Человек в коричневом костюме - Кристи Агата. Страница 26

— Думаю, вы все еще вне подозрений, Сьюзен. Но, если случится худшее, я телеграфирую Кларенсу.

— Вы напомнили мне — подайте телеграфный бланк. Надо сообразить, что написать. «Вовлечена в самую волнующую тайну пожалуйста вышли мне сейчас же тысячу фунтов Сьюзен».

Я взяла бланк и указала, что она могла бы опустить артикли и, вероятно, обойтись без «пожалуйста», если ей не обязательно быть столь вежливой. Сьюзен, по-видимому, совершенно безрассудна в денежных вопросах. Вместо того чтобы прислушаться к моим советам быть поэкономнее, она добавила еще три слова: «получаю массу удовольствия».

Сьюзен пригласили на ланч с друзьями, которые заехали за ней в гостиницу около одиннадцати. Я осталась предоставленной самой себе. Пройдя через парк при гостинице, я пересекла трамвайные пути и спустилась прохладной тенистой улочкой прямо на главную улицу. Я прогуливалась по ней, глазея по сторонам, наслаждаясь солнцем и чернолицыми продавцами цветов и фруктов. Обнаружила место, где продавали очень вкусную крем-соду, и в конце концов, купив корзинку персиков за шесть пенни, вернулась в гостиницу.

К своему удивлению и радости, я обнаружила, что меня ждет записка. Она была от смотрителя музея, который прочел о моем прибытии на «Килмордене» в газете, где я была представлена как дочь покойного профессора Беддингфелда. Смотритель немного знал моего отца и всегда восхищался им. В записке говорилось, что его жена будет счастлива, если я приеду к ним на чашку чаю сегодня днем на их виллу в Мейсенберге, и было указано, как туда добраться.

Мне было приятно, что о бедном папе еще помнят и высоко его ценят. Я опасалась, что меня обязательно поведут в музей до моего отъезда из Кейптауна, но решила рискнуть. Для большинства людей это было бы удовольствием, однако любым лакомством можно объесться, если потреблять его утром, днем и вечером.

Надев свою лучшую шляпку (одну из отданных мне Сьюзен) и наименее мятое белое платье, после ланча я отправилась. Скорым поездом я добралась до Мейсенберга примерно за полчаса. Поездка была славная. Мы медленно ехали вокруг подножия Столовой горы, и некоторые цветы были восхитительны. Я слаба в географии и никогда раньше не представляла себе толком, что Кейптаун находится на полуострове. Поэтому была несколько удивлена, когда, выйдя из поезда, вновь оказалась у моря. Это была чарующая картина. Люди на коротких закругленных досках носились по волнам. Для чая было еще слишком рано, поэтому я направилась к купальному павильону и, когда меня спросили, не желаю ли я получить доску для серфинга, я ответила утвердительно. Серфинг кажется очень простым. Это не так. Больше я ничего не скажу. Я страшно разозлилась и просто отшвырнула мою доску прочь. Тем не менее решила при первой возможности вернуться и попробовать еще раз. Я не сдамся. Потом совершенно случайно я удачно прокатилась на доске и вышла из воды в эйфории. Серфинг!.. Вы или проклинаете все на свете, или по-идиотски довольны собой.

Немного проплутав, я нашла виллу «Меджи». Она расположилась на самом склоне горы в стороне от других коттеджей и вилл. Я позвонила, мне открыл улыбающийся мальчик-кафр.

«Миссис Раффини?» — спросила я.

Он впустил меня, провел по коридору и распахнул дверь. Я уже собралась войти, как вдруг заколебалась. Меня охватило дурное предчувствие. Я переступила порог, и дверь позади резко захлопнулась.

Из-за стола встал мужчина и подошел с протянутой для приветствия рукой.

«Я так рад, что мы убедили вас приехать, мисс Беддингфелд», — сказал он.

Мужчина был высокий, очевидно голландец, с огненно-рыжей бородой. Он нисколько не походил на смотрителя музея. Тут меня осенило, какого дурака я сваляла.

Я находилась в руках врага.

Глава XIX

Я невольно вспомнила 3-ю серию фильма «Памела в опасности». Как часто я сидела на шестипенсовых местах, поедая двухпенсовую плитку молочного шоколада и страстно мечтая, чтобы то же самое произошло со мной! Что ж, мои мечты сбылись в полном смысле слова. И почему-то это не доставило мне такого удовольствия, как я воображала. На экране все прекрасно — вы спокойны, зная, что впереди должна быть 4-я серия. Однако в реальной жизни не было абсолютно никакой гарантии, что «Анна — искательница приключений» не завершится внезапно в конце любой серии.

Да, я оказалась в тяжелом положении. Все, что Рейберн сказал в то утро, всплыло в моей памяти с неприятной отчетливостью. Говорите правду, сказал он. Что ж, я всегда могла поступить так, однако поможет ли это? Прежде всего, поверят ли мне? Поверят ли, что я пустилась в такую безумную авантюру просто из-за клочка бумаги, пропахшего нафталином? Для меня это звучало как совершенно не правдоподобная выдумка. В приступе холодного здравомыслия я проклинала себя за мелодраматический идиотизм и тосковала по мирной скуке Литтл Хемпсли.

Все эти мысли стремительно пронеслись в моем мозгу. Я инстинктивно отступила назад и нащупала ручку двери. Заманивший меня человек лишь ухмыльнулся.

— Вы здесь и здесь останетесь, — весело заметил он. Я собрала все силы, чтобы придать своему лицу уверенное выражение.

— Меня пригласил сюда смотритель Кейптаунского музея. Если я совершила ошибку…

— Ошибку? О, да, большую ошибку!

Он хрипло рассмеялся.

— Какое вы имеете право задерживать меня? Я сообщу в полицию…

— Тяв, тяв, тяв, — как маленькая игрушечная собачка. — Он засмеялся.

Я села на стул.

— Вы опасный сумасшедший, — сказала я холодно.

— В самом деле?

— Хочу сообщить вам, что мои друзья прекрасно осведомлены о том, куда я отправилась, и если к вечеру я не вернусь, они приедут искать меня. Вам понятно?

— Так ваши друзья знают, где вы? Кто же из них?

Я молниеносно подсчитала свои шансы. Стоит ли упоминать сэра Юстаса? Он известный человек, и его имя могло бы иметь вес. Но если они в контакте с Пейджетом, они могут знать, что я говорю не правду. Лучше не рисковать с сэром Юстасом.

— Во-первых, миссис Блейр, — беспечно сказала я. — Она моя подруга, с которой я рядом живу.

— Не уверен, — сказал мой похититель, иронически покачав-рыжей головой. — Вы не виделись с ней после одиннадцати часов утра. А нашу записку, приглашавшую вас приехать сюда, вы получили во время ланча.

Его слова показали мне, насколько внимательно следили за каждым моим шагом, но я не собиралась сдаваться без борьбы.

— Вы очень умны, — заметила я. — Вероятно, вы слышали о таком полезном изобретении, как телефон? Миссис Блейр позвонила мне, когда я отдыхала у себя в номере после ланча. Тогда я ей сказала, куда собираюсь днем.

К моему величайшему удовлетворению, я увидела, как по его лицу пробежала тень беспокойства. Он явно не учел, что Сьюзен могла позвонить мне. Как бы я хотела, чтобы это было правдой!

— Ну, довольно! — грубо сказал он, вставая.

— Что вы собираетесь со мной делать? — спросила я, все еще пытаясь выглядеть спокойной.

— Поместить вас туда, где вы не сможете повредить нам, если за вами придут ваши друзья.

На мгновение я вся похолодела, но его следующие слова успокоили меня.

— Завтра вам придется ответить на несколько вопросов, и после этого мы будем знать, что с вами делать. И могу заверить вас, юная леди, у нас не один способ заставить говорить упрямых маленьких дурочек.

Его слова не утешали, но, по крайней мере, обещали отсрочку. До завтра. Он явно был подчиненным лицом, выполняющим приказы начальника. Мог ли им быть Пейджет?

Мужчина позвонил, и появились два кафра. Меня повели наверх.

Несмотря на сопротивление, мне заткнули рот кляпом, а потом связали руки и ноги. Комната, в которую меня привели, оказалась чем-то вроде мансарды под самой крышей. Очень пыльная, и непохоже, что в ней кто-нибудь жил. Голландец издевательски поклонился и ушел, прикрыв за собой дверь.

Я лежала совершенно беспомощная. Как я ни вертелась, ни извивалась, я не могла ни на йоту ослабить путы, а кляп не давал мне кричать. Если бы по какой-то случайности в дом кто-нибудь и пришел, я бы не смогла ничем привлечь к себе внимание. Снизу до меня донесся звук запираемой двери. Очевидно, голландец выходил из дома.