Черная Жемчужина (СИ) - Арнелл Марго. Страница 22

Колдовская сила не могла долго томиться спрятанной среди болот, не меняя того, с чем соприкасалась. Болото Таны… изменилось. Бедняги, когда-то встретившие свою смерть в трясине, поднялись из своих зловонных могил, и стали бунушами — мерзкими тварями, покрытыми рыбьей чешуей. Бунуши напали на дом Таны и разорвали ее в клочья — разорвали ту, что их и породила. Не знаю, сожалела бы я, но бунуши на том не остановились. Им нужна была пища, свежая плоть. Они напали на деревушку неподалеку с болотами, и успели убить едва ли не треть жителей, пока солдаты не порубили их на части.

Говорят, останки Таны нашли, но не похоронили — в отмщение, чтобы и после смерти не смогла обрести покой. А ее дух местный ворожей поймал в ловушку — теперь она бьется о ее стены, как мотылек в бутылке, и стенает от бессилия и злобы. Так ее наказали за гибель десятков людей…

Сила ко мне вернулась, как только Тана, хозяйка заклятья, умерла. Эксперименты с магией крови я бросила. Но в жизни случается всякое, а потому тебе будет не лишним о ней знать».

Кэйла еще долго сидела тихо, как мышка, впечатленная рассказом Денизе. А затем вполне предсказуемо потянулась к кожаному чехлу в сумке. Выходит, она ошиблась, и кровь во флаконах предназначалась не для зелий… а для того, чтобы смешать с ее собственной кровью.

Признаться, это немного пугало. Но если она взялась исследовать все грани дара белой колдуньи, нужно идти до конца. Поэтому Кэйла решительно взяла в руки флакон с биркой, на которой было написано слово, в ее сознании сложившееся в «кошку», и тонкое удлиненное лезвие, напоминающее скальпель, из бокового кармана чехла. Денизе писала, что именно кошки наиболее близки и женщинам, и колдуньям, а значит, эту кровь ее организм должен был принять. Сама же Кэйла была в этом не так уверена.

Задержав дыхание, она полоснула лезвием по ладони. Невольно вскрикнула, глядя на алый росчерк. Капнула кошачьей крови на палец и, заговорив ее, нарисовала знак из дневника на ладони. Кошачья и человеческая кровь смешались.

В реальном мире подобный ритуал показался бы форменным безумием. Но здесь, в полном магии мире, Кэйла уже понемногу переставала удивляться. А еще она действительно доверяла Денизе. Если белая колдунья утверждала, что кошачья кровь не причинит ей вреда, значит, так оно и было.

Первый эффект от слияния с чужой кровью Кэйла почувствовала уже спустя пару минут. Голова закружилась так сильно, что пришлось опереться о шкаф, чтобы не упасть. Что-то изменилось в окружающем ее мире, но что, она никак не могла понять. Просто цвета вдруг стали ярче, а очертания предметов — отчетливее.

Кэйла едва дождалась заката — так не терпелось проверить свою догадку. Как только на Светлицу опустился вечер, она повторила манипуляцию с кровью. Стряхнула на палец каплю из флакона, заговорила, нанесла на свежую царапину… Постояла с закрытыми глазами, пережидая приступ головокружения. Дотянулась до свечи, которая стояла на комоде по правую сторону от нее, взяла в руки и, не глядя, задула. И только после этого открыла глаза.

В комнате не было ни единого источника света, окна занавешены — Кэйла специально задернула занавески, прежде чем приступить к ритуалу. Однако она видела все невероятно отчетливо, пускай и несколько искаженно. Кошачья кровь, перемешанная с ее собственной, позволяла ей видеть даже в темноте.

Глава тринадцатая. Охота на азему

Взбудораженная открытием, Кэйла еще долго бродила по комнате, глупо улыбаясь. Рассматривала вещи, которые без вмешательства магии крови ни за что не смогла бы рассмотреть сейчас, когда в комнате царствовал густой сумрак.

Она едва не пропустила время встречи с ворожеем — и пропустила бы, если бы Джеральд не постучал в дверь, возвращая ее с небес на землю. Детский восторг поутих, на смену ему пришло не самое приятное понимание: к встрече с аземой Кэйла была совершенно не готова.

— Ты что, спала? — удивился Джеральд, поверх ее плеча заглядывая в темную комнату.

— Практиковалась, — уклончиво отозвалась она.

Взяла сумку с колдовскими принадлежностями и закрыла дверь за собой.

Окружающий мир все еще выглядел искаженным, но это не доставляло Кэйле больших неудобств. Комнаты казались выпуклыми и очень светлыми. Она с любопытством осматривала скрытые в полумраке углы дома, восторгаясь, что видит их столь же отчетливо, как днем.

С ворожеем они с Джеральдом встретились в его доме. Оказалось, он уже приготовил обряд для Кэйлы. В руках Эрцволь держал чашку с каким-то темным составом.

— Луна сегодня яркая, — одобрительно произнес он, выглядывая в окно.

— Что это? — спросила Кэйла, кивая на чашку.

— Земля — для связи с Амерей, растолченная лунная трава и кровь последнего убитого аземой. Я нанесу пастой знаки на твою кожу. Надеюсь, жертва приведет тебя к своему убийце.

Кэйла шумно выдохнула. Ее не пугала участь покрыть свою кожу землей с примесью чужой крови — особенно если учесть, что совсем недавно она уже делала нечто похожее. Чего ей по-настоящему не хотелось — так это сталкиваться лицом к лицу с… духом.

Она растерянно взглянула на Джеральда. Он ободряюще кивнул, и что-то внутри, натянутое как струна, ослабло, отпустило. Как ему удавалось одним простым жестом вселять в нее спокойствие и уверенность? Интересно, чувствовала ли Денизе то же самое, ощущала ли себя рядом с Джеральдом, словно за каменной стеной?

«Не привязывайся к нему, Кэйла. В его мире ты — лишь гостья».

Она заставила себя отвести взгляд. Тихо сказала:

— Я готова.

Ворожей нанес на ее руки, плечи, грудь и спину холодную пасту. Кожа Кэйлы покрылась странными, незнакомыми ей символами как причудливыми татуировками.

— Я должна что-то чувствовать? — поинтересовалась она, когда Эрцволь нанес последний знак.

— Не сейчас. Когда мы будем ходить по деревне. Ты должна прислушиваться к ощущениям, которые рождаются внутри тебя. Дух погибшего должен привести тебя к аземе.

— Почему же вы не провели этот обряд раньше? — спросил Джеральд, складывая руки на груди.

— Я пытался вызвать духов убитых, но у меня ничего не вышло. Что-то… или кто-то… не дает мне это сделать.

— Азема, — прошептала Кэйла.

Ворожей кивнул.

— Мне остается лишь надеяться, что твоя связь с Амерей, колдунья, позволит тебе сделать то, чего так и не смог я.

Они вышли из дома Эрцволя и принялись бродить по деревне. Странное это было шествие — паладин, ворожей и колдунья, изрисованная причудливыми символами. Редкие прохожие испуганно отходили в сторону или провожали тех, что отправились на охоту за аземой, недоуменными взглядами.

Кэйла не знала, каких именно ощущений ждать, но старательно к себе прислушивалась. Постепенно окружающее пространство становилось все менее выпуклым и ярким — чары крови слабели.

Блуждание по Светлице уже порядком ей наскучило, и стало ясно, что таким способом узнать ничего не удастся. То ли дело в магии аземы, из-за которой убитые им духи не спешили приходить Кэйле, Джеральду и Эрцволю на помощь, то ли ее связь с Амерей и колдовская сила были еще слишком слабы, чтобы обряд ворожея подействовал.

— Чувствуешь что-нибудь? — осведомился Эрцволь.

— Да, но… Не знаю. Не могу понять. Что-то путает меня, отвлекает. Вы говорите, дух-кровопийца должен бродить по Светлице в поисках пищи, но почему тогда меня постоянно манит куда-то за ее пределы?

— Может быть, тебе стоит поддаться этому зову и посмотреть, куда он тебя приведет? — предложил Джеральд.

Кэйла, задержав на нем взгляд, кивнула.

Как только они вышли за пределы деревни, Джеральд, готовый к любым неожиданностям, вынул из ножен меч. Молчаливый ворожей шел за его спиной, ежеминутно оглядываясь.

Однако, к ее разочарованию, блуждание по чаще тоже оказалось провальной затеей. Кэйла стояла посреди небольшой полянки и отчетливо понимала, что пришла не туда. Но куда идти, не знала. Она совершенно запуталась.

— Денизе, ты устала, — мягко сказал Джеральд. — Тебе нужно отдохнуть и попробовать сначала.