Бракованные женихи для землянки (СИ) - Хоук Майя. Страница 8

— Золотой мальчик, — фыркает Дан. — Он всегда был таким.

Наконец наш гравикар мигает фарами, на что пресса возбуждается еще сильней.

— В бордель увозят другим образом, — щурится Кейл, снова закрывая меня полой своей одежды. Следом он распахивает входную дверь свободной рукой.

Мы трогаемся, когда к нам присоединяется Айт.

Позволяю себе немного отдышаться только тогда, когда мы выезжаем из города. Вот это было путешествие! Как мой бывший вообще мог подумать, что отправлять меня на аукцион, полный привлекательных мужчин — это нормальная идея?!

Айт сидит на переднем сидении и даже не оборачивается, чтобы взглянуть на меня. Кейл наконец отодвигается.

Похоже на то, что мне еще только предстоит разобраться тут с тем, кто есть кто. Сверлю взглядом спину Айта, и в этот самый момент мне на коммуникатор приходит сообщение: «Я слышал, что аукцион закончился. Как твои покупки?»

Я готова вскипеть. Что еще нужно от меня этому шпиону?! Почему он продолжает за мной следить, хотя уже совершенно понятно, что в этой ситуации нам лучше оставить друг друга в покое?!

Заставляю себя выдохнуть. Видимо, во мне сейчас говорят неотжившие чувства к Дорну.

Обвожу взглядом своих мужчин, делаю общее фото и отправляю Дорну. Пускай насладится.

«Кьяра, а как же конспирация? — приходит в ответ, и я понимаю, что, видимо, не усвоила какое-то еще важное правило жизни под прикрытием. — У этих мужчин слишком яркая внешность. Бордельная».

Я остаюсь с неприятным послевкусием: неужели моего бывшего жениха зацепила покупка, на которую он толкнул меня сам? И это еще Айт не полностью попал в кадр.

Отключаю коммуникатор и бросаю на сиденье, прослеживая при этом внимательный взгляд Кейла.

Гравикар тормозит у дома.

— Я активирую защитный периметр, — с этими словами нас покидает Айт, направляясь к дому.

— Хибара художника, — цедит сквозь зубы Дан и косится на автомобиль. — Я сотру профиль нашей поездки. — Это уже предназначается мне. — Иначе его легко можно будет достать в общей базе передвижений.

— Он понимает в этом. — Приподнимает брови Кейл, и мы вдвоем с брюнетом оставляем Дана возиться с панелью управления.

Кейл подхватывает меня под локоть и ведет к жилищу. Чувствую себя не в своей тарелке, смотрю в небо, на котором снова сгущаются тучи, и вспоминаю слова Айта про дождь.

Проходим в дом, и я стягиваю со своих плеч куртку. Нам точно надо поговорить, точнее мне. Хоть с кем-нибудь из них.

Кейл без слов принимает из моих рук одежду.

Я привожу его на кухню и замираю над оставшейся тут техникой. Устройства совсем незнакомы мне. Понятия не имею, что тут нажать, чтобы не случилось катастрофы.

Кейл мягко оттесняет меня от приборов и указывает на барную стойку.

— Я пойму, если вы доверите это мне.

Прочищаю горло, когда по комнате начинает плыть божественный аромат. Не могу отделаться от дежавю: буквально вчера я сидела тут с Айтом.

Мне нужно об этом поговорить.

В этот самый миг передо мной на столе оказывается чашка. Напиток на сей раз зеленый и полупрозрачный, в жидкости плавают крупные резные листья.

— Что это?

— Амла. — Кейл садится напротив и смотрит на полку. — Единственное, что осталось тут из запасов.

Передергиваю плечами.

— Это ваш общий… дом?

— Увольте, — улыбается брюнет. — Каждый из нас был довольно состоятельным…

Он заметно мрачнеет на слове «был» и поворачивается ко мне спиной.

— Это дом Айта. Никто из нас не заходил на его территорию с тех пор…

Я смотрю как луч третьего голубого солнца, которое в посевной сезон подходит ближе всего к Виете и делает особенно плодородной ее почву, ползет по глади стола.

— С тех пор… — помогаю Кейлу.

— Как он объявил о том, что уходит, — выдыхает брюнет, а потом вдруг оживляется. — Ведь это же больше не секрет?! — прибавляет громкости Кейл, глядя в сторону.

Я оборачиваюсь. В проходе замечаю профиль Айта. Рыжий, кажется, еще сильнее бледнеет, но передергивает плечами и предпочитает ничего не добавлять.

— О чем… ты? — прикасаюсь к предплечью Кейла и поспешно отдергиваю руку, понимая, что наше соприкосновение меня только что обожгло.

Брюнет смотрит на то место, которое я только что тронула, с некой задумчивостью, а потом снова оборачивается ко мне.

— Айт попросил у Лары свободы, объяснив это гаснущими чувствами.

— Это у вас не принято? — вращаю кружку в руках.

— Нам нравятся взаимные чувства. — Чуть-чуть приподнимает брови Кейл. — Она должна была дать согласие. Я знаю, что они очень много спорили…

Еще раз оборачиваюсь в ту сторону, где я видела Айта, и понимаю, что рыжий давным давно ушел. Я ощущаю, что сердце снова прибавило темп: все-таки Айт не соврал про симпатию.

Следом сама себя одергиваю: мне не должно быть до этого дела!

— А потом Лара исчезла.

— И все винят его? — В этот миг я замечаю, что Кейл придвинулся чуть ближе ко мне, или же это я сама наклонялась к нему — не могу взять в толк.

Отодвигаюсь, потому что близость этого мужчины действует на меня странно, гипнотически. Он же скорее всего любит свою исчезнувшую супругу, иначе не стал бы с Даном травить Айта!

Да, так и есть, однозначно!

Я замечаю огонек недоверия в глазах Кейла.

— Она исчезла при странных обстоятельствах, — говорит Кейл.

— Ну а вы здесь причем?

Я просто пытаюсь понять, правда. Ничего личного!

Кейл снова облокачивается на столешницу.

— Все считают, что мы довели ее до самоубийства. — Одними губами улыбается он. — Именно за это мы и достойны были аукциона, как холодные бездушные изверги, которым все нипочем.

С этими словами он приподнимает чашку, наполненную амлой, ухватив ее за кромку длинными идеальными пальцами, и делает глоток. Я понимаю, что меня завораживают все действия этого мужчины, его изящество, его как будто вырезанный художником профиль. Холодная надменность его слов.

«Тебе не страшно, Кьяра?» — вот, что я читаю в глазах Кейла, и, похоже, тут настает самое время поежиться.

— Нет, — отвечаю я одними губами.

«Мне ничего не страшно после того, как мое сердце было разбито на осколки, — хочется добавить, но я не смею. — Лучше жить с волками, которых знаешь, чем с милыми овечками, внутри которых прячутся бездушные монстры».

— Именно за это мы были достойны борделя. — Глаза Кейла блестят. — Наша задача — угождать, ибо на что еще годятся те, кто равнодушно смотрел, как их женщине разбивали сердце?

Он говорит страшные вещи, но при этом я отчетливо понимаю, что чего-то он мне не договаривает. Такое чувство не раз возникало у меня с Дорном прежде. Только все было наоборот: мой жених пел о любви и сладком будущем, а за спиной держал нож.

— Зачем мы тебе? — заканчивает свою тираду Кейл, наклоняясь ко мне.

Теперь я отчетливо понимаю, что не сама двигалась к нему — это брюнет все время как будто стремился сократить дистанцию. Но хуже всего то, что я не чувствую отвращения к этому. То, что он делает, разжигает во мне давно отгоревший костер. Свожу ноги вместе.

Все дело в том, что мы с Дорном так и не стали парой в привычном смысле. Он все время отодвигал нашу близость, я же испытывала страсть, которая в конце концов стала по-настоящему мучительной. Наверное, из-за этого я готова броситься на первого встречного.

— Защищать, — сообщаю Кейлу правду, и тогда тот немного отступает.

— От чего? — Кажется, это он хотел поставить меня в неловкое положение, но вышло наоборот.

— Узнаешь.

Да, я хочу с ним флиртовать и, может быть, не дать того, на что он в итоге будет надеяться. Мне рядом с ним хорошо. Не знаю, может, это какой-то бред или же мое отчаяние начало принимать уже довольно радикальные формы, но…

В этот самый момент я понимаю, что в моих глазах темнеет. Земля выскальзывает из под ног.

И это оказывается для меня полнейшим сюрпризом. Чувствую, что соскальзываю на пол, совершенно перестав контролировать собственное тело.