Запретная одержимость (ЛП) - Джеймс М. Р.. Страница 39
Я качаю головой, пробуя еще восхитительного рамена.
— У Дмитрия и Виктории есть время, прежде чем им не понадобится няня, — смеюсь я. — Но нет, не совсем. Я не хочу загадывать так далеко вперед. Чуть больше года назад моя жизнь была совершенно другой. Я никогда бы не думала, что окажусь там, где я сейчас. Я не хочу забегать слишком далеко вперед. — Я делаю паузу, откладываю ложку и тянусь за своим сакэ. — Худшее, что, по-моему, могло когда-либо случиться со мной, уже случилось, — тихо говорю я, прекрасно понимая, что могу произнести это вслух только потому, что это Макс. Нет другого мужчины, с которым я могла бы пойти на свидание и поговорить об этих вещах. — Так что, как я вижу, все может стать только лучше. Я не хочу ничего конкретного, я просто… хочу быть счастливой.
Макс слабо улыбается мне.
— Я тоже этого хочу.
— Чтобы ты был счастлив или я? — Поддразниваю я, и он смеется.
— Мы оба.
Мы могли бы быть счастливы вместе. У меня вертится на кончике языка сказать это, но я не хочу портить момент. Поэтому вместо этого мы вместе доедаем рамен, а затем, после того как Макс оплачивает счет, он снова берет меня под руку.
— Хочешь немного прогуляться? Это хороший вечер для прогулок.
— Я бы с удовольствием. — Последнее, чего я хочу, — чтобы эта ночь закончилась. Я хочу остаться здесь с ним навсегда, или где угодно, лишь бы мы были вдвоем. Мне все равно, где мы находимся.
Мы недалеко от Центрального парка, поэтому ловим такси и едем туда, выходя в теплую ночь. Здесь мы почти видим звезды, и мы идем по мосту, останавливаясь, чтобы посмотреть на небо. В этот момент больше всего на свете мне хочется наклониться и поцеловать его, но я обещала, что мы проведем сегодняшний вечер как друзья, и я не хочу нарушать это обещание. Я не хочу, чтобы он останавливал меня. Я хочу притвориться, что если бы я попыталась, он бы мне позволил.
— Я не думал, что Нью-Йорк понравится мне так сильно, как сейчас, — тихо говорит Макс, когда мы прислоняемся к перилам моста. — Я думал, что здесь будет слишком шумно. Я думал, что буду ужасно скучать по Италии. Но как только я оказался здесь, я понял, что мне здесь нравится. Здесь так ярко, так полно жизни. — Он смотрит на меня, его кончики пальцев касаются моих. — Это все напоминает мне о тебе.
Как ты можешь говорить такие вещи, а потом заявлять, что мы не можем быть вместе? Я хочу прокричать это, прокричать в небо, но я этого не делаю. Вместо этого я улыбаюсь ему, наслаждаясь тем, насколько мы близки и насколько комфортно это ощущается.
— Я вообще не думала, что пробуду в Нью-Йорке долго, — тихо говорю я, глядя на звезды. — Предполагалось, что это будет просто остановка, прежде чем меня отправят к тому, кто меня купил. Я не думала, что в конечном итоге это станет моим домом, но это произошло. И я рада. За мое короткое время пребывания здесь у меня было больше впечатлений, чем за всю мою предыдущую жизнь.
Мы остаемся там еще немного, гуляем, прежде чем взять такси обратно в гараж, где припаркована машина Макса.
— Давай зайдем выпить кофе, — предлагаю я, затаскивая его в кафе, когда мы проходим мимо, и он смягчается, смеясь, когда мы заходим внутрь.
— Ты не собираешься спать, — дразнит он, но я просто пожимаю плечами, заказывая для нас обоих и расплачиваясь.
— Ты можешь решить, хочешь кофеин или нет, — говорю я ему, протягивая его напиток, когда мы выходим. Он просто улыбается, делает глоток и кивает.
— Это стоит проблем со сном, — говорит он, делая еще один глоток. — Мне нравится находить такие маленькие отдаленные кофейни.
— Мне тоже. Мое любимое занятие в выходной — просто посидеть и почитать за чашечкой кофе. — Я оглядываюсь по сторонам, когда мы заходим в гараж, всматриваясь в проходы. — Я не могу вспомнить, где ты припарковался.
— Я тоже не могу. Я думаю, это было здесь… — Макс поднимает ключи, нажимая кнопку разблокировки, чтобы мы могли увидеть, как вспыхивают огни.
Это происходит так быстро, что какое-то мгновение мы ничего не замечаем. В какой-то момент мы стоим там, высматривая в мерцающем свете его машину. Затем из нас высасывают воздух, не наполняя его ничем, кроме ревущего звука, и я чувствую, как обжигающий жар разливается по моей руке, когда нас отбрасывает назад по воздуху.
20
МАКС
На долю секунды все, что я чувствую, это боль. Все мое тело ноет от удара спиной о бетон, а кожа саднит там, где на меня брызжет горячий кофе. В ушах звенит, зубы ноют, и я чувствую обжигающий жар, исходящий от…
Блядь.
— Саша! — Я переворачиваюсь, не обращая внимания на свое кричащее тело, хватаю ее за плечо. Она выглядит шокированной, но ее глаза открыты, и ее чашка с кофе тоже пролилась рядом с ней. — Саша, вставай!
Моя машина, та, в которой была бомба, взорвалась, и теперь она в огне. Как только огонь перекинется на другие машины, это место превратится в серию взрывов зажигательных бомб, и я сомневаюсь, что нам так повезет во второй раз.
— Саша, нам нужно идти!
Она стонет, пытаясь приподняться, и я тянусь к ней, поднимая на ноги. Я не хотел поднимать ее слишком быстро, опасаясь, что могу причинить ей такую боль, от которой она быстро не оправится, если у нее есть какие-то внутренние повреждения, но это не будет иметь значения, если мы все еще будем здесь через несколько минут.
Я перекидываю ее руку через плечо, крепко прижимая к себе, и так быстро, как только могу, направляю нас обоих ко входу в гараж. Мое сердце бешено колотится, и все мое тело напряглось, ожидая нового взрыва в любой момент, но каким-то образом мне удается перевести нас на другую сторону улицы и пройти почти квартал, прежде чем я слышу следующий.
Вокруг нас воют сирены, и я нащупываю свой телефон, все еще держа Сашу, когда нахожу Левина в своих контактах. Он отвечает после первого гудка, и я перекрикиваю шум и приближающиеся машины скорой помощи.
— Левин! У нас кое-какие неприятности, в машине была бомба. Думаю, мы оба в основном в порядке, мы были достаточно далеко, но мне нужно, чтобы ты приехал за нами. Быстро, пока нас здесь не зажали. Я не думаю, что Виктор хочет, чтобы нам приходилось отвечать на какие-либо вопросы. Я пришлю тебе наше местоположение.
Я продолжаю идти, стараясь увести нас достаточно далеко, чтобы нас не заметили, зная, что Левин сможет проследить за геолокацией, которую я ему отправил. Саша начинает приходить в себя, слегка постанывая, когда выпрямляется, пошатываясь на ногах.
— Черт возьми, что случилось? — Шепчет она, глядя на меня остекленевшими глазами. Я оглядываюсь по сторонам, помогая ей прислониться к стене, пока осматриваю ее на предмет очевидных травм.
— Бомба в машине, — коротко говорю я ей, беспокойство обостряет мой тон. — Как ты себя чувствуешь?
— Вся в синяках и ссадинах, но… я думаю, все в порядке? — Ее глаза расширяются, когда она понимает, насколько близко мы подошли к чему-то гораздо более серьезному. — Боже мой — бомба?
Я киваю, странное чувство охватывает меня. Глядя на Сашу, на ее бледное лицо и трясущиеся руки, на ее исцарапанное лицо, я понимаю, как близок был к тому, чтобы потерять ее навсегда, после одной из лучших ночей в моей жизни. Одно дело, лечь с ней в постель, пробовать ее на вкус, целовать ее и наслаждаться ее прикосновениями ко мне, но сегодняшняя ночь была даже лучше этого. Я бы отказался от чего угодно, если бы это означало, что она будет в безопасности, счастлива, и со мной.
Даже от обещаний, которые я дал?
Искушение кажется ближе, чем когда-либо, его труднее игнорировать. Но в тот же момент я понимаю, что это из-за меня с ней все это происходит. Бомба предназначалась мне. Кто бы за нами ни охотился, он хочет причинить мне боль. Она — сопутствующий ущерб.
Я должен держаться от нее как можно дальше, а не ближе.
Я вижу, как к нам подъезжает машина Левина, и обнимаю Сашу за талию, помогая ей дойти до машины. На лице Левина мрачное выражение, когда я сажусь внутрь, и он прищуривает на меня глаза, отъезжая от бордюра.