Времена звездочетов. Наш грустный массаракш (СИ) - Бушков Александр Александрович. Страница 47

– Вот никогда не подумал бы, что у меня есть в Лоране друзья или добрые знакомые, – проворчал Сва-рог. – Есть некоторое число лоранцев, питающих ко мне самые добрые чувства, – те, кому я пожаловал земли предков, когда-то принадлежавшие Лорану. Но они все живут в Пограничье или Хорене, все поголовно дворяне, значит, у всех есть гербовые печатки. Наконец, послание явно исходит из Лорана...

Он двумя пальцами вытащил из вскрытого конверта второй, поменьше. Гораздо выше по качеству, чем рядовые почтовые, и это понятно, если учесть, что вместо почтовой маркировки вверху, в середине, оттиснут золотом лоранский королевский герб – такими конвертами пользуются короли, отправляя письма, написанные ими собственноручно, и никто другой не имеет права ими пользоваться, очень уж суровое наказание за это причитается. Под короной изображен синим стилусом человеческий глаз со зрачком и ресницами, в сочетании – высшая степень секретности, «только для глаз короля». Ничего удивительного, что Интагар не отважился самолично распечатать – за такое полагается смертная казнь, будь ты хоть углежог, хоть герцог. И надпись теми же чернилами: «Королю королей Сварогу Баргу в собственные руки» – надо полагать, для вящей надежности.

Помяв пальцами конверт, чтобы определить, где он пуст, Сварог аккуратно оторвал один краешек сбоку – не стоило в собственном кабинете сорить на ковер крошками сургуча.

Длинный прямоугольник белоснежной бумаги высшего сорта с затейливыми водяными знаками и тисненым золотом лоранским королевским гербом.

«Скромная путешественница хотела бы засвидетельствовать почтение королю королей. Соблаговолите написать, куда я должна приехать. Питаю надежды, что наша встреча закончится гораздо приятнее той, что некогда случилась в Канцелярии земных дел».

Л.

Интагар уставился едва ли не просительно. Усмехнувшись, Сварог подал ему письмо, а когда министр, вмиг прочитав, вернул, вспомнил бессмертную кинокомедию и понюхал листок. Ну, конечно, не неизвестные здесь «Шанель № 5», но дамские духи стойкие, приятного запаха, явно из дорогих.

– Интересно, правда? – спросил Сварог. – Похоже, она считает, что в переписке меж нами уже не нужно соблюдать излишнюю конспирацию. Синий сургуч, синие чернила... Вот уж кого нельзя назвать моим другом и даже доброй знакомой, так это Лавинию Лоранскую. Убила бы, дай ей волю... Насколько я знаю ваши методы, в «Красавице Латеране» уже не протолкнуться от ваших людей.

– Ну, не такая уж толпа, – скромно потупился Интагар. – В том знании, где остановились лоранцы, я заменил своими людьми всех – двенадцать коридорных лакеев и смотрителя с помощником. Еще дюжина сыщиков заняла позиции вокруг здания.

– Ну что же, скромненько... – усмехнулся Сварог.

– Я так думаю, пригласить ее нужно не во дворец, а в «Медвежью берлогу», в наш флигель...

– Будем помнить о хороших манерах, Интагар, – усмехнулся Сварог уже во весь рот. – Короли никогда не гнушались самолично отправляться в гости и к знатным дамам, и к красивым простолюдинкам. В данном случае, понятно, никаких игривостей, но речь все-таки идет о даме. Я сейчас прикажу оседлать моего... а впрочем, нет необходимости, да и время терять не стоит. У вас ведь, я знаю, всегда заложена парочка дежурных карет, вот и поедем прямо сейчас. Только смените камзол на что-нибудь поскромнее, у вас ведь целый гардероб для таких случаев. Сам я, по-моему, выгляжу довольно скромно – не бедный дворянин, и все тут. Что вы мнетесь? Что-то не так?

– Все так, государь, но... Быть может, для пущей надежности все же вызвать ее к нам?

– Вздор! – сказал Сварог искренне. – Она, конечно, та еще гадючка, но все же не огнедышащий дракон из сказок. С ней всего четверо, и их ради той же надежности предварительно повяжут ваши люди, которых там полно. А одна-одинешенька она мне нисколько не опасна. Разве что попытается пырнуть кинжалом, но в этом случае я отлично справлюсь и сам. Я с ней встречался дважды – в Канцелярии земных дел и у меня на свадьбе в Вентордеране, уж вы-то не можете не знать, вы там были. Ну, и общался в Виглафском ковенанте. Мшу вас заверить: это самый обыкновенный человек без примеси чего-то д р у г о г о...

– Но мы же не уверены полностью, что женщина в «Красавице Латеране» и королева Лавиния – одно и то же лицо... – сказал Интагар, по своему обыкновению не возражая прямо, а отпуская замечание нейтральным тоном. – Что, если там нечто другое?

– Даже если и так, не стоит праздновать труса, – решительно сказал Сварог. – Нет на Та л аре ничего такого другого, что я с маху не мог бы опознать за человеческой личиной. И ничего такого, с чем я не смог бы справиться...

Выдвинув верхний ящик стола, он достал два полезных инструмента, выполненных в виде небольших черных пистолетов, показал их Интагагару и положил в карманы кафтана. Добавил:

– Это шаур и торч. Я вам давным-давно показывал их действие, вряд ли вы забыли, вы ничего не забываете... Есть ли что-то, чего мне следует опасаться, вооружившись таким образом?

– Пожалуй, нечего, – признал Интагар.

– Ну, тогда смените кафтан, поедем, – сказал Сварог, не скрывая нетерпения. – Не вежливо заставлять даму мучиться неизвестностью. Откровенно признаться, я сгораю от любопытства, да и вы наверняка тоже...

...Если употребить термины Земли (порядком уже подзабытые), «Красавица Латерана» представляла собой целый гостиничный комплекс – чуть ли не югер, обнесенный затейливой чугунной оградой с несколькими воротами и дюжиной калиток, три длинных трехэтажных здания с кучей архитектурных излишеств, с дюжину домиков поменьше, возведенных в том же стиле, – рестораны для тех, кто не любил большие залы и многолюдство, уютные гнездышки, где принимали девиц известной профессии (конечно, высококлассных) те, кто не хотел приводить их в свои «нумера», роскошные бани, театрики. Конюшни, каретные сараи, круглые сутки дымящиеся поварни, ледники, аллеи, обсаженные красиво подстриженными кустами, пышными деревьями, домики для служителей и прочего персонала... Одним словом, райский уголок для обладателей тугих кошельков.

Карета остановилась у широкого крыльца самого помпезного (и самого дорогого) здания, Сварог вылез первым, огляделся. И, как всегда, не смог определить, кто именно из тех, кого он видел, – люди Интагара. Двое в зеленых балахонах сноровисто подрезают кусты, третий укладывает срезанные веточки в тачку, еще один, сразу видно, поправляет расшатавшийся камень, двое дворян в изящной, как игрушечка, беседке сидят за бутылкой вина, двое в мантиях и беретах Сословия Совы чинно прохаживаются поодаль, степенно беседуя явно о каких-то высоко ученых материях, еще один дворянин обозревает окрестности со скучающим видом заезжего зеваки (да и одет по ронерской моде), еще двое приземлились на вычурной лавочке и сосредоточенно размышляют над шакра-чатуранджем, отрешившись от всего мира, два стекольщика вставляют окно на втором этаже... Агентом Интагара, как показывает житейский опыт, может оказаться любой из них, а то и все сразу. Вполне можно питать те же подозрения насчет пожилой, но отнюдь не дряхлой баронессы, греющейся на солнышке, и ее лакея, выжидательно застывшего у столика с чайным прибором.

Не стоило забивать голову такими пустяками, и Сварог первым поднялся по широкой лестнице с затейливыми перилами – без неуместной для дворянина поспешности, но и не плетясь. Обширный вестибюль напомнил его Изумрудную спальню в Вентордеране: выдержан в зеленых с золотом тонах – потолок и стены, мозаичный пол и драпировки. Большие картины в позолоченных рамах изображают буколические лесные пейзажи и могучие дубы. Ну да, иные лекари-моз-гоправы считают, что зеленый особенно приятен для глаз и благотворно влияет на расстроенные нервы.

Смотритель за лакированной конторкой, его помощник и двое коридорных лакеев выглядели безукоризненно, хоть пиши с них бытовую картину «Образцовые служители постоялого двора» – но едва они с Интагаром вошли, все четверо характерно подобрались при виде начальства. Только они подошли к конторке, служитель доложил: