Крестовый поход машин - Герберт Брайан. Страница 64

Внешние сенсоры робота пока не работали, и Севрат не мог с уверенностью сказать, есть ли на борту разумные создания – люди или машины. Во всяком случае, напавший на него человек исчез.

Робот понял, что его длительное взаимодействие с сыном Агамемнона сделало его уязвимым для неразберихи и непредсказуемости человеческих поступков. Вспоминая своего второго пилота, Севрат с трудом думал о бывшем доверенном человеке как о враге, хотя именно Вориан обездвижил его – причем дважды!

Почему мой друг так поступил со мной?

Понимание мотиваций человеческих поступков не было сильной стороной Севрата и даже не входило в его программу.

Капитан-робот выполнял свои обязанности с помощью средств, вложенных в него Омниусом. Очень важно выяснить, являются ли повреждения необратимыми. Сможет ли он восстановить все свои функции в прежнем объеме.

Словно давая роботу ответ, системы продолжали одна за другой восстанавливаться. Уже больше восьмидесяти процентов их были активны.

Севрат все же предпочитал выполнять свои курьерские обязанности вместе с Атрейдесом, а не в одиночку, хоть его и раздражал недостаток у человека предсказуемости. Он совсем не похож на тех неимоверно тупых людей, которых приходилось наблюдать.

Внезапно ожили все программы и начали выдавать Севрату полноценную информацию, сообщая роботу о постепенно устраняемых ошибках, и это отвлекло его от столь неприятных размышлений. Засияли оптоволокна, вдруг затопив мозг робота каскадом детальных изображений холодной и мертвой кабины курьерского корабля.

Функции разума включились на полную, сливаясь в стройный гул систем, проверяющих и перепроверяющих информацию, перелопачивая и отбрасывая биты ошибочных данных. На стенах, на палубе и на панели управления виднелись едва уловимые признаки коррозии, старения и длительного бездействия. Он снова попытался определить, сколько лет прошло, и снова безуспешно.

Находится ли Армада Лиги возле Земли, атакуя тамошнее воплощение всемирного разума? Может ли Омниус бежать? Севрату было приказано взять с Земли последние обновления земного Омниуса, и он выполнил приказ, поднявшись с Земли в тот момент, когда корабли Джихада начали атомную бомбардировку.

Цела ли сфера обновлений? Илия не выполнил самое важное свое j задание?

Сканируя внутренность кабины, Севрат дошел до отсека, где хранилась копия Омниуса. Ловкие руки робота открыли отсек, и Севрат сразу увидел серебристую гель-сферу, нетронутую и, по всей видимости, невредимую. По системам робота прошла волна, очень напоминающая чувство облегчения.

Он защитил обновления компьютерного всемирного разума, единственную копию последних мыслей некогда центрального Омниуса. Вориан Атрейдес не взял ее, хотя и имел такую возможность. Кто может понять этих людей?

Но теперь это не важно. Гель-сфера цела и осталась у Севрата. Задание осталось то же: доставить копию.

За несколько минут, которые показались Севрату куда длиннее обычных, системы робота закончили процедуры самопроверки и восстановления. Робот переключил свое внимание на корабль и с облегчением обнаружил, что двигатели тоже включились в сеть, хотя их подсистемы еще не прогрелись.

Вориан всего лишь оглушил капитана-робота, очевидно, чтобы помешать ему бежать. Но со временем изощренные гель-контурные системы робота сумели себя восстановить.

Панель управления кораблем вспыхнула разноцветными индикаторами, загудели, запищали звуковые сигналы пробуждающегося механизма, будто в нем проснулись какие-то крошечные существа. Все еще функционирующий хронометр сообщил Севрату потрясающую новость: с момента его деактивации прошло почти двадцать пять земных лет. Двадцать пять!

Запустив двигатель на полную рабочую мощность, Севрат аккуратно направил корабль к планетам Солнечной системы. Включив при подходе сенсоры дальнего обнаружения, он был готов реагировать на любой знак присутствия Армады Лиги. Битва должна была уже закончиться: внимание людей не может быть так долго приковано к одному объекту. Сейчас Омниус либо сокрушил вторжение людей, и тогда эта гель-сфера уже никому не нужна, или всемирный разум был уничтожен, и тогда сохраненная Севратом копия важна как никогда.

Он направил корабль ближе к окруженной облаками планете, чтобы осмотреть континенты и некогда величественные города роботов, но увидел лишь изуродованные и оплавленные развалины. Радиационный фон был повышен, но не удалось поймать ни одного машинного сигнала. Севрат не увидел ни одной силовой станции и не получил ответа на запрос, посланный по стандартным каналам связи с Омниусом.

Земля была разрушена. Мыслящие машины были здесь истреблены, но ради этого люди причинили своей древней родине такой непоправимый урон, что и сами не смогли на ней жить.

Но это не слишком утешало Севрата.

Севрат кружил над безжизненной и бесполезной планетой, и вдруг его потрясла мысль: Земля уничтожена, а это означало, что почти наверняка у него осталась вообще единственная резервная копия земного Омниуса.

Одна-единственная.

Севрат стал оценивать ситуацию, расставляя приоритеты. Если правда, что машины не пережили холокост на Земле, то ни один из существующих Омниусов не получил важнейших данных, содержащихся в обновлениях, которые вез Севрат. Таким образом, задание Севрата превращалось в жизненно важную миссию. И все внутренние программы говорили в унисон:

Ты должен исполнить еще один долг.

Коснувшись сенсорных клавиш, Севрат взял курс на ближайший Синхронизированный Мир, чтобы доставить туда гель-сферу с последними мыслями земного Омниуса. Он пойдет дальше по маршруту, заданному ему четверть века назад. Скоро информацию обновления получат все воплощения всемирного компьютерного разума, и все будет так, словно земной Омниус не был уничтожен. Недолговечной окажется победа людей, и Севрат сможет сыграть свою последнюю шутку над Ворианом Атрейдесом.

Как интересно было бы мне загрузить в свою память информацию из разумного биологического объекта – подобно тому, как передаются данные между компьютерами. Сколько сил можно было бы сберечь и скольких бесполезных гипотез избежать, если бы я мог полностью погрузиться в сознание объектов моего исследования. В каком-то смысле эта цель всегда была главной во всех моих опытах с людьми, и в какой-то степени мне удалось проникнуть под их коллективный покров и начать мыслить, как мыслят они. Но у людей есть поверхностные и глубокие слои мышления и поведения, и мне по большей части удалось исследовать только поверхностные слои. За каждой запертой психической дверью, которую я в конце концов отпираю, является другая запертая дверь, за ней следующая и так далее… и к каждой двери надо подбирать свой особый ключ. Какие сложные и таинственные создания эти люди. Какой потрясающий вызов, какая сверхзадача – построить человека с нуля!

Эразм. Размышления о разумных биологических объектах

Воспитание детей не должно быть таким тяжким испытанием, таким исполненным провалами, отсутствием взаимопонимания и до смешного медленным процессом. Отпрыски человеческие должны стремиться к учению, черпая знания у старших, которые помогают детям раскрыть их потенциал. Если бы у всех родителей при воспитании детей возникали такие трудности, с которыми столкнулся Эразм в лице своего юного подопечного из рабских бараков, то род человеческий вымер бы задолго до того, как цивилизация людей смогла создать мыслящие машины.

Но такие мысли неизбежно возвращали Эразма к анализу собственных действий. Может быть, он что-то делает не так? Но такое неконструктивное мышление он не любил – надо просто больше учиться.

И все-таки жаль, что Омниус не выбрал какой-нибудь другой объект. С изучением этого экземпляра у Эразма возникли большие трудности.

Мыслящие машины в противоположность людям полностью функционально пригодны с момента своего запуска. Роботы, будучи неизмеримо полезнее людей, действуют согласно заложенным в них инструкциям. Они подчиняются мысли и выполняют задания эффективно, совершая последовательность логических действий.