Маг 12 (СИ) - Белов Иннокентий. Страница 7

Николая Второй задумался, подозвал камер-юнкера и отдал ему поучение проверить, как там состояние наследника.

— Сам еще с утра не видел сына. Большое заседание по поводу снабжения армии намечается, — объяснил он.

Ага, это тоже такое дело, в которое мне необходимо вмешаться. И лучше это было сделать еще в начале века, но, что имеем на сегодняшний день, то и имеем.

— Снабжение армии и флота — это очень важно, государь. Только, знаете ли пословицу — что генералы всегда готовятся к прошлой войне?

— Нет, интересная пословица. И что это значит? — заинтересовался император

— То, государь, что эта война будет совсем не такая, как раньше. Этот вопрос я хорошо изучал и могу вам вкратце рассказать. Чтобы вы сам понимали, что пригодится в военном заказе, а что — уже не очень.

— Вы же не военный, как я понимаю? — поинтересовался Николай Второй.

— В армии служил, но, не на офицерских должностях. Однако, государь, прочитать итоги войны и выводы умных людей после ее окончания в силах любой обычный человек. А я не только читал, но и конспектировал достаточно много.

— Если вкратце — можете огласить свои мысли?

— Если вкратце, то, звучать это будет так. Все штабы и генералы рассчитывают на победоносное и непрерывное наступление. И наши, и немецкие, и французские, и австро-венгерские, и болгарские с турецкими, только одни сербы собираются сидеть в обороне из-за явного превосходящих сил противника. Даже итальянцы собираются успешно наступать на Австро-Венгрию.

— Да, мне озвучивали план о четырех месяцах наступления, после которых Германия запросит мир, — вспоминает император.

— Представляете, я тоже про именно такие наивные планы по четыре месяца войны читал в своих источниках. Однако, мы не сможем далеко пройти в Восточной Пруссии, а потом линия фронта неудержимо покатится назад, несмотря на все хвастовство ваших генералов. Немцы упрутся во Франции, итальянцы с австро-венграми будут толкаться почти на одном месте. Только австрияки со второй попытки в 1915 году, уже вместе с немцами оккупируют Сербию, там еще обиженная прежде Болгария ударит сербам в спину. В 1914 году сербы отобьются. И на турецком фронте наши войска хорошо продвинутся к Карсу и Эрзеруму. И на этом все, кроме того, что немцы будут нас теснить постоянно. Окажется, что воюют они все же получше русских солдат, поэтому генералы ваши — просто болтуны безнадежные. Дешевые хвастунишки, ничего не понимающие в будущей войне, — беспощадно заканчиваю я свой рассказ.

— Так что, государь, если вы хотите что-то узнать про грядущую войну — просто обращайтесь ко мне, — объявляю я напоследок.

— И что — никаких надежд на победу? — строго спрашивает меня Николай Второй.

— Никаких. Снаряды закончатся в конце 1914 года, промышленность не справится с заказом. Оказывается, новая война уже будет без героических атак сомкнутыми строями или густыми колоннами. Поэтому новую закупку лошадей для кавалерии тоже можете отменять. Понадобится много тягловой скотины для обозов и орудий. Вообще — война пойдет без быстрого продвижения вперед и стремительного захвата территорий. Как планируют победоносные генералы всех штабов. Развитие пулеметов и пушек доведет войска до того, что все будут сидеть в окопах, закапываясь все глубже в землю и только тяжелая артиллерия будет издалека разносить врага. А раз снарядов у нас не будет, тогда разносить будут наших солдат и офицеров на передовой.

— То есть, нужно перенаправить средства именно на производство такой техники и боеприпасов? — понимает царь.

— Да, Ваше Императорское Величество, именно на них. И еще отказаться от закладки всяких линкоров и крейсеров. Построить их уже не успеют точно, а денег они жрут безмерно, это как несколько пехотных корпусов снабдить по полной. Вообще пока придется отказываться от кораблей и строить береговые батареи, такие как «Красная горка» и «Серая лошадь». На море мы будем значительно уступать немцам, которые начнут даже временами громить самих англичан в морских сражениях. Так что, лучше пулеметы и снаряды тяжелого калибра, чем крейсера и линкоры, Ваше императорское Величество. Тем более, более сильный германский флот запрет наш в Финском заливе неизбежно.

— Да, тогда нужно очень много менять в планировании операций, — задумчиво говорит озадаченный моей уверенностью и напором Николая Второй.

— Да не очень много, государь. Это, если все сделать по уму и вообще не воевать. Ну, не воевать пару первых лет, подождать, как враги вцепятся друг в друга покрепче.

— У нас подписаны договора с той же Францией, мы по уши в долгах перед ними и англичанами. Скажу вам откровенно, — решается поговорить со мной император наедине.

— Так это же отлично, государь! — радостно говорю я ему, как человек из продвинутого. циничного общества.

Хорошо, что он этот разговор завел, прощупаю немного его позицию насчет льготной отдачи процентов по кредитам.

— Почему отлично? — не понимает он.

— Отлично, что не нам они должны, а именно мы — им, тут много разных вариантов имеется. Очень жесткие, просто жесткие, нейтральные или дружелюбные. Тут уже все от нас зависит, именно от вашего решения!

— Это на что вы намекаете? — строго поджал губы император.

— Только на то, что Российская империя — страна независимая и может при надобности сама решать, кому отдавать долги, а кому погодить из-за военного положения.

— Нет, не отдавать долги нельзя, — убежденно говорит государь.

Ну, приличный он очень человек старых благородных понятий. Поэтому и обманут его в той истории хитрые французы подстроенным покушением на эрцгергога Фердинанда, да подтолкнут к объявлению мобилизации советники негодные.

Наверняка, французы с англичанами столько времени Россию обхаживали, да денег давали в долг давали, потому что сами до конца и не верили, что можно за какие-то деньги целую свободную страну в войну затянуть без какого-либо приличного, существенного интереса с ее стороны.

Слабоваты наши дипломаты против англичан несомненно.

Нам бы лучше от Польши избавиться, чем Восточную Пруссию захватывать. И это можно будет сделать без особых проблем именно в восемнадцатом-двадцатом годах. Вообще без войны любой. Если император поступит именно так, как я ему буду советовать, тогда война явно затянется на пару лишних лет. И российское зерно весьма вырастет в цене, с долгами легко рассчитаемся и еще всех в них загоним.

Выступим как та же Америка, станем гораздо влиятельнее и авторитетнее в мире, если так жестко проучим своих скрытых и явных врагов, да еще и отлично на них заработаем.

Ничего не скажешь, ловки англичане эти с подходцами ихними, настоящий враг России на все времена!

И еще за них, или их союзника воевать? Да пошли они лесом! Под барабанный бой!

Только того в мире уважают, кто смог внезапно вывернуться из-под кучи обязательств и долгов, чтобы неуклонно объявить свою новую позицию.

Кому должны — когда-нибудь отдадим. Если сильно выступать не станут и вообще переживут немецкое наступление.

А без Восточного фронта Франция не выстоит в одиночку никак, даже вместе с англосаксами.

Так я и сказал императору, в это время ему доложили, что цесаревич немного успел ободрать колени, но, не критично.

После этого наш разговор закончился, я прогулялся по парку, проверил, насколько глубоки ранки цесаревича и обнаружил, что они не кровят больше совсем.

Ну, моих рук это дело или так у него и должно быть при небольших повреждения кожного покрова — точно не скажу.

Вроде при небольших порезах серьезных проблем у него не наблюдалось и раньше, только внутренние травмы отравляли жизнь и приносили неисчислимые мучения.

Буду наблюдать, а пока свернул ему еще один самолетик-штурмовик и отправился на обед.

Потом два дня встреч с Николаем Вторым или императрицей у меня не было, гуляю себе по парку, радуюсь жизни и провожу жаркие ночи с хитроглазой прислугой. Поспать в господской кровати с молодым еще здорово прокачанным господином за хорошую деньгу — это у нее получается на отлично с большим удовольствием и без всяких угрызений совести.