Ученица Ледяного Стража (СИ) - Дмитриева Ольга. Страница 24

С чувством выполненного долга я легла спать.

Совершенная месть грела душу. Даже супчик на завтрак казался не таким гадким. Платок, смоченный в нейтрализаторе, лежал в кармане форменного пиджака. После тренировки мы отправились в Академию.

Первые результаты своего труда я приметила издалека. Ряд окон на первом этаже Звездного корпуса были открыты, а адепты толпились во дворе. До меня донеслись рассерженные голоса. Пряча ухмылки, мы с друзьями шли позади нашей группы. Впереди, традиционно, гордо вышагивал Чейн в компании прихлебателей.

А у порога Звездного корпуса стояла Ида. Раскрасневшаяся, злая, с мокрыми ресницами. Стоило ей завидеть Чейна, как она бросилась к нему с криком:

— Чейн! Они несут какой-то бред, помоги мне!

Наученные завтраком ее товарищи одновременно шарахнулись в сторону. Чейн замер и повернулся к девушке. Нильс и Орм остановились за его плечами. Стоило Иде оказаться рядом, как все трое выпучили глаза.

Девушка хотела броситься на шею Чейна, но тот проворно шарахнулся в сторону и чихнул. Орм закашлялся и начал утирать слезы. Нильс оступился и сел в снег с таким удивленным лицом, что Эйнар согнулся от хохота. Я с мстительным удовлетворением наблюдала за тем, как багровеет Ида.

— Нет никакого запаха! — крикнула она. — Я ничего не чувствую!

В этот момент ветер принес едкую вонь. Если смешать все травы алхимического кабинета с тухлыми яйцами и залить любимыми духами моей бабушки, наверное, получится нечто подобное. Правда, масштаб вони все-таки будет помельче. А эта дрянь продержится три дня. И, да, я была милосердна — Ида этого запаха не чувствовала. Можно сказать, что вред ей достался только моральный. А остальные сто раз подумают, прежде чем тронуть меня.

Ида свирепела на глазах, и однокурсники поспешили ретироваться. Гейра умчалась первой. Глядя на то, как от своей возлюбленной улепетывает Чейн, хихикать начала уже я. Сигмунд и Эйнар ушли последними, задыхаясь от хохота. Я же остановилась напротив Иды. А затем демонстративно достала из кармана платок и приложила его к носу. Глаза однокурсницы сузились. Она начала понимать, кто устроил ей эту подлянку. Прежде чем я успела сказать что-нибудь ехидное и поучительное, девушка выпалила:

— Я буду жаловаться ректору!

— Жаловаться ректору не запрещено, — философски пожала плечами я. — Сочувствую ему от всей души.

Последнее я произнесла искренне. Ведь чтобы выслушать ее жалобу, ректору придется остаться с этим запахом в закрытом кабинете и сохранить лицо…

Я надеялась, что Ида проведет три дня в своей комнате, стыдливо скрываясь от своих товарищей и кусая локти от злости. Но посреди третьего урока дверь распахнулась, и на пороге возник утирающий слезы беловолосый старшекурсник.

— Леди Скау, к ректору! — возвестил он.

Из кабинета я вышла с невозмутимым лицом. Пусть попробуют доказать, что это я!

Друзья, сегодня у замечательных авторов скидки на книги с противостоянием характеров. Выбрать истории по душе можно здесь!

Глава 13

Последствия мести

Как только за мной закрылась дверь, незнакомец смерил меня оценивающим взглядом. Его белые волосы были коротко острижены, такое я здесь видела в первый раз.

— Понятия не имею, где находится кабинет ректора, — доверительно сообщила я.

Парень улыбнулся уголками губ и ответил:

— Ректор не самоубийца, чтобы решать это дело в кабинете. Тебя ждут на заднем дворе корпуса. Пойдем, провожу ко второму выходу.

И, продолжая фыркать от смеха, он пошел вперед не оглядываясь. Я шагала за ним и старалась сделать самое невинное лицо.

Задний двор Академии выходил к обрыву. Старшекурсник открыл мне дверь и сделал приглашающий жест. И даже галантно подал мне плащ. В серых глазах незнакомца плясали смешинки. Я спустилась по ступенькам. Ветер ударил в лицо и донес отголоски ужасного запаха.

Меня уже ждали. Ида всхлипывала и размазывала по лицу слезы. За ее спиной стоял торжествующий Крон. Ледяной расположился напротив, его лицо было невозмутимым. Декан Холмен задумчиво теребил седеющую бороду. Чуть в стороне я увидела еще двоих. Магистр Бакке внимательно перебирал белую ткань, и в его пальцах светилась магия. Простынь. Будут пытаться доказать, что это я?

Второго человека я видела впервые. У него была такая же грива белых волос, как у моего куратора и седая борода. Мужчине было за пятьдесят, но вся его фигура дышала силой, статью и магией. Наверное, ректор.

Я сделала недоуменное лицо и поздоровалась. Ида тут же выпалила, указывая на меня дрожащим пальцем:

— Это ее рук дело!

— Что именно? — спросила я, старательно хлопая ресницами.

Мне показалось, что магистр Бакке усмехнулся в седую бороду. А ректор, наконец, повернулся ко мне и сказал:

— С леди Эллингбоу произошла одна досадная неприятность. Злую шутку сыграли с помощью алхимии. Герцог Альбин предупреждал, что с вами могут быть проблемы… Что скажете в свое оправдание?

— Понятия не имею, о чем вы, — с невинным лицом соврала я.

Крон выступил вперед и ядовито улыбнулся:

— Неизвестное снадобье обнаружено на простыни леди Эллингбоу. Вы и в прошлом месте учебы успели отметиться.

Я вернула ему улыбку и пожала плечами:

– И каким образом я могла принять в этом участие? Ночью пробралась в общежитие?

— Вы могли это сделать до отбоя, — настаивал Крон.

Тогда я резонно напомнила:

— Перед отбоем я помогала Эйнару Халворсону отправить байланга в загон. Вы видели это своими глазами, как и господин Холмен.

Декан кивнул:

— Да, так и было. Не сходится, господин Крон.

— Это она, — выпалила Ида. — Я уверена, что это она! Обыщите ее комнату! Сделайте что-нибудь, я буду жаловаться матери!

В этот момент заговорил Ледяной:

— Почему вы считаете, что это именно леди Скау? Зачем ей это делать?

Крон начал было:

— Она уже была отчислена…

Но куратор шагнул ко мне и аккуратно сжал пальцами прядь белых волос, на кончиках которых все еще сохранялись остатки голубизны.

— Раз вы так уверенно обвиняете леди Скау, возможно, у нее была причина мстить вам? — холодно спросил он.

Ида поперхнулась и начала стремительно багроветь.

— Обвиняете мою ученицу? — спросил Крон с угрозой в голосе.

— Она слишком рьяно обвиняет мою, — парировал Ледяной.

Теперь они снова смотрели друг на друга, и напряжение я чувствовала кожей. Ида выглядела растерянной. Ректор шагнул вперед и рявкнул:

— Довольно.

Затем он повернулся к магистру Бакке и спросил:

— Ваш вердикт?

Старик позволил простыни упасть на снег и выразительно прокашлялся.

— Магическая смесь сложного состава, на основе семикомпонентного настоя Бурса. Нанесена предположительно вчера перед отбоем. Вероятно, для того, чтобы горничная взяла именно эту простынь, использовано зелье избирательного внимания.

А старик не промах… докопался. Ректор спросил:

— Что насчет участия леди Скау?

Я затаила дыхание. Бакке бросил в мою сторону короткий взгляд и махнул рукой:

— Исключено.

При этом глаза у него были хитрые-хитрые.

— Это слишком сложно для третьекурсницы, — продолжил он. — Зелье нестандартное, чья-то личная разработка. В составе, вероятно, розовая фиглова соль. Такие компоненты на дороге не валяются. Так что… исключено.

На дороге не валяются, зато на чьем-то рабочем столе… Отчего-то я была уверена, что Бакке все понял. Он точно знал, что это моих рук дело, и мог это доказать, но зачем-то покрывал.

Ида всхлипнула. Крон нахмурился и спросил:

— Вы сможете избавить мою адептку от этого ужасного запаха?

Старик ущипнул себя за подбородок и протянул:

— Подобрать нейтрализующее заклинание сложно. Кроме того, это продержится всего лишь…

Он метнул взгляд на меня, и я три раза моргнула. Алхимик закончил: