Архипелаг (СИ) - Яцула Олег. Страница 12

Выезжая из леса по тракту я ожидал увидеть город сразу вблизи от нас, но это было далеко не так. Между лесом и Винерием пролегала огромная полоса полей и виноградников, каждые из которых принадлежали какому-либо поместью. Местные вельможи жили на широкую ногу, позволяя себе не только поместья, но и отличные дороги. Чем дальше мы продвигались от леса, тем все лучше становилось покрытие дороги, от утоптанной земли и до хорошо уложенной брусчатки. При всем при этом, дорога была не одна. У каждого поместья был свой выезд к тракту, а порой помимо него еще были и прямые дороги к другим поместьям. Из-за обилия этих самых «неосновных» дорог, складывалось ощущение что мы едем на какой-то крайне обширной дорожной развязке, правда лишенной почти всякой активности.

Винерий же отлично был виден отовсюду, подобный масштаб трудно не заметить. Город был красив, огромен и отдавал ярким приторным душком. За его архитектурной красотой, пряталось нечто ужасное, отчего к нему совсем не хотелось приближаться. Красив и завораживающе противен. Даже издалека я видел грязь и бедняков у белоснежных крепостных стен. От стены леса и почти до самого города тянулись богатые на урожай виноградники, но работали на них одни лишь изможденные рабы. Единственные кто присутствовал на виноградниках помимо рабов, были охранники. Рабы ведь тоже собственность, но что-то мне подсказывает, что охраняют они скорее ошейники подчинения, чем самих страдальцев. Да что говорить, если на дороге достойной поступи самого императора мог валяться полумертвый калека с явными следами ошейника на шее. Вот судьба раба в этом красивом месте, попользовались, а когда стал не пригоден выкинули вон. Рабы, что ничего не стоят на рынке и их хозяева, купающиеся в роскошной жизни, вот кто населяет этот город и всю округу.

Одного из таких «хозяев жизни» мы заметили к середине пути, когда помимо крепостных стен города, уже можно было заметить и его огромный порт, выглядывающий из-за куда более скромных защитных сооружений. Господский паланкин с десятком охранников споро двигался прямо к главным воротам города. Рабы несущие вельможу выглядели крепко, даже очень. Готов спорить, они далеко не простые рабы-крестьяне. Это кое-кто посильнее, а значит, можно задуматься о покупке парочки дополнительных защитников. Пусть куплю я их по полной цене как рабов, но можно ведь договориться как с ними, так и с собственной совестью? Например, после окончания допустим пяти лет службы, я отпускаю их. Чем не сделка?

— Господин, — голос мальчишки привлек мое внимание и я обернулся. — Нам стоит сойти сейчас, потому что….

Интересно, это он сейчас слова проглотил потому что я лицо скривил от боли в руке? Или он попросту не придумал причину? Хотя мои спутницы за его спиной выглядят как три няньки и явно болеют за парнишку, это у них материнский инстинкт включился? Хотят чтобы он перестал меня боятся?

— Говори же, — постарался я успокоить боль в руке, чтобы не смущать парня своей миной еще больше.

Но вместо того чтобы ответить, парнишка потянулся вверх на цыпочках, видимо хотел сказать свои слова тайком. Не сказать что у него вышло дотянуться до моего роста, но за смелость можно и подыграть.

— Ну, — шепнул я парню, аккуратно склонившись вперед.

— Господин, нам лучше сойти до того как телега доедет до ворот, городская стража схватит эту семью, — быстро-быстро зашептал мальчишка, словно боясь что я передумаю. — У этих крестьян ошейники артефактора Лими, а хозяин города объявил его вне закона и приказал убираться. Я уверен, вы сможете победить стражу при надобности, но придет подкрепление с лейтенантом. Все лейтенанты назначаются только с шестой ступени мастерства.

Вот ведь дерьмо, я ведь словно чувствовал что не все так просто с этими ошейниками. Похоже, лучше и правда свалить с телеги пораньше. Как-нибудь пешком дойдем до ворот.

Но у судьбы на все всегда есть своё мнение, так было и так будет. Мы не успели слезть с телеги. Стоило ей начать замедляться, как с ближайшей боковой дороги прямо на нас степенно выехал верховой разъезд стражи. Тут-то я и пожалел, что у всех мастеров зрение постепенно улучшается.

— Рабы Лими! — выкрикнул один из верховых, пришпоривая своего ящера. — Кто последний, тому ни медяка с продажи их душ!

Глава 6

Расстояние между телегой и разъездом очень быстро сокращалось. Что такое жалкие сто метров для огромных выдрессированных ездовых ящеров? Это чуть ли не в два раза быстрее чем мировой рекорд мужчин на стометровке. Крестьяне в нашей телеге толком даже испугаться не успели, только на лице деда проступили эмоции отчаяния, все же его четвертая ступень позволяла ему улавливать разворачивающиеся вокруг него события куда как быстрее остальной его семьи. Так что я совсем не удивился, когда заметил отчаянный взгляд главы рабов-крестьян на себе. Я уже один раз спас их душонки от погибели, так почему бы мне же и не спасти их второй раз? И это не мое решение, лишь кратковременные размышления над логикой отчаявшихся людей. Таким совсем невдомек, что мне гораздо выгоднее просто слезть с телеги и пойти своей дорогой дальше. Осталось понять, получится ли у меня это или нет?

Тем временем, разъезд из пяти стражей достиг нашей телеги и заключил его в полукольцо. Выглядели они довольно опрятно, почти как самые настоящие стражи правопорядка, в форме и с начищенными сапогами, вот только морды у всех наглые и лощеные. Такие точно не станут заботиться о своем ближнем и легко закроют глаза даже на зверского маньяка, лишь бы золотишко оказалось в их руках. Оружие они не доставали, но судя по их наглым рожам и ехидным ухмылочкам, их даже не посещала мысль, что сегодня их карманы не будут приятно оттянуты монетами.

— Так-так, кто тут у нас, — заговорил тот, кто остановился прямо перед телегой и отличался от остальных определенным знаком на форме. — Три раба Лими, осужденного господином градоначальником за поругание чести высшего сословия славного города Винерия. Вы как имущество преступника, отправитесь с нами. Личинку раба мы также забираем, она отправится в юниорский корпус боевого дома господина градоначальника!

Как интересно тут все заведено. Подъехал, объявил хозяина раба преступником и увез. А так ли это на самом деле, дело далеко не первой важности. К тому же, мне совсем не нравится, что этот ублюдок словно обходит меня взглядом, зато уже со всех сторон обмаслил моих спутниц. Разве что мальчишка Фили остался без какого либо внимания в принципе. И может быть я бы всё оставил так как есть, позволив местной страже увести рабов проштрафившегося артефактора, но местные сочли мое молчаливое попустительство слабостью.

— Убери руки ублюдок! — не стала сдерживаться в выражениях Вэйсен и дала поддых говнюку, когда один из пятерки стражей словно невзначай попробовал залезть ей под одежду, пока его напарник снимал с телеги тихо плачущую крестьянскую девку с ребенком на руках.

— Ах ты шлю…,- оборвался его голос еще до того как он договорил свою фразу.

В момент оказаться вплотную к жертве и поднять ублюдка одной рукой за глотку было приятно. Сила растекалась по моим мышцам, а огромный запас чакры наконец нашёл выход в виде давящей все и всех ауры. Плохо стало всем. Даже Юнона, что на шестой ступени уже утвердилась довольно давно и имела все перспективы в скором времени продвинуться дальше, пошатнулась от моего давления. А вот тем кто послабее, пришлось хуже. Стражники все как один припали на колено, а из их ноздрей медленно капала кровь. Та же участь настигла и двух моих спутниц. Крестьянская же семья и Фили просто упали в обморок. Единственным кому было плевать на мою ауру, как это не странно, были животные. Они словно игнорировали ее, в то время как люди корчились в муках. Как интересно, и это почти без какой-либо траты сил. Простая демонстрация силы.

— Господин, простите нас….,- приятный для ушей хрип капитана стражи оповестил меня о том что меня готовы слушать.

Впитать разлитую в воздухе чакру получилось легко, стоило лишь поманить ее и всё вернулось на круги своя. Секунду назад я давил на людей одним своим присутствием, а сейчас я вновь обычный человек. На меня можно не обращать внимание как и прежде, только на этот раз, для того кто так сделает, всё закончится гораздо хуже.