Супермодель и фанерный ящик. Шокирующие истории и причудливая экономика современного искусства - Томпсон Дональд. Страница 62
Гвоздем программы стал триптих Чжана Сяогана «Вечная любовь» (Forever Lasting Love, 1988), который ушел за 10 миллионов, втрое больше эстимейта и в шесть с лишним раз больше 1,4 миллиона, которые он принес на аукционе «Кристи» в Гонконге в 2007 году. Через день после торгов «Сотби»-Гонконг предложил еще одного Чжана, на этот раз из серии «Родословная: большая семья» (Bloodline: Big Family). В основе «Родословной» мрачные семейные портреты, сделанные во время культурной революции. Этот экземпляр принес 6,4 миллиона долларов, второй по величине результат художника на аукционе. Еще в 2006 году (и до экономического кризиса) «Товарищ № 120» (Comrade No. 120) Чжана, тоже из серии «Родословная», продался на аукционе современного искусства Азии в нью-йоркском отделении «Сотби» за 979 тысяч долларов, и это был самый дорогостоящий лот.
В 2007 году, согласно обзору службы Artprice, Китай занимал третье место на мировом рынке искусства, потеснив Францию и встав после Великобритании и США. В марте 2011 года британская Федерация рынка искусства в своем исследовании пришла к выводу, что Китай перегнал Великобританию и стал вторым крупнейшим рынком в мире. В мае 2011 года Artprice объявила, что Китай вышел на первое место: на его долю приходится 33 процента продаж искусства в мире, тогда как на долю США — 30 процентов, Великобритании — 19 процентов, а Франции — 5 процентов.
Правда ли, что Китай сейчас номер первый, или это один из тех фактоидов[17], которые «не то, чем они кажутся»? В своем расчете Artprice ограничивалась продажами изобразительного искусства на открытых аукционах и не учитывала объемов продаж через галереи и частных дилеров как непрозрачные (что, разумеется, так и есть). На Западе объем продаж галерей и частных дилеров превосходит объем продаж на аукционах.
Более 50 процентов лотов, проданных на китайских аукционах, — это первичное искусство, едва сошедшее с мольберта, которое на Западе продавалось бы через дилеров. В менее крупных аукционных домах эта доля может составлять от 80 до 90 процентов. Некоторые учитывают в продажах непроданные лоты (иногда до 50 процентов выставленных), лоты, за которые отказались платить, или признанные поддельными.
Кроме того, цены вызывают подозрения и из-за некоторых приемов, которые на Западе считались бы сомнительными. Некоторые аукционные дома принимают первичное искусство на консигнацию, только если художник приводит с собой потенциального покупателя. Покупатель и художник заранее согласовывают цену. Покупатель по необходимости повышает ставки, чтобы победить, а художник затем возмещает ему разницу сверх согласованной суммы.
Дилер может привести на аукцион покупателей, чтобы повысить цену и установить мировой рекорд для своего художника. Покупатель получает возмещение расходов. Затем коллекционеры, придя в галерею, могут получить огромную скидку с аукционной цены. Еще мне говорили, что бывает и такой вариант: покупаешь одну картину на аукционе, а вторую или третью можешь получить у дилера бесплатно.
В 2010 году китайский независимый куратор Чжу Ци сказал по государственному радио, что в 2008–2009 годах, когда в Китае происходила коррекция цен на искусство, целых 80 процентов сделок, о которых сообщалось, оказались «ложными или преувеличенными». В сентябре 2012 года Legal Daily, издание Центральной комиссии по политике и законодательству Коммунистической партии Китая, сообщило, что Пекин будет принимать строгие меры против «трех фальшивок»: фальшивых работ, фальшивых продаж и фальшивых аукционов, которые вредят репутации Китая на международном рынке искусства.
В отдельных достоверных случаях рост цен на некоторые предметы превосходит все виденное на Западе. Дилеры рассказывают о картине Юэ Миньцзюня, знаменитого портретами широко улыбающихся людей. Gweong-Gweong, написанная в 1993 году, изображает подавление протестов на площади Тяньаньмэнь в 1989 году с бомбами в виде улыбающихся мужчин, которые падают на знаменитую пекинскую площадь. На аукционе «Кристи» в Гонконге в 2008 году она получила рекордные для художника 54,1 миллиона гонконгских долларов (6,9 миллиона долларов США). Первоначально, в 1994 году, гонконгский дилер продал ее за 5 тысяч долларов, а в ноябре 2005 года она была перепродана с аукциона за 4,9 миллиона гонконгских долларов (636 тысяч долларов США).
От некоторых цен, которых добилось китайское искусство, захватывает дух. В 2011 году китайские художники заняли 33 высших места в сотне самых дорогостоящих аукционных лотов живущих современных художников. В том же году четверо из десятки художников с самыми большими суммами аукционных продаж за год были китайцами: Ци Байши (второй после Пикассо и перед Уорхолом); Чжан Дацянь (четвертый после Уорхола и перед Джакометти); Сюй Бэйхун (шестой перед Матиссом) и Фу Баоши (девятый перед Лихтенштейном). Рейтинг Ци Байши, возможно, преувеличен; он учитывает продажу его картины тушью за 65,4 миллиона долларов, хотя, по общему мнению, сделка так и не была окончательно оформлена.
Аукционный рекорд для китайского современного искусства установлен в октябре 2013 на торгах «Сотби»-Гонконг, когда «Тайная вечеря» Цзэна Фаньчжи (2011) ушла с молотка за 23 миллиона долларов. Это переосмысление картины Леонардо, где на апостолах надета форма юных пионеров и бесстрастные маски. Лот приобрел покупатель из Катара.
Так на каком месте в мире стоит Китай? Безусловно, на третьем, перед Францией. Если учесть продажи в Гонконге, третьем крупнейшем аукционным городе после Нью-Йорка и Лондона, то, наверное, на втором. Но и это все-таки еще очень далеко от первого.
Принимая во внимание быстрый рост цен на современное китайское искусство, каковы шансы, что они внезапно упадут? Спрос на это искусство пока невелик. Считается, что несколько суперколлекционеров из материкового Китая приобрели половину современных работ, получавших самые высокие цены на аукционах, за три последних года. Это Юй Минфан из Belle International Holdings; Лю Ицянь с женой Ван Вэй, которые открывают собственный Музей дракона в районе Шанхая Пудун; Ли Гочан из China Forestry Holdings и его жена Су Янь, основавшие Wall Art Museum; и автомобильный дилер Янь Бинь с женой Янь Цин, владеющие Aye Gallery. Если эти или другие крупные коллекционеры решат, что современное китайское искусство больше не выполняет необходимых задач, или просто увлекутся чем-нибудь другим, найдется ли кто-нибудь на их место?
Западный рынок современного китайского искусства тоже невелик. В основном китайское искусство кажется западному глазу интересным, но «странным»; оно не обладает универсальной привлекательностью, как Рихтер, Уорхол или Кунс. Сумеет ли творчество самых разных китайских художников найти дорогу в художественное наследие западных стран? Предоставят ли ему постоянное место у себя в экспозициях крупные западные музеи?
Несколько крупных китайских банков, в том числе China Minsheng Bank, China Construction Bank и China Merchants Bank, запустили фонды по инвестициям в искусство. Среди их приобретений процент китайского рынка современного искусства выше, чем у аналогичных фондов в любой западной стране. Если несколько инвесторов подряд захотят забрать свои деньги, они могут встать перед необходимостью продать большую часть своих запасов.
Говоря с оптимистической точки зрения, накопление личного богатства потенциально может поддержать рынок искусства, чтобы он оставался на плаву. В 2010 году Китай стал второй крупнейшей экономикой в мире, отстав только от США. По сообщению Hurun Report, в своем роде китайского Forbes, в Китае почти миллион миллионеров и 115 миллиардеров, и это количество снова уступает только США. Конечно, если новые разбогатевшие коллекционеры последуют примеру первых, то их богатство может пойти на приобретение традиционного китайского искусства или западных модернистов и импрессионистов, а не современного китайского.
Сама китайская экономика может оказаться пузырем, угрожающим лопнуть. Подумайте хотя бы вот о чем. Известно, что в стране 62 миллиона построенных, но непроданных жилых комплексов, причем это количество должно еще увеличиваться каждый год в течение следующих четырех лет. Экономист Нуриэль Рубини, знаменитый тем, что верно предсказал кризис западной экономики 2007–2008 годов, теперь прогнозирует, что китайская экономика может рухнуть, и рекомендует инвесторам с любыми китайскими активами немедленно их обналичить.