Недотрога для Сурового (СИ) - Дибривская Екатерина Александровна. Страница 28

– Лен, послушай меня, – не выдерживаю я. – Потеряв мать, я поняла одну простую вещь: я хочу, чтобы она была жива и счастлива, пусть она всё равно никогда бы не любила меня так, как я того желала. Твой отец тебя любит, Лен. Ничего не изменит того, что ты его дочь. И сейчас ты из вредности и детской ревности можешь испортить ему жизнь. Ты будешь манипулировать им, а он поведётся, именно потому, что любит тебя. Только подумай вот о чём: он проживёт всю свою жизнь несчастным человеком для того, чтобы ты была счастлива. Ты как с этим жить собираешься?

– Прекрасно буду с этим жить, – надувает губы Лена. – И ему просто седина в бороду ударила! Я точно знаю. Любил бы свою кралю, уже давно бы развёлся с мамой, наплевав на бизнес! А тут, мама только намекнула, что без всего его оставит, как сразу притормозил, и обсуждать начали. Хотел бы быть скорее со своей голубкой, бросил бы всё.

Я поджимаю губы. Какая же наивная и эгоистичная Лена! Ну просто ребёнок! Родилась с золотой ложкой во рту и даже не представляет, как непросто, должно быть, далось её отцу это состояние!

Я прекрасно понимаю его чувства и стремление сохранить своё детище, в которое было вложено много сил и упорства. И последнее, чего бы я хотела, это чтобы из-за меня Сергей лишился всего! Это жизнь, и дела земные здесь преобладают над духовной сутью.

– Так что дело за малым, – не обращая внимания на моё настроение, продолжает Лена. – Вычислить дрянь, положившую взгляд на папочку, и отвадить её от него! Завтра же и начну. Ты же скажешь, если кто-то из универа начнёт к нему на кафедру таскаться?

– Ага, обязательно, – скептически бросаю, но Лена не замечает грустной иронии в моём тоне:

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​– Спасибо, Юлька! Ты настоящая подруга!

Она звонко чмокает меня в щёку и оставляет наконец одну. Не представляю, как мы с Суровиным выдержим, как я выдержу… Стоит Лене только узнать, кто эта дрянь, посягнувшая на внимание её отца, как моя жизнь превратится в ад. На фоне моих сомнений данная перспектива начинает нравиться мне ещё меньше. Как же разобраться в чувствах и понять, люблю ли я его на самом деле или моя привязанность вызвана жалостью к себе? И если это всё же любовь, то стоит ли она всего того кошмара, который начнётся, когда правда выплывет наружу?

На парах я рассеянна, но преподаватели делают поблажки со скидкой на непростые жизненные обстоятельства. Я бы и рада предаваться унынию, да только мысли, которые не дают мне покоя, вовсе не связанные с недавней потерей. Все они о Суровине. В глубине души я знаю, какое серьёзное решение стоит передо мной, а посему мне так тяжело сделать правильный выбор. Да и есть ли он, правильный выбор, когда изначально всё совершенно не правильно?

И зачем, для каких целей, судьба бросила меня к нему в объятия? Сейчас мне думается, что забавы ради. Разве могло мне повезти с первого раза? Разве мог первый встречный оказаться героем моего романа безо всяких «но»? Удача, как и прежде, обошла меня стороной.

Глядя на готовящуюся к шпионажу Лену, мне хочется одновременно и смеяться, и плакать. Я знаю все её дурацкие планы и испытываю мрачное желание от души её поколотить. Делает ли меня это плохим человеком? Или после того, что я скрыла от подруги роман с её отцом, хуже уже быть не может?

Я с трудом дожидаюсь момента, когда мы распрощаемся. Когда Ленка покидает стены вуза, мне становится чуть легче дышать, но стоит только подняться на кафедру математики, как я застаю в кабинете Элю, весело щебечущую что-то Сергей Дмитричу.

– Здрасьте, – бурчу я, громко хлопая дверью. В мыслях моментально вспыхивает картинка, как эта дверь стукает Эльке по голове, и на губах вспыхивает слабая улыбка. Суровин озадаченно смотрит на меня и торопится отделаться от секретарши декана.

Не дожидаясь окончания обмена любезностями, я прохожу в его кабинет и швыряю рюкзак на подоконник. Ничего не могу поделать с неконтролируемой яростью, которая полыхает внутри. Возможно, что-то помутилось в моём рассудке, ведь я никогда раньше за собой такого не замечала.

– Здравствуй, Юля, – тихо говорит Сергей Дмитрич, когда мы остаёмся одни на кафедре. – Как ты?

– Виделись уже, Сергей Дмитрич, – хмуро говорю ему. – Спасибо, всё в порядке.

– Ага, я сразу как тебя увидел, понял, что ты в полном порядке, – хмыкает мужчина, приближаясь ко мне, словно хищник к добыче. Я отступаю назад, покуда не упираюсь в подоконник.

Широкие ладони сжимают мою талию, и я ойкаю, врезаясь в мощное тело, когда Сергей Дмитрич резко тянет меня к себе. Он, словно горячий источник, заряжает меня своим теплом, и жизнь на мгновение перестаёт казаться невыносимой. Но лишь на мгновение.

– Мы не можем быть вместе, – шепчу я еле слышно. – Ты же понимаешь, что на самом деле нет ни единого шанса, что это сработает?

– Эй, Юль, ты чего? – Сергей заглядывает в мои глаза. – Всё возможно, если сильно захотеть.

– А если я не знаю, чего хочу? – спрашиваю я и сама пугаюсь этого вопроса. – Вдругмы– это ошибка? Ты мой преподаватель, женатый мужчина, отец моей подруги. Ты старше вдвое. Посмотри на меня: я ничего из себя не представляю, и мне очень страшно совершить непоправимую ошибку и разрушить наши жизни…

К концу фразы по лицу торопливо сбегают дорожки слёз, и Суровин смахивает их большими пальцами.

– Вот уж не думал, что такая молоденькая девушка начнёт испытывать столько сомнений от нашей маленькой авантюры! – усмехается он, но я лишь поджимаю губы, показывая, что не настроена шутить. – Юль, я понимаю, что тебе страшно… И понимаю, во что втянул и продолжаю втягивать тебя… Уверен, это совершенно не то, чего ждёт девчонка твоих лет от отношений, и я бы хотел сделать всё менее болезненным и более простым для тебя, но я не могу. Но я могу тебе обещать, что сделаю всё, от меня зависящее, чтобы ты была счастлива и никогда ни в чём не нуждалась. Я влюбился в тебя, Юль, как мальчишка, словно мне снова семнадцать. Я не могу просто отбросить в сторону этот факт, нельзя его игнорировать…

– Вдруг я на самом деле не чувствую того же? Вдруг я пойму, что не люблю тебя на самом деле? Вдруг мне придётся абсолютно зря пережить столько боли и страха?.. – стреляю я вопросами. Вижу, что Суровину они не по вкусу, но я хочу, чтобы он понял меня правильно. – Лена решила выследить тебя… с твоей любовницей. Она решила найтиэту дряньи отвадить её от тебя.

Он морщится, но выдаёт мне маленькую улыбку.

– Лена – твоя подруга, я понимаю, что ты не хочешь её ранить. И я бы хотел избежать этого, правда. Очень хотел бы. Но в жизни не всегда всё случается гладко, Юлька. Иногда приходится выбирать между собственным счастьем и комфортом других людей, пусть и самых близких. Но почему те же близкие не могут постараться понять, войти в положение, принять..? Пожертвовать своим комфортом ради счастья своих близких? Моя дочь не станет несчастной или ненужной из-за того, что я вдруг полюбил её подружку. А я стану несчастным, если из-за капризов дочери упущу тебя.

Моё сердце разрывается от боли. Как же я его понимаю! Словно моя душа созвучна с его душой! Как правильно всё, что он говорит! С небольшой оговоркой: если ядействительновлюблена в него взаимно. Но всё теряет смысл, меркнет перед неотвратимостью другого варианта развития событий.

Если я заполняю его близостью огромную пустоту в душе.

И я не могу решиться на отношения с этим мужчиной, пока не разберусь в себе.

– Я понимаю, – медленно произношу я. – Правда, понимаю. Но мне нужно немного времени, чтобы разобраться в себе и понять, что я чувствую на самом деле. Прежде чем решиться прыгнуть в этот омут за тобой, я хочу быть уверена, что не совершаю ошибку. Небольшая пауза – это всё, что мне необходимо…

– Нет, Юль. Тебе нужно скорее съехать от Лены и перестать надумывать лишние поводы для сомнений! – цокает мужчина.

Я привстаю на цыпочки и быстро прижимаюсь губами к его губам. Серия коротких поцелуев дарит ощущение счастья, но я упрямо шепчу: