Шаровая молния (СИ) - Горин Андрей. Страница 27

— Ты чего несёшь? — опешил Петя.

— А с чего вдруг это всё? Шампанское, зефир. Да и сам ты какой-то сегодня странный.

— Может, просто соскучился, — буркнул Петя.

— Очень это всё подозрительно, — недоверчиво гнула своё Вероника. — лучше сразу признавайся, где накосячил.

— Да чего сразу-то, накосячил — возмутился Петя.

— Да потому что знаю я тебя Разин как облупленного.

— Вот вы бабы, курицы, — разозлился Петя. — Я, можно сказать, мчался к ней на крыльях любви, а она нос воротит. Так и норовит растоптать мои высокие чувства, — про любовь и высокие чувства это, конечно, Аркаша стервец загнул.

Взгляд девушки немного смягчился, но окончательно подозрительность не прошла. Наконец, Вероника приняла решение и, взяв Петю под руку, скомандовала:

— Ладно уж. Пошли. Устроим тебе допрос с пристрастием. И всё же какой-то ты сегодня странный.

Вероника направилась в сторону дома, конвоируя задержанного Петю и постепенно ускоряя шаг. Подталкивало вперёд её не только чувство любопытства, но и желание скорее очутиться в постели с молодым любовником. Всё же для молодой спортивной девушки, привыкшей к регулярному сексу, две недели воздержания, это многовато.

Молодые люди вскоре достигли цели своего путешествия и поднялись на третий этаж, где находилась двухкомнатная квартира, в которой проживала Вероника.

Сняв верхнюю одежду, они прошли на кухню, где Вероника запихнула бутылку шампанского в холодильник, чтобы она немного охладилась. Однако, прежде, чем накрыть на стол и приготовить нехитрую закуску, она решила перейти к водным процедурам и физическим упражнениям. Поэтому, отведя Петю в комнату, велела ему раздеваться и ждать своей очереди, затем привычно быстро скинула с себя одежду, и упорхнула в ванную комнату.

Долго Вероника там не задержалась и вернувшись собиралась отправить туда Петю, который сидел на широкой тахте уже в одних трусах, но вдруг замерла посреди комнаты.

— Петя. Это что? — поинтересовалась она противным голосочком.

— Где? — ошарашенно удивился Петя, недоумевающе озираясь вокруг.

— Вот это! — обвиняюще ткнула пальцем в надетые на Петю трусы девушка.

Петя опустил глаза и понял, что Аркаша ему в очередной раз поднасрал. На Пете были импортные белые облегающие хлопковые трусы, явно импортного происхождения. Аркаша называл их боксёрами, хотя какое отношение они имели к боксёрам, занимавшемуся боксом Пете, было совершенно непонятно.

Подозрения Вероники вспыхнули с новой силой. Обычно Петя был одет в поношенные синие сатиновые трусы, под гордым названием «семейные». «Явно не обошлось без какой-нибудь бабы,» — зло подумала она. Вероника была девушкой с современным мышлением и знала о случаях, когда богатые дамочки в возрасте заводят себе молодых любовников.

— Это, от фарцовщиков. Я же битый час тебе толкую, бизнесом занялся. Вот прикупил вещички.

Вероника по-новому взглянула на его фирменные брюки, куртку, демисезонные Чехословацкие ботинки, джемпер и мысли её перескочили с темы измены, на тему криминальную.

— Вы что взялись спекулянтов грабить? Петя, это очень плохая идея. Тебя посадят, — заявила Вероника.

— Ника! Я тебе уже сказал, что это бизнес. Может быть, не совсем законный, но не чистой воды уголовщина. Поэтому и хотел с тобой посоветоваться. Ты ведь на экономическом учишься, — возмутился Петя. — Можно мне уже наконец в душ?

И Петя окинул девушку, на которой было только узенькое полотенце, неспособное прикрыть все её прелести, заинтересованным взглядом. Результатом проявленного интереса стала естественная реакция Петиного бойца, которого сам Петя именовал не иначе как Крепыш. В результате этой реакции модные трусы заметно оттопырились в районе того места, где на их более старших собратьях — брюках, обычно располагается ширинка.

Эти движения не укрылись от зоркого взгляда Вероники, и ход её мыслей несколько изменил направление. После чего она решила, что обсудить подробности внешнего вида Пети и его необычного поведения, можно будет несколько позднее. Поэтому девушка посторонилась с дороги, и Петя обрадованно прошмыгнул мимо подруги, мысленно проклиная Аркашу за его тягу к модному и удобному нижнему белью.

Петя стоял под горячим душем и напряжённо думал, о чём можно говорить подруге, а о чём нельзя. И заодно думал, как он докатился до такой жизни, когда раздумья об экономике отвлекают его от занятия сексом. Он даже подозрительно уставился на Крепыша, забеспокоившись, не подведёт ли его верный боевой друг в самый неподходящий момент. Но похоже, что тому было пофиг на посторонние мысли начальства, и он наглядно демонстрировал бодрость и стойкость духа. Хотя насчёт стойкости это было скорее не из раздела про духовное, а банальный стояк.

Быстро закруглившись, Петя приготовился к решительной схватке. Хотелось бы привнести в повествование малость романтики и сказать, что: «Петя, трепеща от волнения, скользящей походкой, подгоняемый любовным томлением проследовал из душа и предстал перед своей возлюбленной на пороге комнаты подобно юному античному богу, прикрывая чресла белоснежным полотенцем. Юная дева раскинулась на белоснежных простынях, полностью обнажённая и готовая предаться порочной страсти. Её трепещущие от нетерпения губы шептали: 'Где же ты, мой принц? Приди же ко мне».

На самом деле всё было совершенно не так, поскольку суровые будни социалистического быта не оставляли простора для пошлой буржуазной романтики.

Петя босыми ногами прошлёпал по коридору, оставив мокрое полотенце в ванной и прикрывая вздыбленный член скрещенными руками. На пороге комнаты он возник, настороженно озираясь, не зная до конца, можно уже будет сейчас перейти к борьбе в положении лёжа, или придётся ещё долго отвечать на беспочвенные, по его мнению, обвинения, ревнивой подруги.

Девушка, действительно, уже ждала его, лёжа в постели, но мысли у неё в голове были совсем другие. Думала она примерно следующее: ' Долго ещё он Сука, будет возиться в этом душе⁈ Сколько уже можно?".

Увидев Петю на пороге комнаты, Вероника облегчённо вздохнула. И понеслось!

Секс был весьма бурным и продолжительным. Тахта ритмично раскаивалась и скрипела. Соитие, и неоднократное, было весьма шумным. Однако возмущённых стуков в стену и воплей разгневанных соседей не наблюдалось. Дом был старой постройки, и толстые кирпичные стены хорошо глушили звуки происходящего. Так что соседи не принимали участия в этом празднике жизни, а в лучшем случае оставались посторонними статистами, до которых доносились только отголоски бури страстей, бушевавшей в соседней квартире.

Удовлетворив первые порывы страсти, любовники переместились на кухню, справедливо решив, что шампанское уже достаточно охладилось. Вероника надела на голое тело старую бесформенную длинную футболку, которая с грехом пополам прикрывала её аппетитные обнажённые ягодицы. А Петя был вынужден облачиться в банный махровый халат хозяйки квартиры, который был ему явно маловат, и если бы не мускулистая мужественная фигура Пети, то выглядел бы он в этом странном одеянии, как натуральный передаст (по мнению Аркаши, который совершенно некстати решил сострить).

Шампанское было холодное, вкусное и пузырьки в фужере весело играли и резвились, обгоняя друг друга по пути наверх. Настроение у расслабленной и удовлетворившей своё душевное томление, это теперь так в приличном женском обществе культурно называются потрахушки, Вики, резко улучшилось, и она взирала на Петю взглядом уже не грозным, но снисходительным.

— Что ты там заливал, насчёт бизнеса? — расслабленно поинтересовалась она.

Петя, тщательно фильтруя информацию, рассказал ей о знакомстве с миром фарцовщиков в лице Вити и Арнольда, и размышлениях о выстраивании взаимовыгодных отношений с новыми партнёрами. А также о перспективах расширения стихийного вещевого рынка, и создания на территории вокруг рынка коммерческих точек, способных приносить доход. При этом он предусмотрительно продолжал изображать прежнего тупого Петю, выдавая все эти соображения за мысли Арнольда.