Объявлено убийство - Кристи Агата. Страница 45

Мици украдкой бросила на нее пристыженный взгляд.

— Какая же ты лгунья, Мици! — ласково пожурила ее мисс Блеклок. — И вообще, разве… разве так моют посуду? Сначала помой серебро, да налей полную раковину. Как можно мыть, если у тебя совеем нет воды?

Мици послушно открутила краны.

— Вы не сердиться, что я сказать, мисс Блеклок? — спросила она.

— Если б я сердилась на все твои выдумки, мне пришлось бы беситься с утра до ночи, — ответила мисс Блеклок.

— И я иду сейчас к инспектор и говорю, я все выдумать? — спросила Мици.

— Он и без тебя уже в курсе, — любезно откликнулась мисс Блеклок.

Мици закрутила кран, и тут же сильные руки схватили ее за волосы и одним рывком сунули под воду.

— Только я знаю, что ты раз в жизни сказала-таки правду, — злобно прошипела мисс Блеклок.

Мици отбивалась, пытаясь вырваться, но мисс Блеклок оказалась на удивление сильной…

И вдруг совсем рядом раздался жалобный голос Доры Баннер: “О Лотти, Лотти.., не надо… Лотти!”

Мисс Блеклок вскрикнула. Руки ее взлетели вверх, и Мици, задыхаясь и отплевываясь, вытащила голову из раковины.

А мисс Блеклок снова закричала, завывающим долгим криком, потому что на кухне никого не было…

— Дора, Дора, прости меня! Я должна была.., я должна была это сделать…

Не разбирая дороги, она кинулась в посудомоечную, но путь ей преградил сержант Флетчер, а из шкафчика для веников вышла раскрасневшаяся, торжествующая мисс Марпл.

— Я всегда хорошо умела подражать чужим голосам, — сказала она.

— Мадам, вам придется пройти со мной, — заявил сержант Флетчер. — Я свидетель того, как вы пытались убить эту девушку. Вам будут предъявлены и другие обвинения. Должен предупредить. Легация Блеклок…

— Шарлотта Блеклок, — поправила его мисс Марпл. — Шарлотта Блеклок, вот кто она такая. И под жемчужным ожерельем, которое она носит не снимая — шрам от операции.

— От операции?

— Да. Остался после удаления зоба…

Притихшая мисс Блеклок посмотрела на мисс Марпл.

— Стало быть, вы обо всем знаете?

— Да, с некоторых пор.

Шарлотта Блеклок села к столу и заплакала.

— Зря вы это сделали, — бормотала она, всхлипывая. — Зачем вы заговорили Дориным голосом… Я любила Дору. Я действительно любила Дору.

Инспектор Креддок и все остальные столпились в дверях. Констебль Эдварде, обладавший, помимо прочих достоинств, умением оказать первую помощь пострадавшему, делал Мици искусственное дыхание. Едва Мици смогла говорить, она принялась превозносить себя до небес:

— Я все хорошо делать, да? Я умная! И смелая! О, очень смелая! Меня совсем немного — и убивать. Но я так смелая, что рискую все.

Внезапно из толпы вырвалась мисс Хинчклифф. Она набросилась на рыдающую Шарлотту Блеклок. Сержант Флетчер с трудом ее оттащил.

— Что вы, — пытался он урезонить мисс Хинчклифф, что вы.., не надо…

— Пустите меня! — прорычала сквозь зубы Хинч. — Я все равно с ней расправлюсь. Это она убила Эми Мергатройд.

Шарлотта Блеклок подняла на нее глаза и всхлипнула:

— Я не хотела ее убивать. Я никого не хотела убивать.., так получалось… Но жаль мне только Дору, после Дориной смерти я осталась совсем одна.., с тех пор как она умерла, я одна… О Дора, Дора…

Она закрыла лицо руками и вновь зарыдала.

Глава 23

Вечер у викария

Мисс Марпл сидела в высоком кресле, Банч — на полу напротив камина, обхватив руками колени.

Преподобный Джулиан Хармон подался вперед и теперь был больше похож на школьника, чем на умудренного и много повидавшего на своем веку человека. Инспектор Креддок курил сигару, потягивая виски с содовой, и чувствовал себя вольготно. Несколько в стороне от них сидели Джулия, Патрик, Эдмунд и Филлипа.

— Я считаю, что это ваша история, мисс Марпл, сказал Креддок.

— О нет, мой мальчик. Я просто чуть-чуть помогла вам. А вы были в курсе всех событий, вели дело и знаете куда больше меня.

— Ладно, рассказывайте вдвоем, — нетерпеливо перебила ее Банч. — Каждый по кусочку. Только пусть начинает тетя Джейн, потому что мне нравится, как образно она все рассказывает. Когда вы в первый раз заподозрили Блеклок?

— Ну, Банч, милочка, трудно сказать определенно. Конечно, поначалу мне показалось, что самый подходящий человек для этого, то есть для организации этого дурацкого налета, мисс Блеклок. Было и честно, что она единственная, кто общался с Руди Шерцем. Да и потом, устроить такую штуку в собственном доме проще простого. Возьмем, к примеру, вдруг включенное центральное отопление. Потому что камин зажигать было нельзя: от него был бы свет в комнате. Но никто, кроме хозяйки дома, не может отдать приказ не разжигать камин. Не хочу сказать, что я все время об этом думала.., однако я порой жалела, что все обстоит не так просто. Впрочем, я, как и остальные, была введена в заблуждение и считаю, что кто-то хочет убить Летицию Блеклок.

— Наверно, лучше сразу уточнить, что же произошло на самом деле, — сказала Банч. — Швейцарец узнал ее?

— Да. Он работал в…

Мисс Марпл в нерешительности взглянула на Креддока.

— В клинике доктора Адольфа Коха в Берне, — сказал Креддок. — Кох был всемирно известным хирургом. Шарлотта Блеклок легла в его клинику на операцию, а Руди Шерц работал там санитаром. Приехав в Англию, он увидел в гостинице даму, бывшую пациентку, узнал ее и при случае заговорил с ней. Дай он себе труд задуматься, он бы наверняка не подошел к ней, ведь Руди уволился из клиники, когда над его головой собирались тучи; впрочем, это произошло спустя некоторое время после того как Шарлотта выписалась, и она этого могла не знать.

— Так он не говорил ей ни о Монтре, ни об отце, владельце гостиницы?

— О нет, она все выдумала. Иначе как объяснить всем окружающим, почему он с ней заговорил? — задумчиво протянула мисс Марпл. — Она чувствовала себя в относительной безопасности, и вдруг — на тебе, так не повезло! Она встречает того, кто знал ее не как одну из двух мисс Блеклок (к этому она была готова), а именно как Шарлотту Блеклок, больную, у которой был удален зоб.

— Но вы хотели услышать все с самого начала. Итак, началом этой истории я считаю, — с вашего позволения, инспектор, — тот самый момент, когда у Шарлотты Блеклок, хорошенькой, легкомысленной и ласковой девочки, стала увеличиваться щитовидная железа, именуемая в народе зобом. Это разбило ее жизнь, она ведь была очень ранимой девочкой. И болезненно относилась к своей внешности. Многие девочки этим страдают, особенно в подростковом возрасте. Если б жива была ее мать или если б отцу Господь дал больше разума, она не оказалась бы, наверное, в столь ужасном состоянии. Но никто не пытался отвлечь ее от грустных мыслей, не побуждал к общению с людьми, не пытался помочь вести нормальный образ жизни и не думать о своем уродстве. И конечно, если б она росла в другой семье, ей бы сделали операцию гораздо раньше.

Однако доктор Блеклок был мракобесом, человеком ограниченным и упрямым. Он не верил в такие операции. И видимо, убедил Шарлотту, что ей ничто не поможет, кроме йода и прочих лекарств. Шарлотта же безоговорочно верила ему; думаю, и ее сестра чересчур доверяла медицинским познаниям своего папаши.

Шарлотта любила отца, как любят, покорные люди. Отцу, считала она, видней, что для дочери лучше. А зоб продолжал расти, становился все безобразней, и она постепенно замыкалась в себе, теряла связь с людьми. Хотя вообще-то она была очень добрым, привязчивым созданием.

— Весьма подходящая характеристика убийцы, хмыкнул Эдмунд.

— Отнюдь, — возразила мисс Марпл. — Слабые и добрые люди часто оказываются способными на предательство. А если они к тому же еще и в обиде на жизнь, это делает их черствыми и жестокими. Летиция Блеклок была, конечно, полной противоположностью Шарлотте. Белль Гедлер отзывалась о ней очень хорошо, и, я полагаю, Летиция этого заслуживала. Она была удивительно цельной натурой, искренне не понимавшей, — по ее собственному признанию, — как можно не распознать, что честно, а что — нет. Как бы ее ни искушали, Летиция Блеклок и в мыслях не могла допустить бы мошенничества… Она преданно любила сестру. Чтобы Шарлотта не теряла связи с миром, Летиция писала ей длинные письма, подробно рассказывая обо всем мало-мальски интересном. Ее очень беспокоило душевное состояние сестры. И вот доктор Блеклок умирает. Летиция без колебании бросает работу у Рэнделла Гедлера и посвящает себя Шарлотте. Она повезла ее в Швейцарию, чтобы проконсультироваться у тамошних специалистов насчет операции. Болезнь оказалась очень запущенной, но, как мы знаем, операция прошла успешно. Зоб удалили, а шрам легко маскировался жемчужным ожерельем или другими бусами.