Ночная тьма - Кристи Агата. Страница 30

– Не волнуйся, – ответила Элли. – Так рассуждает не она одна. Ничего, со временем оттает. Она тебя очень любит, Майк, – добавила она.

– Тогда почему она все время требует от меня, чтобы я изменился? Чтобы стал таким же, как она? Я – это я. И никем другим не стану. Я уже не мальчик, чтобы она могла лепить из меня то, что ей заблагорассудится. Я взрослый человек. Какой есть, таким и буду!

– Будешь, будешь, – согласилась Элли. – И я тебя люблю.

И затем, наверное, чтобы меня отвлечь, она спросила нечто, еще больше меня обеспокоившее:

– Что ты думаешь о нашем новом дворецком? Я ничего о нем не думал. Да и что было о нем думать? Кстати, я считал, что он куда лучше нашего прежнего дворецкого, который даже не старался скрыть, что презирает меня, считает меня выскочкой.

– Вполне порядочный человек, – ответил я. – А почему ты спрашиваешь?

– Мне только что пришло в голову, не из охранников ли он.

– Из охранников? О чем ты говоришь?

– Не нанял ли дядя Эндрю детектива, подумалось мне.

– Для чего?

– Вдруг кто-нибудь решит меня украсть. В Штатах у нас всегда были охранники, особенно в загородных резиденциях.

Еще один минус в жизни богачей, о котором я и представления не имел?

– Только этого не хватало!

– Ну не знаю… Я-то к этому привыкла. А в чем дело? Не стоит на это обращать внимания.

– А его жена тоже охранница?

– Вполне возможно, хотя готовит она отлично. Дядя Эндрю, а может, и Стэнфорд Ллойд – не знаю, кому из них пришла в голову эта мысль, – думаю, немало заплатили нашим прежним слугам, чтобы они ушли, а тем временем приготовили эту пару. Проделать все это большого труда не составило.

– И ничего тебе не сказали? – не мог поверить я.

– Они и не собирались мне говорить. Я ведь могла поднять шум. Конечно, вполне возможно, что я ошибаюсь, – задумчиво произнесла она. – Хотя, когда вокруг тебя всю жизнь крутятся подобные люди, ты волей-неволей учишься их отличать.

– Бедная маленькая богачка, – зло сказал я. Элли ничуть не обиделась.

– Весьма подходящее определение, – согласилась она.

– Каждый раз я обнаруживаю в тебе все новые и новые качества, – признался я.

Глава 9

Удивительная вещь – сон. Ложишься спать с мыслями о цыганах, о шпионах и детективах, засланных в твой дом, об угрозе похищения и еще о сотне всяких неприятностей, а как только засыпаешь, все эти мысли исчезают, испаряются. Ты путешествуешь по каким-то неведомым странам, и, когда просыпаешься, мир выглядит совсем иначе. Ни страхов, ни дурных предчувствий. Вот и я, проснувшись утром семнадцатого сентября, испытывал необыкновенный душевный подъем.

«Чудесный день! – убежденно сказал я себе. – Мне предстоит чудесный день». Я не кривил душой и был в этот момент похож на персонажей рекламных объявлений, призывающих посетить, поехать, доставить себе удовольствие, и прочее, и прочее. Я тоже собирался кое-что посетить. Мы с майором Филпотом договорились встретиться на распродаже, которая должна была состояться в особняке, расположенном милях в пятнадцати от нас. Там имелись весьма неплохие вещи, и я уже отметил для себя в каталоге две-три позиции, и во мне даже проснулся азарт, видимо, свойственный завсегдатаям аукционов.

Филпот недурно разбирался в старинной мебели и серебре, но не потому, что был натурой артистической, скорее наоборот, а просто потому, что знал в этом толк. В его семье все в этом разбирались.

За завтраком я еще раз просмотрел каталог. Элли спустилась вниз, уже одевшись для верховой езды. Теперь по утрам она часто ездила верхом – иногда одна, иногда в компании с Клодией. Как у многих американцев, у нее была привычка пить утром только кофе и апельсиновый сок. Я же теперь, поскольку нужды сдерживать себя не было, на манер какого-нибудь викторианского сквайра обязательно заказывал горячее, причем из нескольких блюд. В то утро я ел почки, а потом жаренную с беконом колбасу. Очень вкусно.

– А вы что собираетесь делать. Грета? – спросил я. Грета ответила, что должна встретиться с Клодией Хард-касл на станции в Маркет-Чэдуэлле, и они отправятся в Лондон на распродажу белья, в специализированный магазин на Бонд-стрит. Я спросил, какого белья – дамского?

Окинув меня презрительным взглядом. Грета объяснила, что они едут на распродажу постельного белья и полотенец. В присланном ей недавно каталоге объявлены весьма низкие цены.

– Если Грета на целый день уезжает в Лондон, то почему бы тебе не встретиться с нами у «Джорджа» в Бартингтоне? В этом ресторане, по словам Филпота, неплохо кормят. Он тоже хотел бы, чтобы ты приехала. В час дня. Надо проехать через Маркет-Чэдуэлл и мили через три повернуть. Там, по-моему, есть указатель.

– Ладно, – согласилась Элли. – Приеду. Я помог ей сесть на лошадь и смотрел ей вслед, пока она не исчезла за деревьями. Она поднималась по одной из петляющих троп, потом спускалась в низину и там мчалась во весь опор. Я оставил ей маленькую машину, потому что ее было легче парковать, а сам сел в большой «крайслер» [30] и прибыл в Бартингтон как раз к началу распродажи. Филпот был уже там и занял мне место.

– Есть недурные вещи, – сказал он. – Две отличные картины: Ромни [31] и Рейнольдс [32]. Вас они интересуют?

Я покачал головой. В ту пору меня привлекали только современные художники.

– Приехало несколько перекупщиков, – продолжал Филпот. – Двое из Лондона. Видите вон там худого человека с поджатыми губами? Это Крессингтон. Очень известная личность. А вы один, без жены?

– Да, один, – ответил я, – ее не очень занимают распродажи. И, кроме того, мне не хотелось, чтобы она приезжала сюда.

– Почему?

– Хочу сделать ей сюрприз, – объяснил я. – Вы обратили внимание на номер сорок два?

Он взглянул в каталог, а потом на вещи.

– Хм. Письменный стол из папье-маше? Славная вещица. Великолепная работа. Да еще письменный стол! Редко встречается. Бюваров вот полно. А это старинная вещь. Никогда такой не видел.

На крышке стола была инкрустация, изображающая Виндзорский замок [33], а по бокам – букеты из роз, веточки трилистника и цветки чертополоха.

– И в отличном состоянии, – заметил Филпот, с любопытством посмотрев на меня. – Никогда бы не подумал, что у вас вкус к таким вещам…

– Да нет, – улыбнулся я. – На мой взгляд, эта вещь чересчур изысканная и причудливая. Но Элли такой стиль нравится. На следующей неделе у нее день рождения, вот я и решил сделать ей сюрприз. Потому мне и не хотелось, чтобы она была здесь. Я уверен, что лучшего подарка для нее не сыскать. Она будет в восторге.

Мы расселись по местам, и распродажа началась. За тот стол запросили довольно дорого. Оба перекупщика из Лондона тоже очень им заинтересовались, причем один из них очень умело скрывал свою заинтересованность. Я так и не понял, как зорко следивший за ним аукционист исхитрился заметить, как он легонько качнул каталогом – знак, что выходит из игры. Еще я купил резной чиппендейлский [34] стул, который, как мне казалось, будет неплохо смотреться у нас в холле, и парчовые занавеси в довольно приличном состоянии.

– Вижу, аукцион вам понравился, – заметил Филпот, поднимаясь с места, когда аукционист объявил об окончании утренней распродажи. – Во второй половине дня тоже придете?

– Нет, – покачал я головой. – Больше меня там ничего не интересует. Будут торговать в основном мебелью для спальни и коврами.

– Я так и думал. Что ж… – Он взглянул на часы. – Нам, пожалуй, пора. Элли будет ждать нас у «Джорджа»?

– Да, она обещала подъехать.

– А мисс Андерсен?

– Грета уехала в Лондон, – сказал я. – На распродажу постельного белья. По-моему, вместе с мисс Хардкасл.