Проблемы жизни - Кришнамурти Джидду. Страница 65

«Я осуждаю себя за курение все снова и снова. Очень трудно не осуждать».

— Да, действительно трудно не осуждать, так как то, чем мы обусловлены, основано на отрицании, оправдании, сравнении и покорности. Это — наш задний план, та обусловленность, с которой мы подходим к каждой проблеме. Сама эта обусловленность создает проблему, конфликт. Вы старались преодолеть курение с помощью рассудка, не так ли? Если вы говорите, что это глупо, значит, вы; все уже продумали и пришли к выводу, что это глупо. И тем ни менее ваши рассуждения не заставили вас отказаться от курения. Нам кажется, что мы можем освободиться от проблемы, если вскроем ее причину; но знание причины — это только информация, словесный вывод. Такое знание лишает нас понимания проблемы, Знание причины и понимание проблемы — это совершенно различные вещи.

«Но как же иначе возможно подойти к проблеме?»

— Вот это мы и постараемся рассмотреть. Если мы установим, в чем заключается ложный подход, то сможем осознать, в чем состоит единственно правильный подход. Понимание ложного равносильно раскрытию истинного. Осознать ложное как ложное трудно. Мы подходим к ложному с помощью сравнения, используя мерило мысли; но возможно ли с помощью процесса мысли осознать, что ложное есть ложное? Не является ли мысль сама обусловленной, а потому ложной?

«Но каким образом мы можем познать ложное как ложное без помощи процесса мысли?»

— В этом весь вопрос, не правда ли? Когда мы пользуемся мыслью для решения проблемы, несомненно мы используем инструмент, совсем неадекватный; ибо мысль — это продукт прошлого, порождение опыта. Опыт — всегда в прошлом. Для того чтобы осознать ложное как ложное, мысль должна осознать себя как мертвый процесс. Мысль никогда не может быть свободной; для раскрытия же должна быть свобода, свобода от мысли.

«Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду».

— Одна из ваших проблем — курение. Вы подходите к ней с осуждением, вы стараетесь разрешить ее с помощью здравого смысла. Это ложный подход. Каким образом вы обнаруживаете, что такой подход ложный? Конечно, не с помощью мысли, но благодаря тому, что становитесь пассивно бдительны в отношении своего подхода к проблеме. Пассивная бдительность не требует работы мысли. Наоборот, когда функционирует мысль, невозможно пассивное состояние. Мысль функционирует, имея целью осудить или оправдать, произвести сравнение или принять. Когда вы пассивно бдительны по отношению к этому процессу мысли, вы можете его воспринять как то, что он есть.

«Да, это я понимаю; но как это применить к моему курению?»

— Постараемся выяснить вместе, нельзя ли подойти к проблеме курения без осуждения, сравнения и т.п. Можем ли мы взглянуть на проблему по-новому, не привлекая прошлого, которое набрасывает на нее тень? Чрезвычайно трудно держать в сознании проблему без того, чтобы не возникла какая-либо реакция, не правда ли? Нам кажется, что совсем невозможно осознать проблему пассивно; всегда появляется какой-то ответ со стороны прошлого. До какой степени мы не способны наблюдать проблему так, как если бы она возникла впервые! Мы тащим за собой все наши прошлые усилия, выводы, намерения; мы не в состоянии взглянуть на проблему иначе, как через эту завесу.

Ни одна проблема никогда не принадлежит прошлому, но мы подходим к ней со старыми формулировками, которые лишают нас ее понимания. Будьте пассивно бдительны по отношению к этим ответам. А именно — постарайтесь пассивно их осознать; постарайтесь понять, что эти ответы не могут решить проблему. Проблема — это реальное, это действительность, но подход к ней совершенно неадекватен. Неадекватный ответ на то, что есть, вызывает конфликт, а конфликт и есть проблема. Когда у вас появится понимание всего этого процесса, вы обнаружите, что будете действовать адекватно по отношению к курению.

БЕЗОПАСНОСТЬ

Небольшая протока с едва заметным движением воды тянулась рядом с тропой, которая вилась вокруг рисовых полей, и тут было много лотосов, темно-фиолетовых, с золотыми чашечками, омытых водой; их аромат не распространялся вокруг, но сами они были прекрасны. Небо было затянуто тучами, накрапывал дождь, а вдали были слышны раскаты грома. Молнии приближались к дереву, под которым мы укрылись. Хлынул сильный дождь; на лепестках лотоса стала накапливаться вода, капли быстро увеличивались, соскальзывали вниз, а на их месте образовывались другие. Вот уже молнии засверкали над деревом; домашний скот, стоявший на привязи, стал в испуге бросаться из стороны в сторону. Черный теленок, мокрый и дрожащий, жалобно мычал; в страхе он сломал ветку и помчался к ближайшей хижине. Как только надвинулась темнота, лотосы плотно сложили лепестки и закрыли чашечки. Теперь, для того чтобы увидеть золотистую чашечку, пришлось бы оборвать лиловые лепестки. С плотно сложенными лепестками лотосы будут стоять до восхода солнца. Но и в своем сне они были прекрасны. Гроза двигалась в направлении к городу; стало совсем темно, и слышно было только журчание ручья.

Тропа шла мимо деревни и привела к большой дороге, по которой мы возвратились в шумный город.

Это был хорошо упитанный молодой человек, немногим старше двадцати лет, окончивший колледж и много путешествовавший. Он был нервный, с беспокойными глазами. Хотя было уже поздно, ему непременно хотелось побеседовать; он искал кого-нибудь, кто смог бы вместо него самого разобраться в том, что происходило в его уме. Выражал он свои мысли просто, без каких-либо претензий, не колеблясь в выборе слов. Проблема его была совершенно ясна, но только не для него; сам он ходил ощупью вокруг нее.

Мы не прислушиваемся и не раскрываем то, что есть; мы взваливаем наши идеи и мнения на другого, стараясь втиснуть его в рамки нашей мысли. Наши собственные мысли и суждения для нас много важнее, чем раскрытие того, что есть. То, что есть, — всегда простое, сложное — это мы. Мы превращаем простое, т.е. то, что есть, в сложное и запутываемся в этом сложном. Мы прислушиваемся только к возрастающему шуму, создаваемому нашим собственным хаосом. Для того чтобы слушать, надо обладать свободой. Это не означает, что внимание вообще не должно отвлекаться ни на что другое; ведь само мышление — это тоже форма отвлечения внимания от того, что есть. Мы должны быть свободны для того, чтобы пребывать в безмолвии; только тогда возможно слушать.

Он рассказал, что несколько раз с ним случалось следующее. В момент, когда он уже засыпал, он вдруг вскакивал с ощущением невероятного ужаса. Ему казалось, что комната внезапно теряла свои очертания, стены рушились, крыша и пол исчезали, а он оставался один, в великом страхе обливаясь холодным потом. Это повторялось уже в течение нескольких лет.

— Что вызывало ваш испуг?

«Не знаю; когда я в страхе пробуждаюсь, я иду к сестре, к отцу или матери и некоторое время разговариваю с ними, для того чтобы успокоиться, и только тогда засыпаю. Они понимают меня; но мне уже больше двадцати лет, и это становится довольно нелепым».

— Вас тревожит будущее?

«Да, в известной степени. Хотя у нас имеются средства, но эти страхи меня сильно тревожат».

— Почему?

«Я собираюсь жениться, и мне хотелось бы создать наилучшие условия для моей будущей жены».

— Почему вы беспокоитесь о будущем? Вы еще совсем молодой, можете работать и предоставить вашей жене все необходимое. Стоит ли занимать свое внимание тревогами о будущем? Может быть, вы боитесь потерять свое общественное положение?

«Отчасти да. У нас есть автомобиль, имущество и доброе имя. Мне, конечно, не хотелось бы лишиться всего этого. Возможно, что это и является причиной моего страха. Впрочем, нет, не совсем так. Это страх небытия. Когда я просыпаюсь в ужасе, я чувствую, что погиб, разбит вдребезги, что я — ничто».

— Вполне возможно, что придет к власти новое правительство, вы можете потерять ваше имущество, ваши владения; но ведь вы так молоды и всегда сможете работать. Миллионы людей теряют свои материальные ценности; вам, быть может, также придется столкнуться с этим. Вообще не забывайте, что надо быть готовым разделить с другими то, чем вы владеете, а не быть единственным владельцем своих богатств. В вашем возрасте имеет ли смысл быть таким консервативным и бояться потерь?