворце.

Вводить меня куда-нибудь в Совет министров или еще какие-то комитеты нет особого смысла, объяснить мое появление и всезнание невозможно. Только окажется больше лишнего непонимания с чиновниками и проблем появится от советников императора.

Да и не знаю я ничего про то, как управляется страна в реальном времени, это они сразу поймут и начнут саботировать. Пусть лучше красивый и внезапно умный император им приказывает.

Мои записи и знания только для одного человека пока имеют значение.

Но и куда-то рваться на улицу смысла нет тоже, чтобы искать другие дела, не для этого я сюда пришел. Понятно, что мои вычитанные из интернета, на самом деле чьи-то умные мысли Николай Второй не может слушать целыми днями, у него и так время расписано постоянно по минутам.