Возмездие леди Гамлет - Александрова Наталья Николаевна. Страница 43

– Для этого, граф, вам, несомненно, понадобятся деньги, и много денег. Вы знаете, что пока у меня не слишком большие материальные возможности…

– Ваше высочество, – воскликнул Мелидов. – Ради службы вам я готов пожертвовать всем своим состоянием!

– Я знаю это, граф, и благодарю вас за преданность, однако знаю также и то, что вы небогаты: служба мне не приносит доходов, в отличие от службы моей матушке, государыне. Вам же придется покупать откровенность людей богатых, обогатившихся ее милостями. Так что деньги вам понадобятся немалые. И вот что я придумал… я хочу передать вам одну вещь, которая, насколько я знаю, стоит очень дорого. Вы видите этот портрет… – Он указал на недавно законченную копию работы Саардама. – Это – не совсем то, чем кажется. Под моим портретом скрыта картина выдающегося художника Рембрандта. Ежели вам понадобятся деньги, вы можете тайно продать эту картину кому-нибудь из знатных иностранцев. Об этой сделке и о том, что у вас находится картина Рембрандта, не должна знать ни одна душа, кроме вас и покупателя, поскольку, если это дойдет до людей моей матери, вся наша игра будет раскрыта.

– Ваша воля – закон для меня! – проговорил Мелидов, поклонившись Павлу.

Виктор Ершов остановился на светофоре, взглянул на часы.

Сергей Михайлович просил его подъехать к половине четвертого, а сейчас было пятнадцать минут. Если не будет пробок, он успеет вовремя, и все будут довольны.

Виктор находился в самом благодушном настроении. Пока шеф был занят своими важными делами, Виктор успел навестить близкую знакомую, аппетитную блондинку, которая жила в удобном месте, недалеко от Витебского вокзала. Блондинка была замужем, но муж ее, зануда и хилятик, много времени проводил в командировках, и блондинка утешалась в объятиях Виктора.

Шеф наверняка догадывался, что Виктор где-то приятно проводит время, но смотрел на это сквозь пальцы.

Еще бы ему не смотреть сквозь пальцы – ведь Виктор беспрекословно выполнял все его поручения, даже самые сомнительные…

Светофор переключился на зеленый.

Виктор хотел было тронуться, но в это время рядом с ним остановилась машина дорожно-патрульной службы, из нее вышел мрачный полицейский, подошел к автомобилю Виктора и проговорил:

– Ваши документы!

– Извини, начальник, очень тороплюсь! – Виктор заискивающе улыбнулся. – Я разве что-нибудь нарушил?

– Ваши документы! – повторил полицейский, повысив голос, и пнул переднее колесо.

– Ну вот, вот мои документы… – Виктор протянул ему стопку бумаг.

Тот начал их внимательно, медленно просматривать.

– Начальник, нельзя ли побыстрее? – протянул Виктор, взглянув на часы. – Я опаздываю!

– Побыстрее? – Полицейский неприязненно посмотрел на Виктора. – Можно и побыстрее!

Он повернулся к своей машине и проговорил:

– Точно, это он, тот самый!

В желудке у Виктора сделалось холодно, как будто он проглотил льдинку и она никак не хотела таять. Он почувствовал, что назревают неприятности.

Из машины патрульной службы вышел некто в штатском, в ком, однако, любой мало-мальски опытный человек немедленно признал бы сотрудника полиции. Подойдя к машине Виктора, он взглянул с веселой неприязнью и произнес:

– Никак Виктор Ершов собственной персоной!

Льдинка в желудке Виктора, вместо того чтобы растаять, стала еще больше и холоднее.

Это был не просто сотрудник полиции – это был его старый знакомый, майор Осетров.

– Здрасте, Антон Иванович… – протянул Виктор уныло. – Давно не виделись…

– Да хоть бы и век тебя не видать! – прорычал майор. – Я, когда тебя из полиции выгнал, только перекрестился! Ты все наше отделение покрыл несмываемым позором! Надо же, вымогательство у подследственных! Склонение к сексуальным отношениям! С трудом начальство уговорил спустить дело на тормозах, чтобы избежать скандала! Надеялся, что больше наши пути не пересекутся!

– Так и не пересекались же… – протянул Виктор. – Я за все это время ничего не нарушил… ни одной статьи кодекса… улицу и то переходил только по «зебре»…

– Не нарушил? – загремел майор. – А кто избил гражданина Шилишвили в ресторане «Певчая птичка»?

– Он сам первый начал… – ляпнул Виктор, но тут же осекся: ничего нельзя признавать!

– Ладно, Шилишвили – это мелочь, ерунда, а вот кто вымогал деньги у бизнесмена Сидорчука? Это уже серьезная статья!

– Сидорчука? Не знаю никакого Сидорчука! – На этот раз Виктор всерьез перепугался.

– Да? Не знаешь? А вот твои соучастники на этот счет дали признательные показания и утверждают, что это была твоя идея и ты у них был за главного!

– Врут! – вскинулся Виктор. – Главным был Лева-Хохол…

Он тут же прикусил язык, но было уже поздно.

– Вот как? – Майор хищно оскалился. – Ну, это мы уточним! Это мы выясним в процессе следствия! А вот Лева говорит, что главным был ты и что полкило героина, с которым его взяли, тоже ты ему передал!

– Врет! – воскликнул Виктор. – Все врет!

– Ладно, я так понимаю, что мы продолжим этот разговор в другом месте! Гражданин Ершов, вы арестованы… по целому ряду криминальных эпизодов!

Виктора вывели из машины и пересадили в полицейский автомобиль.

Из соседней машины за этой сценой внимательно наблюдал капитан Ушинский.

Ровно через восемь дней в офисе Альберта Францевича Стейница с утра царило возбуждение – что-то среднее между подготовкой к корпоративному празднику и к серьезному государственному экзамену. На столе в кабинете стоял большой букет темно-красных роз. Сам адвокат и его новая помощница – строгая худощавая брюнетка лет сорока – то и дело куда-то звонили, с кем-то вполголоса разговаривали.

Без четверти одиннадцать в офис вошла Елена Басманова, которую поддерживал под руку Сергей Михайлович Груздев. Басманова была в строгом черном костюме, который выгодно подчеркивал ее бледность. Она бросала вокруг растерянные взгляды, словно плохо понимала, где находится и что здесь делает. Глаза ее были красны от слез, но макияж наложен аккуратно. Сергей смотрел на нее с выражением снисходительного сочувствия, то и дело поглаживал по руке и что-то шептал на ухо. Впрочем, ему с трудом удавалось скрыть удовлетворение сытого кота, только что позавтракавшего упитанной мышью и в ближайшем будущем ожидающего близкого знакомства с ее многочисленными родственниками.

Адвокат сдержанно приветствовал клиентов, помощница усадила их в удобные кресла. Еще одно кресло оставалось свободным. Воцарилась тишина.

Сергей Михайлович внезапно занервничал, он откашлялся и проговорил:

– Мы чего-то ждем?

– Да, ждем, – спокойно ответил ему адвокат. – Мне должны с минуты на минуту доставить из банка документы, подлежащие оглашению.

– Ах, вот как… – протянул Груздев. – Они еще не здесь…

– Не здесь, – лаконично подтвердил Стейниц и пристально взглянул на Сергея Михайловича – мол, тебе ли этого не знать!

Прошло еще несколько минут, и дверь кабинета распахнулась.

На пороге возник рослый широкоплечий мужчина в бронежилете поверх камуфляжного комбинезона. Он подошел к столу адвоката и положил на него конверт из плотной желтоватой бумаги.

– Спасибо, – проговорил Стейниц. – Пока вы здесь не нужны, побудьте в приемной. Если вы понадобитесь, я вас позову.

Охранник молча кивнул и вышел.

Груздев проводил его опасливо-уважительным взглядом, снова откашлялся и повернулся к адвокату, потирая руки:

– Ну, теперь мы можем приступить?

– Нет, пока не можем, – ответил тот с непроницаемым выражением лица. – Мы ждем еще одного человека.

– Человека? Какого еще человека? – забеспокоился Сергей Михайлович и взглянул на свободное кресло, как бы случайно оставленное возле стола адвоката.

– Еще одно заинтересованное лицо, – сдержанным тоном ответил адвокат.

– Не понимаю… какой еще человек? – Груздев взглянул на Елену Павловну, словно ожидая от нее поддержки, но та смотрела перед собой пустыми глазами, плохо понимая, что происходит. – Не понимаю… – повторил Сергей Михайлович. – Здесь находятся все заинтересованные лица…