Ружемант 5 (СИ) - Рок Алекс. Страница 10

Просто не отвечал, всего и делов. На десятом сообщении попросил Ириску перевести нейропереговороник в спящий режим. Полезно от ночных непрошеных звонков.

Глянул расписание автобусов в сети, свернул к видавшей виды остановке. Полгода назад она блистала чистотой, сейчас — постоянная жертва ночных хулиганов. Переполненная мусором урна и несуразное граффити на стекле лишь дополняли вид.

Окинул взглядом тех, кто ждал автобуса вместе со мной: старик, двое молодых парней, девица с закутанной по самой нос в шарф девчонкой…

Автобус пришел точно по расписанию. Внутри пахло теплом и машинным маслом. Уйма свободных мест — плюхнулся на первое попавшееся. На часах семь вечера. Ночная тишь щекотала улицы Москвы, заполняя их родным, домашним уютом.

Это не моя Москва. По улицам шастают орки, гоблины курят в подворотнях, ребята-кендеры, залихватски гогоча, вылетают из магазина: радуются проданному им пиву.

Не моя Москва, но как же, черт побери, рад был ее видеть. То, что сотворил с Вратоградом Царенат, никогда не должно повториться.

Спрыгнул с нижней ступеньки в редкий слой снега, тот захрустел под подошвами. Чувствовал, как водитель с пассажирами сверлят мне спину взглядами: думают, что лишь ненормальный решится выходить тут, да в еще в такой час…

Они правы, на их месте думал бы точно так же.

Кладбище. Тишина нависла над скорбным местом.

— Здесь? — спросил у Ириски. Та отчаянно затрясла головой.

Рабочий день смотрителя давно закончился. На воротах — замок. Ограждение в два с половиной метра, на кончиках острые шипы — будто кто боялся оживших мертвецов.

В прошлом теле на такое бы не решился. Молодость помогла: плюнув на ладони, в два прыжка перескочил, приземлился по ту сторону кладбища. Неприязненно обтер мокрые ладони о штанины.

Куртку жалко — шипы ограждения зацепились за карман, оставили рваные полосы. Лоскут тряпкой повис наверху, правый бок обратился в рванину. Торчал поврежденный синтепон, бродяга холод гогоча попытался ударить в открывшуюся брешь. Мне было все еще тепло.

Зачем сюда пришел?

Казалось, отовсюду слышу голоса. Покойники недобро взирали с могильных плит, будто вопрошая: как смею осквернять теплом жизни их вечный покой?

Ответить им было нечем.

Голографическая дева из нейрочипа выражала страхи из детства, зябко ежилась. На ум настырно лез спор: семилетний я на три яблока забился, что проведу ночь на кладбище и не обделаюсь.

Искать яблоки пришлось в соседском саду…

Руки искали «Арес» — с ним было надежней. Его обещали доставить на дом через неделю. Не охолощенный, но запечатанный — Бог Войны собирался стать настенным украшением.

Зачем мы здесь? Ириска спрашивала в который раз, прекрасно зная ответ. Сама же только что прокладывала маршрут.

Могильный камень еще не поставили, обошлись крестом. Наваленный холм земли осел совсем недавно. Памятью лежали иссохшие трупики цветов. Из земли настырно пробивались ростки бурьяна. Табличка хранила на себе выбитые, пластиковые цифры номера. Александр Александрович Гаврилин. Выдохнул: теперь знаю его фамилию.

Добрее остальных взирали грустные глаза с круглого лица. Фотография свежая, черно-белая, мягкая улыбка: таким его и запомнил. Не думал увидеть с черной каймой.

Хотелось выпить — выудил припасенный шкалик из потайного кармана. Глоток приятным теплом растекся по нутру.

— Ну и место для встречи ты выбрал, брат! — Орку было не по себе.

Широченное пальто, шляпа вместо шапки: бежевый цвет ему к лицу.

— Я же попросил приходить одному, — прошипел ему в ответ, нащупал под курткой рукоять «Буяна».

Макмамбетов лишь развел руками. Первая и Вторая прятались средь могил, но Ириска быстро их вычислила.

— Никуда не хожу без этих двоих. Сам понимаешь — безопасность.

Кивнул: безопасность. О ней сейчас и будет разговор…

Девчата орка ждали сигнала, но вели себя тихо, без лишней угрозы — такие бы мне пригодились в Царенате. Глянул на орка: хорошо, что он не умеет читать мысли. Плохо, что слишком умный и видит насквозь.

— Ты ж меня сюда не чарку-другую пропустить пригласил, верно? — кивнул на содержимое моих рук.

— Все так. Информацию хочу купить.

Орк нахмурился.

— Слушай, мужик, но почему здесь-то? Не сочти за неуважение, брат. Сам посуди: ближе к ночи приглашают на кладбище. Не уважай я тебя, как есть отказался бы. Тут намеком попахивает. Может, ко мне? Ахес, банька, девочка: нарисуем и обсудим цену.

— Цену? Ты даже не знаешь, что меня интересует.

Он пожал плечами.

— И что? Вряд ли то, чего не спрашивали остальные.

Я кивнул: мыслил он в верном направлении.

— Хочу спросить о безопасности Вербицкого.

Орк надул щеки, шумно выдохнул. Глядя на него, задумался: а как он попал на кладбище? Тоже через ограду? Звучало как плохая фантастика.

— Эк тебя понесло. Но ты же не дурак, брат. Не про количество охраны спрашиваешь?

Зеленошкурый правда хорошо соображал.

Я кивнул — он прав.

— Что будет, если прижать его как можно сильнее?

— Смотря что ты имеешь ввиду.

— Чтобы, выходя на улицу, он не чувствовал себя ее хозяином. Дрожал за жизнь, боялся.

Орк потеребил подбородок, задумался.

— Высоко метишь, Максим. Ну, почуяв подобное, он решит перейти в затворники.

Как и думал, ничего нового. Спросил:

— В особняке?

Макмамбетов лишь возмущенно затряс головой в ответ.

— Что ты, брат. Особняк ему лишь для игрушек. Тискать девочек, ублажать свою власть, проводить балы. По-настоящему дома он чувствует себя лишь в башне.

— В башне?

Зеленошкурый Иван ответил с Ириской в унисон.

Небоскреб «Свеча» — тридцать этажей с рабочими офисами, жилыми апартаментами, пентхаусом. Целиком и полностью принадлежал старику.

— В случае чего закроется в нем.

— Так вот, значит, где центр паутины?

Макмамбетов хмыкнул.

— Умеешь же ты дать точное описание, брат. Уважаю. Только ты не вздумай.

— Что не вздумать?

Орк развел руками.

— Делать того, что на уме. Штурмовать, в смысле. Оружия купил, дронов. Слышал, ищешь людей…

— Бейка разболтала?

— Сам догадался. Потому не вздумай. Продажу тебе оружия мне простят. За информацию спросят, но выкручусь. А у тебя исходов не будет: объявят преступником номер один в стране. Он вернул тебе, что взял. Чего же хочешь еще?

— Ты что же? На его стороне? Защищаешь?

Орк с такой нападки обиженно насупился.

— Ну, брат, если так смотришь на мои советы…

— Стой. Я не собираюсь идти на него штурмом.

— Тогда для чего все это?

— Сам понимаешь, не скажу. Это же информация, а ты нейтрален. Даже когда уважаешь.

Орк хрипло засмеялся, шутливо погрозил пальцем — попал в самую точку! Я же продолжил:

— Хочу знать о том, как завести его в этот тупик. Что надо делать? Убивать его людей? Нападать на его предприятия?

— Вот ты, значит, о чем? Напугать его решил? — Иван задумчиво потеребил бородатый подбородок. Выдохнул, развел руками — была не была!

— То, о чем спрашиваешь, провернуть сложно. Он не боится физических повреждений.

— То есть?

— Затей ты с ним драку, он тебя отделает. Это не шутка, брат. Даже учитывая все слухи, что ты провернул со Скарлуччи. Он появляется на людях без охраны. Находились смельчаки: крыша, винтовка, выстрел…

Ириска разыскала газетные вырезки: в пору присвистнуть, семь разных эпизодов. Популярная же он личность…

— Смельчаков сгноили в тюрьмах, а он до сих пор жив.

Я закусил губу: выходит, Вербицкому было чем обменяться с Скарлуччи помимо информации и образцов.

— Помимо того, он сильный маг. Магический дар как пропуск в высший свет: чародеев мало, а потому их если и не выводят в отдельную касту, то берегут.

Вспомнил Хромию — может, потому ее и не расстреляли?

— Я ж тебя, блин, потому и огораживаю, брат! С этой колокольни на него не плюй, даже не думай.

— А с какой плевать? — слабо улыбнулся ему в ответ. Орк замялся, прежде чем заговорил вновь.